Впрочем, меня это никогда не беспокоило, ведь Лёша нанял Людмилу, чем освободил меня от лишних хлопот.

Но сейчас я понимала, что окажись мы вдвоём в такой же остановке, Лёша палец об палец бы не ударил. Всё просто свалил бы на меня. Максим был идеальным мужчиной в моих глазах, хотя я и запрещала себе об этом думать. Не до этого. Мне бы сначала разобраться с Лёшей, прежде чем думать о других отношениях. Да и отношениями это не назвать. Я пока ничего не могу дать Максиму. Пока лишь он всё делает для меня, и только. Что немного заставляет чувствовать себя неловко и неудобно.

Чем я заслужила такого мужчину? Несмотря на наши отношения в подвешенном состоянии, Максим не отступал. Старался для нас двоих. Я не могла поверить, что кто-то готов был справиться со всеми трудностями, чтобы быть со мной. Такие мужчины разве существуют?

Существуют. И Максим этому подтверждение.

– Кать, ты как? – подошёл ко мне он, когда я присела на стул на кухне, переводя дыхание. – Давай я всё сделаю, а ты отдыхай. Тебе нельзя перенапрягаться.

Было, конечно, приятно такое услышать, но я не могла всю работу взвалить на Ларису и Максима, даже если они предлагали это. Поэтому отказалась. Правда, ненадолго. Ведь Пётр, который уехал рано утром, вернулся и привёз с собой адвоката. Седовласый мужчина в очках в тонкой оправе предложил обсудить мою ситуацию и я пригласила его внутрь дома.

Устроившись за столом, я в подробностях рассказал обо всём, что и сама знала. На это время Максим с Ларисой бросили свои дела и устроились рядом со мной, морально поддерживая. Максим и вовсе ободряюще держал за руку, пока я описывала последний месяц во всех подробностях, начиная с той злополучной пощёчины.

Излив душу, я вздохнула и посмотрела на мужчину в ожидании его вердикта.

– Екатерина, я всё записал. Если у меня возникнут вопросы, я позвоню. А пока, предлагаю готовиться к суду. Дело, конечно, не сказать, что неординарное, обещать ничего не могу, но попытаться стоит. Навряд ли вы готовы скрываться всю жизнь от своего супруга. Поэтому будем рисковать. Я постараюсь сделать всё, что в моих силах. Ожидайте моего звонка, я обязательно с вами свяжусь, – пообещал мужчина и удалился. А я переглянулась со своей группой поддержки, получая от них одобрение.

– Спасибо, – поблагодарила я Владимира Вениаминовича, самостоятельно провожая его до ворот. Мужчина оказался весьма приятным и серьёзно отнёсся ко всем моим словам. Несмотря на то что во многом я сама глупила, он ни разу не сделала замечания. Да и Пётр с Максимом, не говоря уже о Ларисе смотрели на меня с сочувствием, а не с осуждением. Что немного успокоилось и дарило надежду на хороший исход событий.

– Пока не за что, Екатерина. Вы должны понимать, что теперь вам придётся собрать всю свою волю в кулак, чтобы достойно ответить на нападки мужа, которые обязательно появятся в направлении вас. Так что крепитесь, – ответил мужчина, садясь в свою машину. – До связи.

– Хорошо. Я готова, – уверенно ответила я, решительным взглядом смотря на адвоката, который коротко кивнул на прощание.

Вот только сказать-то я сказала, но сама пока не находила в себе сил для такой битвы. Надеюсь, я найду их в себе. Просто обязана.

И словно в подтверждение моих мыслей ко мне подошёл Максим, приобнимая за плечи и неожиданно целуя в висок и неожиданно успокаивая и даря поддержку. Впервые я смогла отпустить напряжение и совершить маленький шажок доверия тому, кто решил стать моей поддержкой. Повернувшись к мужчине, я несмело обняла его, утыкаясь носом в шею и прикрывая глаза, чувствуя, как Максим тоже расслабляется и крепко обнимает меня. И да, он тоже переживал и боялся, что я снова его оттолкну и я бы оттолкнула, но… мне нужна была сейчас поддержка. И крепкое мужское плечо, коим и являлся Максим.

– Спасибо, – шепнула я ему еле слышно.

