Пока она возилась в ванной, я направился на кухню. Сначала я собирался только наполнить водой два стакана и отнести их в спальню, но как только я добралась туда и встал перед холодильником, я понял, какой у меня разыгрался аппетит. Я только надеялся, что Брук чувствовала то же самое.

— Ты голодна? — спросил я, когда она завернула за угол, все еще одетая только в мою футболку. На ней она смотрелось намного лучше. Особенно то, как она едва касалась верхней части ее бедер. Это была одна из самых сексуальных вещей, которые я когда-либо видел.

— Умираю с голоду! — воскликнула девушка, прижимая руку к животу.

Я усмехнулся и поднял ее, чтобы усадить на островок.

— Как насчет омлета? — спросил я.

— Звучит потрясающе.

— Если ты продолжишь так стонать, я откажусь от яиц и съем вместо них что-нибудь другое. — Я посмотрел на нее, а затем отвернулся, чтобы достать ингредиенты из холодильника, прежде чем сделать именно это. Хотя у меня были все намерения насладиться вторым раундом, я был мужчиной, а это означало, что мне нужно было время, чтобы отыграться, прежде чем я смогу удовлетворить ее снова.

Но когда я повернулся обратно, держа в руках яйца, молоко, сыр и нарезанную кубиками ветчину, я застал ее за тем, что она теребила подол рубашки на бедрах и покусывала нижнюю губу. Либо она действительно умирала с голоду, либо у нее было что-то на уме, и она не знала, как это высказать.

— Ты в порядке? — спросил я, надеясь вытянуть из нее это.

Брук подняла взгляд, широко раскрыв глаза, как будто ее застукали, а затем покачала головой.

— Да, я в порядке. Просто думаю, как это странно. Ну знаешь?

Мое сердце застряло у меня в горле, перекрывая подачу воздуха. Вместо того, чтобы выдать охватившую меня панику, я с трудом сглотнул, пошел за сковородкой и как можно небрежнее спросил:

— Что такого странного в еде после секса?

Она хихикнула, что было хорошим знаком.

— Нет, не это. Мы… то, что мы только что сделали.

Я несколько раз перевел взгляд с двери в свою спальню на нее, изображая драматическое замешательство.

— Ты думаешь, это было странно? Черт возьми, девочка… каким сексом ты занималась, если считаешь миссионерскую позу странной?

Она закатила глаза, но продолжила разговор. Слава Богу.

— Наверное, я не знаю, что все это значит, и у меня есть склонность все переосмысливать. Я не хочу делать этого с этим — я имею в виду с тобой. И хотя я знаю, что последнее, чего ты, вероятно, хочешь — это говорить об этом до смерти, я беспокоюсь, что если мы не обсудим это, то потенциально можем все испортить. — Ее неприкрытая честность не сделала ничего, кроме того, что сделала ее для меня еще красивее.

Смех клокотал у меня в груди, но я сдерживал его — кроме улыбки, от которой горели мои щеки.

— Бридж… Я целую неделю пытался разговорить тебя. Поверь мне, у меня вообще нет проблем говорить с тобой о чем угодно, что бы ты не захотела обсудить.

Она закатила глаза к потолку и чуть-чуть приподняла одно плечо, как бы говоря, ты прав.

— Я не могу избавиться от чувства, что предаю свою лучшую подругу, и это не то чувство, к которому я привыкла и с которым мне комфортно. Но я также не довольна тем, что игнорирую тебя. Я делала это всю прошлую неделю, и это делало меня несчастной. И я думаю, учитывая то, что мы только что сделали, я бы сказала, что это были напрасные усилия.

Я поставил сковороду на плиту и вернулся к холодильнику за маслом.

— Я понял.

И я понял. Я действительно понимал войну, которая велась внутри нее, потому что была часть меня, которая сражалась в той же войне. За исключением того, что я не беспокоился о чувствах Нелли; меня беспокоило то, что, если она узнает, Брук будет единственной, кто проиграет.

— Итак, что ты хочешь делать? Какие у нас есть варианты? — Я принялся готовить нам что-нибудь поесть, избегая зрительного контакта, не потому, что не хотел смотреть на нее, а потому что не хотел придавать этому большего значения, чем это было необходимо. Мой подход был беспечным.

— Ну, не похоже, что мы можем отмотать время назад и изменить то, что произошло.

