– Проходи, – властно разнеслось под потолком, отчего я, уже успевшая отойти на достаточное расстояние от Проводника, в три прыжка оказалась за его надёжной спиной. – Нас ждёт долгий и неприятный разговор.
– Всего лишь разговор? – удивлённо вскинув брови, послушно последовала за рыжеволосым, мёртвой хваткой вцепившись в его футболку.
– Помолчи лучше, – еле слышно прошипел парень, явно симпатизируя и волнуясь за меня. – Постарайся сделать так, чтобы тебе не вынесли смертельный приговор!
– Каким образом?
Удивлённая сверх всякой меры, совершенно не протестовала против того, что меня подтолкнули к одиноко стоящей трибуне и каменным изваянием замерли за спиной, что основательно нервировало и заставляло ждать незапланированного нападения с тыла.
– Выкручивайся ведьма, иначе…
Чем именно мне так страшно грозились было уже совершенно неинтересно, потому что в креслах бесшумно материализовались главы Святой Инквизиции – семь фигур, закутанных в тёмные плащи с накинутыми на голову глубокими капюшонами. Испуганно вцепившись вмиг похолодевшими пальцами в высокие бортики трибуны, только сейчас до конца поняла, в какой переплёт угодила по собственной дурости. Как-то до сего момента всё казалось каким-то нереальным и зыбким, будто я спала и стоит прозвучать противному сигналу будильника, как всё развеется, словно страшный кошмар, а теперь… Теперь пришло осознание того, что обратного пути уже нет, и самое главное и правильное, что могу сделать при сложившихся обстоятельствах, не подставить Габриеля, Рафаила, Асуку и, конечно же, родителей, потому что за свою никчёмную жизнь я уже и гроша ломаного не дам.
– Доброй ночи, Василиса, – пока довольно доброжелательно пророкотало снова под сводчатым потолком, а у меня аж волосы от ужаса на затылке зашевелились – настолько голос говорившего был пропитан силой и могуществом. – Не стоит от нас ничего скрывать. И бояться нас тоже не стоит, мы ничего плохого тебе не сделаем.
Бросив затравленный взгляд на нахмурившегося Проводника, который, видимо, тоже не совсем понимал, что происходит, согласно кивнула, так и не выдавив из перехваченного спазмами горла слов приветствия.
– Итак, Василиса Ласкина, двадцати три года, потомственная ведьма, безработная. Верно? – теперь для разнообразия голос был женский, но всё также не было возможности разобрать, какому именно из балахонов он принадлежит. Получив согласный кивок, говорившая продолжила дальше: – Как ведьма, прошедшая соответствующее магическое обучение, ты должна была знать, что не имеешь права заменять одного из Ангелов Смерти. Наказание за это – смерть! – Выждав для порядка пару томительно-долгих секунд, женщина, словно кость, кинула мне «заманчивое» предложение: – Но если ты сообщишь имя Ангела Смерти, нарушившего закон, то сможешь, сохранить свою никчёмную жизнь.
«Минуточку!» – нервно облизав губы, готова была расхохотаться в голос. – «Это что же получается? Главы Инквизиции не знают, что именно Палач нарушил священные клятвы? Да ну, быть такого не может!» – бросив оценивающий взгляд на балахоны, замершие в своих креслах, со свистом втянула воздух, окрылённая выводами, к которым только что пришла: – «Неужели Бред не стал сдавать своего напарника? Мировой он, всё же, Ангел Смерти, этот бугай! А архангел Александр? Ах, да, он же сидит в моей гостиной, пойманный рагнаром. Значит, главы Инквизиции не имеют неопровержимых доказательств, только домысли и косвенные улики, которые, как известно, к делу не пришьёшь.»
Мысленно потерев ручки, поклялась себе, что ни за какие блага мира не буду сотрудничать со Святой Инквизицией и тем паче выводить их на Габриеля. Попытаюсь закосить под дурочку и перетащить всю вину на себя. И это не геройство, нет. Главы Святой Инквизиции уже вынесли мне смертельный приговор, так что «рандеву» с костром не избежать (что бы они там не пели), а так, возможно, хоть получится вытащить из выгребной ямы упырёныша.