– Я буду всегда с тобой, Кать. Мы со всем справимся, – пообещал в ответ он, а я улыбнулась. И доверилась. Всё будет хорошо. Мы справимся.

До этого дня мне казалось, что ещё не поздно всё отменить и залечь на дно. Тем самым отгородившись от происходящего. Прежняя я так бы и поступила. Спрятала бы голову в песок и стала ждать, когда проблема рассосётся сама собой. Но к сожалению, так не бывает. И теперь я вынуждена полностью измениться, чтобы стать свободной.

Только сейчас я поняла, что значит остаться без денег. Конечно, у Максима были средства и он готов ими поделиться, но это не то. Я привыкла, что у меня есть карта с собственными сбережениями. Я не сидела на шее мужа, как всё время утверждала свекровь. Я работала. У меня был бутик нижнего белья ручной работы. Конечно, мне пришлось поработать в минус, но я могла себе это позволить и снова не благодаря мужу, а деньгам моего отца. Но Лёша считает моё наследство своим капиталом. Он привык жить в роскоши. И ни за что так просто не сдастся.

Но сейчас у нас есть шанс отделаться от него. Получить судебный запрет на приближение и уехать.

Уже два дня мы сидели в доме на окраине, стараясь лишний раз не высовываться наружу, и ждали, звонка от адвоката. Но мужчина не стал звонить. В районе обеда к нашему убежищу подъехала иномарка, из которой вышел Владимир Вениаминович.

– Добрый день, – кивнул он, направляясь к столу и выкладывая из портфеля папку. – У меня для вас хорошие новости.

– Да? – не поверила я.

– Да, – усмехнулся адвокат, присаживаясь на табуретку. – Но есть и плохие.

– Вот с них и начинайте, – вздохнула я, сцепив руки в замок.

– У нас нет доказательств того, что муж применял к вам насилие. А значит, оспорить первую часть завещания не выйдет. Вы не сможете получить себе фирму отца. Если, конечно, у вас нет козыря в рукаве.

– Нет, – покачала я головой. – У меня нет доказательств.

– Но как я уже говорил, есть и хорошая новость, – протянул мужчина, перебирая документы. – К счастью, сейчас не те времена, когда мужчина может сдать опостылевшую жену в психушку, просто сообщив, что она не в себе. Его слова теперь недостаточно. Диагноз может поставить только психиатр.

– Я понимаю, что нам нужно подстраховаться. Я должна пройти через это, чтобы у меня были на руках бумаги. Нужно найти психиатра…– зачастила я.

– Нет, не нужно, – поднял на меня взгляд адвокат. – Вопрос о назначении судебно-психиатрической экспертизы решается при возникновении у дознавателя обоснованного сомнения во вменяемости обвиняемого. Не просто голословные обвинения, а обстоятельства вызывающие сомнения во вменяемости, – делая акцент на каждом слове, чётко произнёс мужчина, глядя мне в глаза. – Допустим, наличие данных о том, что вам в прошлом оказывалась психиатрическая помощь или тот факт, что вы обучались в учреждении для лиц с задержкой или отставанием в психическом развитии. У вас были черепно-мозговые травмы?

– Нет, – ответила я.

– Из этого следует, что никакой экспертизы не потребуется.

– Действительно, хорошая новость, – криво улыбнулась я, немного расслабившись.

– Я говорил не об этом, когда сделал акцент на хорошей новости, – сообщил Владимир Вениаминович. – Хорошая новость в том, что у нас есть все шансы получить развод и часть наследства, которая предназначается вашему ребёнку.

– А вот в этом я не уверена, – вздохнула я. – Лёша не даст мне получить эти деньги. Он пойдёт на всё, чтобы оставить меня ни с чем.

Адвокат потёр переносицу и снова начал рыться в бумагах.

– И что вы предлагаете? – наконец произнёс он.

– Может откупиться от него этими деньгами? – неуверенно предложила я.

– И дать ему повод посадить вас и лишить материнских прав? – уточнил мужчина. – Технически, это не ваши деньги. Это деньги вашего ребёнка. Если они исчезнут, вам будет очень трудно объяснить, куда они делись. По закону он может получить доступ к этому счёту, если ребёнок будет жить с ним.