А Злата и Аня красили яйца в луковой шелухе и колдовали над мясом для шашлыка. У них в деревне на Всенощную не ходили в церковь, поблизости ее просто не было, да и не отличались жители деревни особой религиозностью, поэтому еще со времен юности Люды и Лены на Всенощную ходили в лес, набирая с собой всевозможных вкусностей и выпивки, жгли костры и сидели до утра. И родственники Златы решили в этом году не нарушать традиции и устроить Всенощную в саду, под виноградником.

Когда булки уже томились в печи, а по дому разносился аромат ванили, к ним пожаловал Блотский. Шашлык был готов, женщины нарезали салаты, а девчонки примостились у ноутбука.

— Какой аромат! — парень блаженно втянул в себя воздух и улыбнулся.

— А, Лешка! Здравствуй! — из кухни выглянула Лена Викторовна. — Проходи, девчонки в зале! Чем там бабушка занимается?

— Булки тоже печет! Передавала вам всем пламенный «привет» и приглашала завтра в гости. Баба Маня и баба Нина обещали прийти, и вы приходите!

— Люд, ты слышала? — Лена Викторовна обернулась к сестре.

— Ага! Ну, пойдем, конечно! А то ведь мы ни разу за все время и в гости ни к кому не наведались, так лишь, по телефону… Леш, нуты скажи бабушке, мы обязательно придем!

— Хорошо, теть Люда!

Парень снял кроссовки и прошел в просторную столовую, где мужчины, развалившись на диване, смотрели телевизор. Пожав поочередно им руки, Леша прошел дальше.

Анька со Златой сидели за столом, к двери спиной, кое-как уместившись на одном стуле, уткнувшись в монитор ноутбука. Чего уж там они смотрели такого интересного, парень не видел, но Аня то и дело хихикала.

— Привет! — поздоровался он.

Злата тут же обернулась, и ее личико озарила радостная улыбка.

— Лешка! — воскликнула она и вскочила со стула.

Анька, не оборачиваясь, лишь помахала ему рукой, правда, он на ее этот небрежный жест почти не обратил внимания. Он видел только Полянскую, всматривался в ее лицо, как будто не мог наглядеться, а на душе становилось так хорошо, так тепло…

— Что это вы смотрите? — спросил парень.

— Мультики! — несколько смущенно призналась девушка.

— Лешка, а ты «Ледниковый период» смотрел? — обернулась к нему Аня.

— Нет, — улыбнулся парень.

— Лешка, ты многое потерял! Такой потрясный мультик!

— Анька, заканчивай! Пойдемте лучше на улицу, погода удивительная!

— Злат, ну посмотреть хочется… — заныла родственница.

— Так, пойдем на улицу! На лавочке с ноутбуком посидишь, посмотришь!

— А можно? — спросила Анька, а глаза, как у ребенка, зажглись радостью и восторгом.

Злата рассмеялась.

— Можно!

Они вышли из дома и пошли к калитке. На полпути Полянская подобрала волейбольный мяч, которому было бог знает сколько лет.

— Леш, давай в волейбол поиграем, что ли? — предложила девушка и подбросила мяч, а Леша, молниеносно оказавшись рядом, выбил его у нее из рук.

— Клёво! — воскликнула Анька.

Правда, что вызвало у нее такой восторг — мультфильм или реакция Блотского, это осталось для ребят неведомо, так как глаз от монитора она так и не оторвала.

Парень и девушка рассмеялись и, разойдясь в разные стороны, стали играть в волейбол.

Злата неплохо играла, но Леша, конечно, лучше. Поэтому девушке куда чаще приходилось бегать за мячом. Подачи парня были четкими и точными, у девушки же мяч частенько летел то к забору, то на дорогу. Она смеялась и бежала за ним, потом подавала…

Мяч в очередной раз полетел на дорогу. Злата бросилась за ним.

— Златка, ты что, в волейбол играть не умеешь? — крикнула ей вслед Анька, оторвавшись, наконец, от ноутбука.

— А ты умеешь? — огрызнулась в ответ девушка, оборачиваясь к родственнице.

Полянская перебежала дорогу и, схватив мяч, бросилась было назад, но внезапно из-за поворота на всей скорости вырулила машина. Темно-синяя «ГАЗель». Злата, будучи уже на середине дороги, растерявшись всего на секунду, попятилась назад и, споткнувшись, чуть не упала, а водитель машины ударил по тормозам.