Я отрезал пару кусочков сливочного масла и положил их на сковороду, и пока я ждал, чтобы конфорка разогрелась, я уделил ей свое внимание, мне нужно было видеть ее лицо, когда я спрошу:

— Ты бы хотела, чтобы у тебя была такая возможность?

— Что? Вернуться назад и изменить то, что произошло? Нет. Абсолютно нет.

Я наконец выдохнул, мои плечи опустились от облегчения.

— Я просто думаю, что мы действительно должны знать, во что ввязываемся, прежде чем действительно ввязываться в это. — Она хихикнула и покачала головой. — Я имею в виду, больше, чем уже это сделали.

— Эм, я не хочу показаться идиотом, Бридж…но я думал, мы уже обсудили, во что мы ввязываемся. Я думал, мы пытаемся понять, что это за штука между нами. Может быть, я не совсем понимаю, что ты пытаешься сказать.

Скрестив ноги в лодыжках, она слегка покачивала ими, не отрывая взгляда от пола.

— Ну, поскольку я понятия не имею, что происходит между тобой и твоей бывшей, я думаю, мне нужно знать, это временное явление, или ты пытаешься понять, сможешь ли ты уйти от нее. Я также понятия не имею, как это повлияет на план с Чейзом и его новой девушкой. Если я собираюсь проскользнуть за спиной Нелли, мне нужно знать, что на это есть веская причина. Таким образом, если она узнает, у меня будет веское оправдание, с которым она не сможет поспорить.

Это имело смысл.

Я разбил яйца и начал взбивать их в миске вместе с другими ингредиентами, не сводя с нее глаз.

— Между Линдси и мной все кончено. Если бы мы сделали шаг в сторону много лет назад, мы бы знали, что это произойдет. Ни один из нас не был готов ставить другого на первое место, и не нужно быть экспертом, чтобы понять, что это не способствует здоровым отношениям.

— Когда ты пришел к такому выводу, потому что несколько недель назад ты говорил, что вы двое снова будете вместе, что вы всегда так делаете. — У нее был веский аргумент.

— Думаю, можно сказать, что я медленно приходил к этому осознанию, но это полностью поразило меня в прошлые выходные, когда я случайно отправил ей цветы. Она только что начала встречаться с кем-то другим, и, по-видимому, он был расстроен из-за букета. Что я полностью понимаю; я, вероятно, чувствовал бы то же самое, если бы Чейз прислал тебе цветы.

Она на мгновение замолчала, ее губы изогнулись в задумчивости.

— Тогда что это значит для нас? Мы встречаемся? Например, посмотрим, как пойдут дела? Или мы приступим к этому после выполнения плана? Честно говоря, Корбин… мысль о том, чтобы просто временно повеселиться с тобой, выбивает меня из колеи.

— Не могу не согласиться. — Я вылил яичную смесь на сковороду, а затем встал перед ней, расположив свое тело между ее ног. — Я не знаю, как я отношусь к установлению временных ограничений на это, но я определенно думаю, что нам нужно попробовать с максимально возможным количеством общения друг с другом. Если кто-то из нас поймет, что это ни к чему не приведет, нам нужно быть уверенными, что об этом будет сказано.

У меня сдавило грудь при мысли о том, что однажды она позвонит мне и скажет, что я ей не нужен. Но это был шанс, которым я должен был воспользоваться, если хотел, чтобы произошло обратное. Честно говоря, я не мог предвидеть будущее, но я знал достаточно, чтобы понимать, что в ней есть что-то особенное, и я не смог бы понять это, если бы мы держали друг друга на расстоянии вытянутой руки.

— И если мы поймем, что между нами есть что-то, за что стоит держаться… тогда нам нужно будет придумать способ рассказать твоей сестре. Потому что я не хочу прятаться дольше, чем это необходимо.

Я улыбнулся, целуя ее в губы, а затем застонал, когда она отстранилась, чтобы сказать что-то еще.

— О, и она сказала, что боится потерять меня. — Брук поразила меня тем, насколько хорошо она могла оставаться сосредоточенной на том, что обсуждала, в то время как мои губы и язык дразнили ее шею и плечо. — Так что ты не можешь сердиться на меня, если я решу провести время с ней вместо тебя, или если мне придется отказаться от планов, чтобы быть рядом с ней.