Блть! Этого просто не может быть!

Мгновение и девушки спешно покидают кафе и, прикрыв головы сумочками, бегут к туристическому автобусу.

А я шумно вдыхаю, крылья носа раздуваются, всё ещё улавливая аромат незнакомки. Не моргая, смотрю ей в спину и с ужасом понимаю…

Твою мать! Я влип…

Аня

О, Боже, вот это мужчина!

Я таких ещё не встречала. Он такой…такой нереальный, огромный, сильный… а как смотрел на меня…

Ой, мамочки…

Чувствую, как горят мои щёки и сердечко так сильно стучит, будто выпрыгнуть хочет.

Несусь к автобусу, а у самой мысли в пляс идут. От одного его взгляда у меня дыхание перехватило и, если бы не Кари, то так бы и стояла там. Дура! Стыдоба то какая, будто вертихвостка недалёкая стояла и пялилась на него во все глаза.

Так! Только не оборачиваться!

Но внутренний голос как дятел стучит в голове и настойчиво требует повернуться и снова взглянуть в глаза брюнета вернувшего мне заколку. С каждым разделяющим нас шагом это желание становится более нестерпимым.

Боже… Боже… Аня, остановись! Это неправильно, так нельзя!

Я уговариваю себя, а в это время внутри мучительно-сладко просыпается незнакомое тягучее чувство. Тело покалывает, но не от холодных капель дождя — во мне будто жидкий огонь растекается. Кожа горит и я совсем не чувствую холода.

Сверкает молния, вторая. Воздух наполняется ионом и пропитывает всё вокруг. Сильные раскаты грома заставляют меня нервно подпрыгивать и бежать быстрее.

В пелене дождя почти ничего не видно. Я несусь вперёд к нашему автобусу, перепрыгивая лужи и обегая препятствия. Одежда насквозь промокла, но я не обращаю на это внимания. А когда запрыгиваю в автобус, быстро занимаю место у окна и, наплевав на все приличия, поворачиваюсь и впиваюсь взглядом в очертания двух мужских фигур у кафе. Они почти сливаются и различить что-то практически невозможно, но я почему-то уверена — он смотрит… так же, как и я смотрит…

Это какое-то помешательство. Резко отворачиваюсь. Сжимаю ладони так, что ногти врезаются в кожу.

Божечки, это будто не я. Разве можно так реагировать на незнакомого мужчину?! Да вообще на мужчину! Мама бы меня хорошенько отругала за такое… Как хорошо, что рядом только Кари.

В номере быстро споласкиваюсь, падаю в кровать и зарываюсь с носом в одеяло.

Но уснуть не могу. Ворочаюсь. Всё думаю, думаю… о нём.

Его глаза. Эти бездонные чёрные омуты… они затягивают и до сих пор не отпускают. Лежу и пялюсь в потолок гостиничного номера. Но вижу не белое шероховатое полотно, а горящие опасной темнотой глаза того странного парня.

Снова вспоминаю его хищный взгляд, его сильные увитые крупными венами руки, и моё дыхание учащается. Огненный жар проходит по телу и кровь кипятком проносится по венам, ошпаривает.

Боже, да я вся горю!

Такой взрослый, уверенный в себе, притягательный и… опасный… Да, я чувствовала там в кафе, как от него волнами исходило что-то безудержное, звериное, агрессивное. Но что удивительно — это не отталкивало, а наоборот притягивало меня.

Я точно сошла с ума.

Этот мужчина совсем не для меня. Я отчётливо понимаю это, но снова и снова прокручиваю в голове момент, когда дотронулась до его горячей ладони и… пропала во взгляде горящих, как раскалённые угли, чёрных глаз… Могу поклясться, что видела, как в них полыхал едва сдерживаемый огонь. Казалось, меня взглядом пожирает матёрый хищник… ещё секунда и его челюсти сомкнулись бы на моей шее…

Мотаю головой и снова переворачиваюсь… Представляю себя в его крепких объятьях, как пальцами перебираю иссиня-чёрные волосы, утыкаюсь носом ему в шею и вдыхаю терпкий мужской аромат…

Жгучие мурашки разбегаются раскалёнными искрами по изнывающему от нестерпимого желания телу.

Боже, как же стыдно! За мысли эти низкие стыдно, за мурашки эти чёртовы тоже стыдно. Разве можно так себя вести?!

