— Он не обрезал их, — пробормотала Татьяна, держа трубку у уха, — потому, что не помнил…

— Чего не помнил?

— Обрезаны ли розы любовника. Пациент хотел сделать точно такой букет, как у любовника, один в один. А обрезаны ли — не помнил…

«Абонент не отвечает», — отчеканил в трубке голос автомата.

— Но зачем ему прямо один в один?

— Чтобы…

Танюша глядела на стальную дверь и была абсолютно уверена: злосчастный букет пациента стоит сейчас за нею. Не в больнице у койки побитого любовника, ни у какой-то шлюхи, об которую утешался Корчик, ни еще где-нибудь. Прямо здесь, в квартире пациента. Обрезанные вровень девять роз — точная копия выброшенных в мусор.

— Что-обы… — протянула Танюша…

И вдруг похолодела, отскочила от двери, уставилась.

— Господи! Она же там лежит! Мертвая!

— Где?! Кто?!

— Жена Корчика! Он угробил не только букет. Он убил жену!

Танюша отступала от двери, пока не уперлась спиной. Не сразу попав по кнопке, снова набрала номер. Сама уже знала — ответа не будет.

— Он убил ее в приступе ревности. Потом спохватился — как скрыть? Подумал и понял: на улице премерзкая погода, еще и выходной. Во дворе никого не встретил, консьержка дремала. Единственный, кто его видел, — это я. Но я ведь его не знаю! Никто не в курсе, что он вообще приезжал из Чернигова!.. Так что пациент убрал свои следы в квартире, хотел выкинуть и букеты, как тут подумал: у любовника-то нет ключа от подъезда. Любовник должен был стучать, и консьержка, поди, его запомнила — с трехцветным-то веником! Милиция спросит — она скажет. Розы докажут, что был любовник. В квартире полно его отпечатков. На него и повесят убийство!

А Семеновна все кивала, тревожно глядя на дверь.

— Нужно было одно: вернуть разноцветный букет. Вот он пошел ко мне и купил розы, а дома их обрезал, чтобы даже по длине совпадали с любовничьими. Прежние, изломанные, он сунул в мусорный пакет и выбросил — думал, контейнер скоро увезут, не ожидал, что бомж пороется. Потом сел в машину и укатил назад в Чернигов. Будто его тут и не было.

— Вот тебе волчанка, — глухо уронила Семеновна.

Танюша сказала:

— Время смерти…

С учетом всего, что сказано выше, имеются весомые основания считать, что гражданка Корчик является убитой собственным мужем и находится внутри квартиры 105 в доме 26 по проспекту Науки. Предполагаемое время ее смерти — 10–11 часов утра 8 марта сего года. Настоящим заявлением я прошу органы принять необходимые меры и разобраться в ситуации. Для подтверждения готова предоставить свои свидетельские показания и два букета — семь ирисов и девять поломанных роз, которые сохранила в рамках своего рабочего места. Не знаю, достаточно ли этого для вскрытия квартиры и возбуждения дела… Но что-то же нужно предпринять!

С уважением, Черёмшина Татьяна Петровна.

Компонента В двойной звезды Каппа Лебедя вспыхнула и стала новой.

По странному стечению обстоятельств это не обрадовало ни одну из шести разумных рас, обитавших в системе Каппы Лебедя.

На жаркой планете Каппа Лебедя 1 обитала очень жизнеспособная раса Приманов. Разум каждого Примана был распределен равномерно по всем клеткам тела, поэтому Приманы умели очень быстро, а главное — разумно адаптироваться к любым условиям. Так что их не смущала ни атмосфера родной планеты, состоявшая на треть из соляной кислоты, ни средняя температура воздуха, превышавшая точку кипения свинца, ни сильные весенние ветры, вызывающие сдвиги горных массивов — ко всему этому Приманы адаптировались. Однако во сне Приманы адаптироваться не умели, поэтому им приходилось спать в глубоких пещерах, куда не проникали ни ветра, ни свет звезды.

