Теперь осталось четырнадцать баллов. Всего четырнадцать — но всего одно испытание. Все зависит от него… и Веронике стало плохо от волнения. В голове помутилось, ножки зашатались, а руки затряслись.

Нет, надо собраться. Сейчас от нее больше ничего не зависит.

Когда она сняла с себя ответственность, стало легче. Тем более, что испытание оказалось такое, на котором делать ничего не надо, а надо просто сидеть на одном месте и смотреть вокруг.

— Ваша задача — слиться со стихией, — коротко сказал экзаменатор. — Войти с ней в унисон, а лучше в резонанс.

— Мы же еще не умеем колдовать, — возразил кто-то.

— А колдовать и не нужно. Вам нужно… просто ничего не делать. Расслабиться и думать о стихии. Ощущать ее. Посвятить все свои чувства и помыслы. Раствориться в этом состоянии. У кого лучше получится, тот и молодец.

Да, это был тест на чувство стихий. Веронику и других детей завели в пруд и велели усесться на дно. Остальным было по грудь, а Веронике по самое горло, но это ничего, главное, что она могла дышать.

— Надеюсь, никто не хочет в туалет, — с беспокойством сказала она.

— Я хочу, — сказал толстый тролленок.

— Терпи, — посоветовала Вероника.

— Терплю, — вздохнул тролленок.

Все терпели. Если не утерпеть — это сразу провал, их заранее предупредили. Так что Вероника закрыла глаза и отрешилась от всего вокруг, сливаясь со стихией.

— Пусть река сама несет меня… — пробормотала она.

Они сидели так безо всякого смысла где-то полчаса. Потом их вывели из пруда и усадили кружком вокруг огромного костра, велев теперь смотреть в огонь. Вероника так и сделала — ей всегда нравилось сидеть у костра или камина и просто таращиться на языки пламени. Еще бы сюда книжку какую-нибудь — и совсем замечательно.

—…Девочка, убери книжку, — велел экзаменатор, отнимая у Вероники «Сказки Чудоземья».

— Это случайно… — смутилась та.

— Так, шпаргалок нет… хотя чем тут помогут шпаргалки?.. — бормотал экзаменатор, листая конфискат.

После испытания на огонь было испытание на воздух. Для этого их подняли на крышу главной башни Делектории — тонкого шпиля, возвышающегося локтей на триста. Перил не было, так что некоторые забоялись, но Веронику высота не страшила. Она только в детстве немного пугалась, когда летала на Сервелате или на превратившейся во что-то маме, но это было давно.

А теперь она просто расслабилась и стала смотреть на облака и небо. Чувствовать дыхание ветра. Слушать его свист на шпилях и шелест над черепицей. Рассеянно наблюдать за крылатой фигуркой, удирающей от двух волшебников…

А в самом конце их отвели под землю, в темную пещеру. Вокруг была каменная толща, царила тишина, и они еще полчаса просто сидели и пялились в никуда.

— Все молодцы, все отлично справились, — сказал наконец экзаменатор, раздавая их экзаменационные листы. — Особенно ты, девочка, тебе можно смело на Элементурий. Двадцать баллов.

Вероника встрепенулась было, но экзаменатор обращался не к ней, а к другой девочке — белобрысой, с косичками. А ей… у нее в листе стояло 4+4+4+4=16. Шестнадцать баллов!

А всего… всего она набрала семьсот два. Семьсот два балла.

Она… она прошла.

Внутри Вероники разлилось какое-то немыслимое счастье. Она почувствовала себя легкой, как воздушный шарик, как наполненный теплым паром пузырек. Кажется, сейчас она легко могла бы взлететь безо всяких крыльев. Хотелось прыгать, плясать, кричать от восторга!

Она оказалась такая не одна — другие мальчики и девочки тоже радовались, уже посчитав, сколько всего у них баллов. Толстый тролленок вообще заколотил кулаками в стену, потому что набрал восемьсот одиннадцать и стал стипендиатом.

Но многие, конечно, наоборот, погрустнели. Те, кто совсем провалился, кто дотянул только до Типогримагики или просто набрал мало баллов и теперь должен был дорого платить за обучение. Одна девочка даже разрыдалась, потому что получила ровно семьсот баллов, и теперь должна была платить сто орбов в год, а это очень много даже если ты богатый.