Вот это искушение устроила мне судьба. Нет, здорово, конечно, что мы выиграли эту поездку, но вот носом чувствую, что за эти две недели меня ещё не раз проверят на прочность. Смогу ли я устоять перед соблазнами?

Нужно устоять, я просто обязана, я же обещала родителям вести себя благоразумно.

Снова переворачиваюсь.

Да, что со мной? Мысли странные в голову лезут, тело горит…

Верчусь на кровати, не могу найти удобное положение. Не получается выкинуть образ мужчины из головы. Пугающая липкая паутина желания расползается по телу. Не могу себя контролировать. И снова кипяток шпарит по венам так, что пальчики на ногах поджимаются. Подтягиваю ноги к груди и обнимаю их, чтобы хоть немного прийти в себя, остыть. Надо забыть его, не думать больше о нём…

Непроизвольно сжимаю бёдра… О, чёрт! Какая же это мука!

Паша, да, надо подумать о Пашке. Неважно, что мы поругались. Неважно! Вот вернусь, и мы обязательно помиримся. Да!

А жар, он пройдёт, обязательно пройдёт! Просто я, наверно, простыла, промокнув под холодным дождём. Конечно! У меня просто поднялась температура.

Уговариваю себя и сама себе не верю, но жаропонижающее всё-таки решаю выпить.

— Кари!

Через секунду мокрая голова подруги высовывается из-за двери ванной комнаты.

— Кари, у меня, похоже, температура.

— Шутишь?! — ловлю на себе её изумлённый взгляд.

Кари накрывает ладонью мой лоб и хмурится.

— Да, ты горишь!

А меня накрывает… спокойствием. Значит, это, всё-таки, жар, вот почему меня так кроет. Хорошо, что это просто температура. Расслабленная улыбка расползается по моему лицу. Снова вытягиваюсь на кровати и укрываюсь одеялом.

Запиваю принесённую Кари таблетку и умиротворённо засыпаю. Это просто температура… просто температура.

Всю ночь меня знобит, я несколько раз просыпаюсь вся покрытая холодным липким потом. Мне снится что-то мучительное, пугающее. Я стону, мечусь по кровати, кажется, кого-то зову… или мне это уже мерещится?

Кари несколько раз за ночь подходит ко мне, протирает лицо и шею смоченным в воде полотенцем, а под утро даёт запить ещё одну горькую таблетку, после которой я снова засыпаю, но, к сожалению, ненадолго.

Настойчивый стук в дверь рано утром будит нас.

Ну, и кого там принесло в такую рань?!

Накрываю голову подушкой и мычу. Желание убить того, кто потревожил наш сон, возникает не только у меня. Кари с яростью отшвыривает одеяло, сдирает со стула и запахивает на себе халат, с силой завязывает пояс, а потом, грозно наступая на пятки, несётся открывать дверь… и вот не завидую я стоящему за дверью человеку…

— Что Вам… — зловеще начинает подруга, но её тут же перебивают.

— Доброе утро, дамы! — щебечет ласковым голосом наш гид и, отодвигая в сторону, онемевшую от такой наглости Кари, проходит в комнату. Следом за ним буквально проталкивается огромный мужчина. Его широченные плечи едва помещаются в дорогой костюм. А чтобы пройти в дверь ему приходится нагнуться.

Быстрым взглядом мужчина пробегается по комнате, а затем его жуткий взгляд застывает на мне.

Замираю. Сердце начинает биться через раз. Дышать становится трудно.

Почему он так смотрит на меня?

Непроизвольно сглатываю, мурашки выступают на руках и тонкие волоски встают дыбом. Медленно сажусь у изголовья кровати и подтягиваю к себе тонкое одеяло.

Мужчина морщится и резко отворачивается. Садится в кресло и делает вид, что заинтересован болтовней нашего гида. Но я могу поклясться — он абсолютно ничего не слышит, мысли его витают в другом месте — он о чём-то думает и эти мысли ему не нравятся…

И мне он тоже не нравится.

Аккуратно пряча свой взгляд, присматриваю за странным незнакомцем и прислушиваюсь к себе. Да, я абсолютно разбита и тело всё ещё ломит, но вчерашнего жара я уже не чувствую. Отлично!

— Милые дамы! — продолжает вещать наш гид на ломаном русском, — у меня для вас ши-кар-на-я новость, — он всплёскивает руками.

— Мы выиграли миллион баксов? — ехидно встревает Кари.