А раз так, то и последовавший приказ сдвинуться влево был вполне оправданным. Роты Байера и Сильвертона должны были показать, что они из себя представляют. Я же на сей раз буду наблюдать за сражением издалека, через окуляр подзорной трубы. И следить, кому и когда следует послать подкрепления из числа роты Смита.

Артиллерия… Нарезные орудия янки, что и следовало ожидать, были куда более эффективными, со своих позиций на холме стреляя куда дальше, чем гладкоствольные «наполеоны» Лонгстрита. Снаряды из этих устаревших орудий просто не долетали до позиций противника. Впрочем, орудия янки тоже не могли стрелять очень уж далеко, а Лонгстриту хватало ума не располагать полки так, чтобы артиллерия северян всерьёз их проредила. Для эффективного огня тем следовало перетащить артиллерию через речку, но попробуй они это сделать и… И тогда наши «наполеоны» их бы достали по полной.

К тому моменту, как мы добрались до позиций семнадцатого Виргинского, а роты Баейра и Сильвертона, спешившись, двинулись в нужном направлении, там уже началась перестрелка. Около трех рот, как я мог судить, пытались попробовать на прочность боевые порядки виргинского полка. И довольно успешно, потому как часть конфедератов, им противостоящих, попятилась. Новобранцы, ети их в центр мирового равновесия! А вот янки, как я понял, послали на «разведку боем» хоть немного, но более опытных солдат. Ну да ничего, сейчас вы вкусите полным ковшом от щедрот «Дикой стаи».

Сильвертон с Байером все сделали правильно. Как только стало ясно, что расстояние достаточно для прицельной стрельбы из «шарпсов» с оптикой, стрелки открыли огонь. Причём приоритетными целями были офицеры. Сейчас было плевать на численные потери противника. Нужно было смятение, хотя бы частичное. А уж потом можно будет и бойцам со «спенсерами» подключаться, когда дистанция сократится. Как ни крути, а у «спенсера» прицельная дальность куда меньше.

Ай молодцы, ай умницы! Огонь почти сразу принёс результаты. Первые, но от этого не менее радующие. У янки стали валиться первые убитые именно что от огня наших снайперов. Учитывая же выбор целей и плотное построение противника…

Видя, что враг – то есть мы, конфедераты – получили подкрепление, да к тому же перешедшее в некое подобие контратаки, северяне несколько замедлились. Пока они ещё не понимали, что происходит, да и угрозу от рот Байера с Сильвертоном оценить просто не могли. Ведь основная стрельба велась со стороны семнадцатого Виргинского, а наши покамест не вышли на рубеж, с которого можно было открывать прицельную стрельбу из «спенсеров».

Вот только даже минутное замешательство в подобных ситуациях может дорого стоить. И это было доказано здесь и сейчас. По команде обе наших роты совершили резкий бросок вперёд, сокращая дистанцию. Конечно, это привлекло к ним ещё более сильное внимание, на них перенесли большую часть огня, но… Попасть в рассыпные порядки, да к тому же не с самого близкого расстояния, да с низким темпом стрельбы из своих дульнозарядок и немногих однозарядных винтовок и карабинов, заряжающихся с «казны». Потери если и были, то ничтожные.

А затем, уже по другому сигналу от офицеров, обе роты… залегли. А сделав это, открыли стрельбу. Не беспорядочную, а очень даже ритмичную, повинуясь командам. Но сам факт стрельбы лёжа, да еще и с огромной, непривычной для противника скоростью… Деморализующее воздействие было однозначным. Неудивительно, что уже спустя пару минут все три роты северян не просто попятились, а начали откровенный драп в сторону брода через реку. Причем их провожали не только выстрелы, но и свист с улюлюканьем. Последние, правда, шли больше со стороны виргинцев. Мои, что радовало, оказались куда более дисциплинированными.

– Отбились! – радостно выдохнул Джонни. – Янки бегут.

– Три роты. Всего лишь авангард. Вилли, прикажи кому-нибудь пулей лететь к полковнику Корсе, командиру семнадцатого Виргинского. Пусть пошлёт своих подобрать подранков. Хотя нет… Пусть это сделают наши. Нужно допросить.