Когда В Каппа Лебедя начала раскаляться, Приманы заметили, что даже в глубоких пещерах им не удается уснуть. И это было неудивительно, ведь верхние 200 метров коры планеты уже испарились, и глубокие пещеры стали простыми канавами на поверхности. Тогда Приманы вырыли очень глубокие пещеры, но и там вскоре стало неуютно, когда из глубоких пещер в очень глубокие начала затекать лава. Тогда Приманы вырыли совсем-совсем глубокие пещеры, но и в них было неприятно жарко — потому что совсем-совсем глубокие пещеры граничили с ядром планеты.

И решили Приманы пойти по старому проверенному пути — адаптироваться! А поскольку звезда вряд ли останется такой горячей надолго, то и адаптироваться можно на короткий срок — максимум лет на тысячу. Недолго думая (поскольку долго думать не оставалось времени), Приманы зарылись в землю (точней, в ту часть земли, которая еще не расплавилась), создали вокруг себя ничем-не-проницаемые все-отражающие коконы и впали в анабиоз. Одно беспокоило их: как же они поймут, когда выходить из анабиоза? Не останутся ли навеки запечатанными в коконах? Чтобы поразмыслить об этом как следует, Приманы сохранили сознание в анабиозе и внутри коконов продолжали думать.

За первое столетие они приспособились телепатически контактировать друг с другом и избавились от скуки.

За второй век они развили сверхчувства и научились сквозь кокон видеть и слышать происходящее вокруг.

За третье столетие лет они приобрели способность выходить в астрал, а за четвертое посетили своими астральными телами все планеты звезды В Каппа Лебедя и принялись за соседние звезды.

За последующие триста лет Приманы познали смысл жизни.

Оказалось, что смысл их жизни никак не связан с положением физического тела. Поэтому они так и остались жить в анабиозе внутри коконов.

Тем временем В Каппа Лебедя остыла и превратилась в белый карлик, кора первой планеты сперва сжижилась, затем загустела, затем отвердела. Под сотнями километров стеклянистой силикатной массы лежат вплавленные в скалу миллионы ничем-не-проницаемых коконов. В них хранятся существа, которые знают смысл жизни.

На рыхлой планете Каппа Лебедя 2 жила отсталая раса Секундов. Секунды ничего не знали об астрономии и поэтому не удивились, когда они сами и все живые существа на их планете внезапно вымерли от ужасного холода. А между тем, это был астрономический парадокс — ведь как может быть холодно на планете, рядом с которой взорвалась новая звезда?!

На благодатной планете Каппа Лебедя 3 проживала интеллектуальная раса Терциев. Они давно наблюдали за звездами, так как знали, что это развивает интеллект. Задолго до вспышки они поняли, что В Каппа Лебедя взорвется и превратится в новую. Терции рассудили, что после этого на их планете станет так жарко, что не останется никакой возможности вести интеллектуальную деятельность, и раса наверняка деградирует. Чтобы сохранить свои познания для потомков и не начинать развитие расы с нуля, Терции построили космический флот, загрузили его пищей, водой, воздухом, топливом, техническими новинками, экспериментальными установками, лабораториями, учебной литературой и, конечно же, базой данных всех познаний своего народа. После погрузки всего этого на борту кораблей осталось место лишь для нескольких сотен Терциев. Эти несколько сотен были отобраны посредством тщательного анализа интеллектуального потенциала. Затем флот стартовал и отправился за пределы системы В Каппа Лебедя.

На протяжении тысячелетия сотни достойнейших Терциев, а затем их потомки, а затем потомки потомков путешествовали в вакууме. Они жили надеждой на то, что хотя их раса на родной планете, несомненно, деградирует за время катастрофы, спустя века космонавты вернутся и обучат сородичей, восстановят цивилизацию и продолжат победоносное движение научной мысли.

Тем временем Терции на Каппе Лебедя 3 изнемогали от страшной жары. Их планета находилась довольно далеко от звезды, поэтому грунт не расплавился, а океаны не испарились, но начали кипеть. Рыба, млекопитающие и птицы вскоре вымерли, а Терции, укрывшиеся в убежищах, всерьез встретились с проблемой пропитания. На планете не осталось животных белков, зато в избытке было солнечной энергии, воды и органических удобрений, оставшихся от вымерших существ. Наверняка существовала реакция, позволяющая превратить все это в пищу. Если бы Терции еще были способны размышлять, они нашли бы эту спасительную реакцию и создали бы машины, производящие еду. Но в такой жаре думать было совершенно невозможно. Оставалось довериться инстинктам…