Мы прошли через ворота, не обращая внимания на пристально нас провожающий отряд во главе с каким-то пожилым инквизитором.

Миновав шумный торговый район, оказались в жилом квартале, где благополучно сняли две комнаты в потрепанной жизнью двухэтажной таверне.

Дикон тут же сорвался на кухню таверны, что располагалась внизу, за ужином. Перед уходом напомнив Элен, чтобы следила за мной. Ну да, еще и заботливый, хех.

Судя по растерянному взгляду Элен, внутри нее шла какая-то борьба.

— Ты спас нас… а мог бы этого не делать, — наконец нарушила она молчание.

— Ну тогда я бы погиб сам… — усмехнулся я.

— Нет. Это не совсем то. Если б ты не оттолкнул меня в сторону, меня бы сожрала та мерзкая тварь, — Элен передёрнула плечами при слове «мерзкая». — Если бы ты не пришел на помощь Дикону, он бы выглядел сейчас также, как и Грэм.

— Да, жаль парня, — мне действительно было жаль этого ботаника. Умер, так и не поняв, что жизнь состоит не только из бабочек и муравьишек. — Он был очень любознательным, но никак не бойцом.

— Ты не слушаешь меня! — всплеснула руками Элен. — Я говорю о жертвенности. Ты пришёл на помощь, не зная — останешься в живых или нет!

— Ну, если только самую малость, — я свёл большой и указательный пальцы, показав эту «самую малость».

— Опять паясничаешь, — вздохнула она, вновь нацепив маску неприступности, но теперь смешанную с раздражением. — Вы все тёмные маги такие напыщенные засранцы?

— А почему ты называешь меня темным магом? — мне интересно было услышать ее версию. — Тем более я не маг.

— Ты — зельевар. И маг! Я видела… У воинов не горят кулаки огнём. И не крушат ими монстров, как это делаешь ты. А еще, когда у тебя включаются твои кулаки, в глазах появляется огонь и тьма. Поэтому ты — тёмный.

— Я не поднимаю из могил мертвецов.

— Так это некроманты. Это немного другое. Тёмный — значит работает с темной энергией. У тебя метка проклятого и она питается тобой.

— Может, поговорим об этом?

Элен вздохнула:

— Я знаю об этом не больше тебя. Хотя, возможно, чуть больше, а чём тебе и рассказала.

Дикон, как и обещал, принес завтрак. Даже скорее всего вместе с обедом и ужином. Чего там только не было: начиная с мясных и первых блюд и заканчивая десертами и румяными пирогами. Я даже догадываюсь, чьими деньгами он расплатился.

Затем, утолив голод, Дикон вновь испарился. Я так понял, что пошел «заливать стресс» после битвы в местный паб, через который мы проходили, когда поднимались в номер.

Элен между тем рассказала, что раз в месяц в столице проводятся гладиаторские бои, где выступают в основном внешники, против которых выходят опытные воины и маги. А раз в год проводятся чемпионаты гильдий, в которых любой маг, состоящий в одной из зарегистрированных гильдий, может попробовать свои силы в бою с чемпионами этого мира.

Это меня заинтересовало, но из Элен у меня не получилось вытянуть больше. Она это слышала от своего дяди, который был… кхм-кхм… влиятельным светлым магом.

Теперь все понятно. Так вот от кого она научилась ставить печати и не доверять темным.

Я оглядел номер. Он был ухоженным. Никаких насекомых, грязи, и даже увидел что-то наподобие душевой. Поддон, выложенный белым камнем, из потолка торчит гусак. Труба ведет к большой открытой бочке с водой. Я дернул на себя что-то вроде клапана и вода потекла из гусака небольшой струйкой. Ух ты, интересное приспособление. Видимо изобретатели из Кана постарались.

Когда Элен вышла из душа, я присмотрелся к ней. Она выглядела великолепно. Веснушчатая рыжеволосая красавица уже переоделась и нацепила вычищенную броню. Если б у меня не было жены, я думаю, что душем дело бы не ограничилось. Или пошли бы туда вместе.

— Чего? — она заметила мой изучающий взгляд, вопросительно выгнув бровь.

— Ты очень красивая, — Элен тут же залилась румянцем, и начала одевать на себя аммуницию. А я спросил: — И как тебе среди инквизиторов?

— Среди светлых магов? — поправила она.

— Называй вещи своими именами, — ответил я.