Девушка подняла глаза, ожидая отборной ругани, и встретила внимательный взгляд темных миндалевидных глаз. Злата первой отвела взгляд, почти сразу машина проехала мимо, и она перешла дорогу. Все произошедшее заняло не более нескольких секунд.

— Злат, ты что? Тебя что, чуть машина не сбила? — с лавочки подскочи ха обеспокоенная Анька.

— Ты в порядке? — подбежал Леша и взял у нее из рук мяч. Руки у Полянской заметно дрожали.

— Да все в порядке со мной! — улыбнулась им в ответ девушка. Просто ездят здесь всякие! — пробормотала она и оглянулась вслед удаляющейся машине.

— Вот ГАИ бы на таких шумахеров! Носятся по деревне как угорелые! Отобрали бы права так знал бы! — возмущалась Анька.

Злата лишь махнула рукой.

— Будем еще играть? — спросила она парня.

— Нет! Пойдем лучше пройдемся. — ответил он.

— Пойдем? — согласилась девушка. Играть в волейбол ей тоже расхотелось. — Ань, ты с нами? — обернулась она к двоюродной сестре.

— Не-а бы идите, а я посижу еще чего-нибудь посмотрю у тебя в ноутбуке.

— Ну, ладно.

Анька осталась сидеть на лавочке, а Леша и Злата отправились прогуляться по деревне. Даже сейчас, перед Пасхой здесь царили привычная тишина и покои. Никакого движения, никаких внешних звуков только неумолкающий гомон птиц.

Они неторопливо шли мимо вековых верб у дороги и хат, смотревших на них пустыми глазницами окон. День клони лея к вечеру, а в воздухе разливался неповторимый аромат молодой зелени, первых цветов и земли, прогретой весенним солнышком. Совершенно позабыв о недавнем происшествии, Злата неторопливо шла, держа в своей ладони Лешину руку, и чувствовала себя такой умиротворенной, такой счастливой. Ее мечта сбылась — она в Горновке, и уезжать отсюда больше не нужно.

Они шли молча. Ни о чем не хотелось говорить, да и не нужны были сейчас слова. Бывают такие моменты, когда просто хорошо молчать. Девушка шла, упоенная очарованием окружающего мира, а Леша Блотский был очарован ею. Он едва ли замечал прелесть природы вокруг: дорогу, вербы и дома. Для него существовала одна только Злата, он то и дело посматривал на ее красивое безмятежное лицо, чувствовал тепло и нежность ее пальцев, и ему казалось: ничего больше и не нужно ему на свете, только вот так идти с ней…

Они вышли за деревню и, миновав развалины бывшего торфяного завода, отправились дальше. Деревня осталась позади, а передними простирались бескрайние просторы полей и лугов, и леса, окружающие деревню.

— Леш, это самое лучшее место на земле! — не в состоянии больше сдерживать эмоции, восторженно воскликнула девушка, оборачиваясь к Блотскому.

Парень лишь кивнул в ответ.

— Я бы, кажется, вот так шла бы и шла…

— Да, но мы уже отошли довольно далеко. Давай возвращаться, зайдем к бабушке, попьем чая с куличами! Как думаешь, сегодня их можно есть?

— Ты проголодался? — засмеялась девушка.

Лешка рассмеялся и кивнул.

— Конечно, можно. Ну, вернее, может быть, по правилам их завтра нужно есть, но мы всегда начинали заранее. Лешечка, а ты останешься с нами на шашлыки?

— Ты приглашаешь?

Девушка энергично закивала головой, они снова засмеялись и повернули обратно.

Когда они снова вошли в деревню, первое, что бросилось девушке в глаза, та самая машина, темно-синяя «ГАЗель», под которую Злата чуть не угодила сегодня. Она стояла на обочине дороги у маленького домика, к калитке которого вели три ступени. Кто здесь жил, Полянская не знала. Она вообще, несмотря на то, что деревня в общей сложности насчитывала лишь тридцать дворов, никого не знала в этом конце.

— А чей это дом, ты знаешь, Леша? — обернулась она к парню, и брови ее сошлись на переносице.

— Вроде дачник здесь живет.

— Но кто он такой? — не отставала девушка, пытаясь с дороги заглянуть через высокий забор.

Во дворе громко звучала музыка, а в небо поднимался дым от барбекю.

— Не знаю.

Девушка обернулась и взглянула на Блотского. Улыбка и прежнее безмятежное настроение исчезли с его лица. Теперь оно было серьезным и озадаченным. Губы сурово сжаты, лоб прорезала морщинка.