Подумав об этом, Вероника снова немножко расстроилась, но все-таки не очень, потому что радость от поступления была сильнее. Ну и что же, что не бюджет? Ну да, Астрид теперь до скончания дней будет дразниться и напоминать об этом, но это ничего.

А уж как обрадовались папа с мамой! Они встретили Веронику на входе, папа трясущимися руками вырвал у нее экзаменационный лист, пару секунд смотрел на итоговый балл… а потом взревел:

— Мы прошли!!!

Астрид схватила Веронику в охапку и принялась тормошить, а уже их обеих схватила мама, вскинула в воздух и крепко-крепко прижала к груди. Рядом прыгала Лурия, обнимая то одну мамину ногу, то другую. Она ничего толком не понимала, но радовалась, что все радуются.

А потом объятия разжались, и все четверо принялись носиться вокруг папы и горланить:

— Мы прошли, прошли, прошли! Мы прошли, прошли, прошли!

— Пясьли!.. — вторила Лурия. — Пясьли-пясьли!..

Папа весь как-то обмяк. Ну да, всего семьсот два балла. Первый год влетит в кругленькую сумму. Но он заранее это предполагал и деньги отложил.

А кроме того… за практику Вероника набрала пятьсот сорок два балла. При мысли об этом у Майно Дегатти кружилась голова. Его дочь не побила общий рекорд, она даже до проходного балла дотянула еле-еле, но она побила рекорд практических испытаний. Рекорд, до этого принадлежавший Медариэну. Возможно, кто-то из старых волшебников набрал бы больше, но система экзаменов Делектории в нынешнем виде была сформирована меньше пятисот лет назад.

Так что… Вероника Дегатти самый талантливый абитуриент как минимум за пятьсот лет… но при этом самый неграмотный. Все, кто сдавал теорию хуже нее, проваливались. Среди поступивших она установила одновременно рекорд и антирекорд.

И еще один рекорд. Она самая младшая студентка Клеверного Ансамбля. Она вошла в анналы истории сразу по трем пунктам. Возможно, озирские мудрецы уже вносят ее имя в свою книгу рекордов.

Экзаменационная комиссия тоже была взбудоражена такими цифрами. Семью Дегатти поздравила лично Аялла Истолетти, заверила, что через несколько дней пришлет свидетельство о зачислении и листок рекомендаций, но одновременно и немного ссадила Веронику с небес на землю, сказав:

— Она лишь чудом достигла проходного балла. Всего семьсот баллов…

— Семьсот два! — негодующе поправила Вероника.

Эти два балла сверх проходного стали для нее дороже любых бриллиантов. Тем более, что благодаря им она стала не самой последней в списке прошедших — семьсот один и семьсот получили многие. Часть из них от поступления просто откажется, потому что сто и девяносто девять орбов в год — это кошмарно дорого, а часть предпочтет Типогримагику, потому что там они будут учиться бесплатно и уже через три года получат хорошую профессию.

— Семьсот два, — кивнула Истолетти. — И все же. Тремя баллами меньше — и был бы провал. Может быть, вы все-таки еще подумаете? Пусть подучится и вернется через годик. Ей будет гораздо легче. Да и вам попроще. Ей еще малость подтянуть школьную программу, научиться писать побыстрее — и она точно поступит на бюджет. Она же в основном правильно отвечала, просто не укладывалась в сроки.

— Ну что, подождешь годик? — спросила мама.

— Не-е-е-ет!!! — закричала Вероника. — Я все смогу! Я не хочу снова сдавать экзамены!

— Ты поступила в университет, — ехидно хмыкнула Астрид. — Ты каждый год будешь сдавать экзамены.

— А-а-а-а!!! — округлились глаза Вероники.

У нее перехватило дыхание. Это оказалась ловушка!

Но она тут же поняла, что раз эти экзамены легко сдает Астрид, то Веронике точно бояться нечего.

Хотя… Астрид и вступительные экзамены сдала легко… она стипендиатка… а Вероника будет учиться в обычной группе…

— Нельзя, — вздохнул Майно. — Она за этот год дом разворотит, и демоны будут плясать на обломках.

— Ага, мы с мамой, — ухмыльнулась Астрид.

— Что ж, — вздохнула Истолетти. — Скорее всего, мы сделаем исключение и зачислим ее в группу стипендиатов. Учитывая ситуацию. Вероятнее всего, уже через год, от силы два она перейдет на бюджет, так что лучше сразу учить ее вместе с сильными студентами, у лучших учителей.