– Сделаю. Пошлю ирландцев под руководством одного из сержантов. Новички всё же… могут быть излишне чувствительными.

– Это ты правильно, – согласился я со Степлтоном. – Но они хотя бы успели почуять свист пуль над головами, ощутить дыхание смерти, что всегда есть на полях сражений.

– Скоро ли будет новая атака? – спросил меня Джонни, пока Вильям отдавал приказы насчет притаскивания сюда кого-то из не до конца пристреленных. – Или они будут ждать до завтра?

– Вряд ли. Сейчас командиры поговорят с офицерами отступивших. С теми, кто не поймал пулю от наших стрелков, конечно. А поговорив, двинут куда более серьёзные силы. И затягивать они не станут, чтобы наше командование не успело перебросить подкрепления.

– То есть мы их… не напугали?

– Конечно же нет, Джонни! И не должны были.

– Жаль!

– Наоборот, – возразил я. – Пока они не принимают нас всерьез, имеется преимущество. И им надо воспользоваться максимально эффективно.

Мой друг лишь пожал плечами. Дескать, тут тебе виднее. А ведь и впрямь виднее. Тут ведь дело не столько в принесенном из двадцать первого века знании, сколько в ином складе личности. По-другому я воспринимаю окружающий мир, видя в нём то, что люди середины XIX века видят также, но толком не научились понимать. И вот это – настоящее преимущество, которым я пользовался и пользоваться буду.

Насчет пленных меня… не обрадовали. Нет, они были и некоторые даже не собирались в скором времени помирать, но толку с них в качестве источников информации было ровным счётом никакого. Ну что они знали? Полк свой, роту, да и всё по большому счёту. Планы командования до них не доводили, а они не офицеры, чтобы самостоятельно уметь думать в нужном ключе. Да и вообще эти парни особыми умом и сообразительностью не отличались. Печально. А вот немалая часть офицеров трёх рот таки полегла, это мне сообщили. Что ж, получается, использование снайперов снова себя оправдало. Приятно это осознавать. Заодно и некоторые мои офицеры будут меньше ворчать по тому поводу, что в случае атаки им приказано идти находиться не впереди и даже не в первом ряду, а в лучшем случае в середине боевых порядков.

Как ни крути, а офицеры – крайне ценный ресурс на войне. Времени и денег на его подготовку тратится на порядок больше, да ещё и не из всякого человека можно сделать офицера даже при всём старании. Хорошего офицера, грамотного, а не абы какого. А то знаю я, к чему приводило подобное. К крайне печальным результатам, ой к печальным!

Меж тем полковнику Корсе, командиру семнадцатого Виргинского, приспичило что-то обсудить с нами. Поскольку отвлекаться от пристального наблюдения за ситуацией не было ни малейшего желания, но и полковника не следовало обижать, пришлось отправить к нему Вильяма. Как-никак заместитель, а такая персона вполне себе в рамках приличий. Разумеется, Степлтон получил напутствие не задерживаться и поскорее возвращаться. Его помощь однозначно понадобится, как только начнется настоящая атака. А она должна была начаться!

И она началась. Достаточно было даже мимолетного взгляда через окуляр подзорной трубы, чтобы понять – сейчас на наши позиции спустили с цепи как минимум полк. Как минимум! И намерения были вполне очевидные – закрепиться на этом берегу. Причем не у самого берега, после чего использовать плацдарм для развертывания новых подразделений. Вполне разумно и логично для вражеского командира. Впрочем, я бы не сказал, что у этого полка северян имелось серьёзное преимущество против семнадцатого Виргинского, да еще усиленного нашим особым батальоном. Но вот роту Джонни явно придется вводить в бой. Более того…

– О’Рурк! – подозвал я сержанта, успевшего не раз себя зарекомендовать с лучшей стороны. – Возьми с собой пару бойцов и скачи к нашим пулеметчикам. Пусть на всякий случай выдвигаются к нам поближе. Кто знает, может придется и их в бой ввести.

– Да, сэр!

Быстро собрался. И это правильно. Сейчас медлительность проявлять никак нельзя, события явно понеслись вскачь, не обращая внимания на многочисленные колдобины на дороге жизни и смерти.