— Ну, какая разница! — воскликнула охотница. — Как ни называй — сволочи они. Бла-бла-бла. Мы — светлые маги. А свет — это добро. Мы освободители, несущие всем мир во всем мире. А на деле…

— Ну а тёмные — это зло? — усмехнулся я.

— Теперь — не знаю, — растерянно посмотрела на меня Элен. — Дядя меня очень любил, пока не вырос в ранге. Он постоянно твердил, что тёмные — самое страшное зло и по какому-то древнему преданию один из тёмных уничтожит этот мир. Затем дядя прошел еще одно посвящение, и его будто подменили. Он стал черствым, резким. Мне иногда казалось, что из него душу вынули душу и вставили чью-то другую: жестокую и мстительную…

— А твои родители?

— Они ушли из жизни, когда мне было пять лет, — пожала плечами Элен. — Смутно их помню.

Я понял, что затронул больную тему, и на некоторое время превратился во внимательного слушателя.

— После их смерти, меня забрал к себе дядя, он был тогда хозяином двух пошивочных лавок. Воспитал меня, прививая правильные навыки, и давал некоторую свободу. Так я начала ходить на стрельбища, потом участвовать в соревнованиях, затем получать призы. Когда мне исполнилось 16 лет, кто-то поджёг его магазины. И он подался служкой к белым магам, чтобы хоть как-то содержать нас. Но через полтора года прошёл посвящение, а я…

— А ты, не выдержав его агрессии, покинула родной город и стала охотницей.

— Угадал… Я не выдержала. Да, он мне родня, но с чего я должна терпеть?! — всплеснула она руками. — Втайне от него собрала свои вещи, выбрала самый лучший лук и стрелы и покинула Фолвуд. Он меня даже не искал. Знаешь почему?

— За тобой присматривали.

— Именно! — вскочила она на ноги и заходила по комнате. — Когда я перешла в гильдию свободных охотников, и мы начали истреблять всяких монстров… ну, чтобы обезопасить жителей деревень от нападений, дядя распорядился, чтобы меня забрали. А когда я убила вторую по счету его шестёрку, он оставил меня в покое, — вдруг резко остановилась она посередине комнаты, — Поэтому я так не хочу возвращаться в Фолвуд! Меня тошнит от этого города.

— А ты не возвращайся в него.

— Ты сейчас серьезно? — удивлённо уставилась на меня Элен.

Я напряг руки и резко дёрнул их в стороны. Дужки со скрипом раскрылись. Бросив браслеты на пол, я размял затекшие кисти и запястья.

— Ну, давай теперь начистоту. Ты не хочешь, чтобы я попал к светлым магам, хотя раньше хотела. Раньше прям ненавидела всех тёмных, ну а сейчас ты свободно и по душам общаешься с одним из них. Ты не думаешь, что тут как-то не сходится?

Элен странно посмотрела на меня:

— Ты прав. Все запуталось. Я очень давно ни с кем не говорила вот так…

— И..?

— Я воспитывалась в такой семье, где ненавидели тёмных. Жена и два сына дяди погибли при Малой войне магов. Они находились в одном из домов той деревни, на которую группа тёмных выпустила ловцов душ.

— Соболезную.

— Пффф, — ответила Элен и печально улыбнулась. — Темный маг кому-то соболезнует. Ладно, это лишнее, — тут же осеклась она, — Всё нормально. Спасибо, что выслушал.

— Я скоро отправляюсь в Вулкан. Там моя дочь, и ей нужна помощь, — я сделал паузу, после чего добавил: — Составишь мне компанию?

— Я подумаю… — она отвела взгляд в сторону.

— Ладно, ты думай, — я встал и направился к двери. — Пойду, осмотрюсь. И кстати, что-то наш ревнивый Отелло куда-то пропал.

Элен хитро ухмыльнулась:

— Мой бывший парень.

Ну вот. Я аж икнул:

— Какого… Зачем ты потащила его в этот поход?! Ты мазохистка и садистка одновременно?

— Не садистка точно. А вот второе слово…

— Такие люди, которые кайфуют от боли и постоянно ищут ее.

— Тем более нет. Всё куда проще. Я никому больше не доверяла из этой компании. А Дикон потащил за собой своего дружка-мага, чтобы заодно покачать. Ему как раз исполнилось восемнадцать.

— Кстати, давно интересует вопрос по прокачке. Верно ли я понял, что она возможна только после 18-ти лет? До этого нет всей этой дичи?