– Простите, но я не понимаю, о чём вы говорите. – Прокашлявшись, чтобы голос не был похож на карканье больной вороны, состроила самую наивную мордашку, на какую была способна. – Я сама искала встречи с Ангелом Смерти, и даже подбила своего бывшего ухажёра – Сергея…
– Ах, да, – как бы нехотя промурлыкал чарующий баритон с лёгкой хрипотцой, – самый перспективный демон Печали за последние десять веков. Хорошее приобретение для Сатаны, но вернёмся к нашему Ангелу Смерти. Итак, кто он?
– Я не понимаю, о чём вы говорите, – пошла по второму кругу. – Говорю же, что сама хотела…
– Хорошо, предположим, что ты, практически умерев, смогла увидеть Ангела Смерти. Далее, так же предположим, что ты смогла заинтересовать, а затем и уговорить Ангела Смерти на противозаконную сделку. – Не знаю почему, но мне казалось, будто говоривший улыбается. – Чем же ты его соблазнили на клятвоотступничество?
– Выдающимися способностями?! – то ли вопросительно, то ли утвердительно прокукарекала, моментально вспоминая слова фамильяра о том, что у Габриеля руки прочно связаны множеством священных клятв. Значит, одну он всё-таки в своё время нарушил.
– Смешно, даже очень, – снова сердито проговорил уже знакомый женский голос. – Не боишься, что мы и сами сможем узнать имя предателя?
– Каким образом? – чувствуя, как начинает болеть грудной отдел и рёбра, в данный момент могла думать только об активировавшемся исцеляющем заклинании.
– Приведите в зал заседаний архангела Александра, – приказал один из глав бесцветным голосом.
Чуть не ляпнув: «Этот предатель здесь?!», вовремя прикусила язык, чувствуя, как ладони от ужаса покрылись липким потом. Бросив затравленный взгляд на глав Святой Инквизиции, попыталась понять, что произошло, раз архангел Александр сейчас предстанет перед судом, а не сидит с переломанными ногами в моей квартире. Представлялось, честно говоря, из рук вон плохо.
Пока я пыталась стереть в порошок боковую стенку трибуны, и буквально насиловала мозг на предмет спасительного выхода из сложнейшей ситуации, в зал заседания вошли двое. Незнакомый мне мужчина, одетый в охотничий плащ и высокие сапоги на толстой подошве, и архангел Александр собственной потрёпанной персоной. Бросив быстрый взгляд на незнакомца, пришла к неутешительному выводу, что в недрах церкви прячется целый полк Охотников. Этот серьёзный дядечка был явно из их когорты, о чём недвусмысленно свидетельствовала винтовка, покоившаяся в прикреплённой к спине кобуре, поэтому мысль о побеге можно даже не рассматривать. На предателя смотреть не захотела из принципа – только душу себе травить нереализуемым желанием плюнуть в его надменную рожу.
– Архангел Александр, проходи, – высокое женское контрольно неприятно резануло слух, а когда в паре метров от меня материализовалась ещё одна трибуна, нервы сдали окончательно. – Стоящая рядом с тобой девушка и есть Василиса Ласкина, незаконная помощница Ангела Смерти?
Повернувшись лицом к архангелу, уже морально приготовилась услышать согласный ответ, буквально выплюнутый этим предателем, как была жестоко шокирована: бывший Смотритель Врат лишь согласно кивнул, но рта так и не раскрыл. Видимо, на моём грязном лице отразилось не только презрение, разбавленное здоровым женским любопытством, но и жалость к сломленному божьему служителю, потому что один из семёрки снизошёл до пояснения:
– Рафаил немного перестарался, и при схватке, завязавшейся между архангелом и рагнаром, Александр потерял способность говорить – неудачное шейное ранение. Но мы нашли выход из, казалось бы, безвыходной ситуации: Александр всё изложил на бумаге, скрашивая наш досуг приятным и вмеру увлекательным чтивом.
«Ага, как же,» – довольно потёр ручки маленький дьяволёнок, сидящий где-то глубоко во мне. – «Такие слова, как «случайное ранение» и «рагнар» просто не могут стоять в одном предложении.»
– И что же интересного он написал? – постаравшись, чтобы голос предательски не дрожал, попыталась осторожно прощупать зыбкую почву.
– Например, то, что Ангел Смерти, которого ты так старательно покрываешь, зовётся Палачом, – якобы шокировал меня своей осведомленностью средний балахон, недовольно качнув головой – первое проявление хоть каких-то эмоций за всё время разговора. – Так же нам стало известно и о твоём, Василиса, занимательном фамильяре – бывшем прислужнике Сатаны. И, стоит отметить, его любимце!
