Он вышел из палаты. Облокотился о стену. Постоял немного. Слова звучали в голове. Шатаясь, придерживаясь рукой о стену, другой тяжело упираясь в трость, он пошел по коридору. Виновником всего был он, не его сын, который слепо реагировал на его выпады, борясь с ситуацией так, как мог, как умел. Причиняя ему боль и страдания, он вынудил своего сына разрушить жизни других людей. Реальность обрушилась на него…

Дом Рафаэля (далее Кристины)

Кристина куталась в шаль. Виктория, Карлос, Даниэль и Сабрина находились в гостиной. Она подошла к камину, протягивая руки к огню, пытаясь черпать силы от огня.

— Не судите меня строго, — это были ее первые слова, хриплый голос, срывающийся на шепот.

— Мама, что ты, — Сабрина подошла к матери. Обняла ее. — Мы просто испугались за тебя.

— Мне так стыдно, — Виктория чуть не плакала. — Не понимаю, папа никогда не был таким. Так вел себя. Господи, как же стыдно.

Даниэль стоял в стороне. Он не пытался утешить девушку. Карлос подошел к Виктории.

— Ты не виновата в том, что произошло.

— Виктория, девочка, ты не должна себя корить, — Кристина повернулась к детям. — В этом не виноват никто.

— Виноват, — Даниэль смотрел исподлобья. — Сеньор Роберто. Он непозволительно себя повел. Как он посмел? Но больше всего меня пугают его слова про отца. Это правда?

— Даниэль, — Сабрина прижала руки ко рту, она качала головой — их отец не мог такое делать. — Я не верю. Не верю.

— Успокойтесь, пожалуйста, присядьте, — женщина и сама села на диван, подождала пока все рассядутся. Даниэль же не тронулся с места. — Даниэль, прошу тебя, я сейчас все расскажу.

— Мама, ты не должна перед нами отчитываться, — он стоял в стороне. — Кто должен — так это сеньор Роберто.

— Даниэль, — Кристина старалась сохранять спокойствие. — Мы сами разберемся.

— Я не позволю ему приблизиться к тебе, — он был зол. — А я еще на него работал.

— Даниэль, прошу тебя, — Сабрина подошла к брату. — Позволь маме все объяснить.

— Кристина, я не позволю вас никому обидеть, — Карлос пытался поймать взгляд женщины.

— Пожалуйста, позвольте мне сказать, давайте не будем ссориться и ругаться. Даниэль, прошу тебя, присядь, дай мне рассказать.

Сабрина потянула брата за руку. Даниэль все-таки пошел за сестрой и присел на диван. Кристина обвела взглядом всех детей.

— Трудно начать, — она наклонила голову, испытывая стыд, страх перед прошлым. — Как вам все объяснить.

— Мама, ты не должна оправдываться, — Даниэль не желал знать, его волновало только одно, Роберто обидел его маму.

— Я не оправдываюсь, мне просто сложно признаться в том, что произошло много лет назад. Мы с отцом договорились о том, что убережем вас от случившегося, не получилось. Когда вы родились, — она посмотрела на Сабрину и Даниэля. — мы были очень рады, что вы у нас есть. Такие маленькие беззащитные, — она замолчала. — Нам было так хорошо здесь, в этом доме, — она посмотрела в сторону. — А потом в тот вечер, отец задержался на работе, а они проникли в дом. Не знаю, что они хотели у нас украсть, но…, — она склонила голову, — они., я ничего не могла поделать. Главное, я пыталась вас защитить, — она подняла голову и посмотрела на детей, — я всегда буду вас защищать, даже ценой своей жизни. Помните об этом. Отец ваш ни при чем. Он всегда оберегал меня, понимал. После того случая, я так и не смогла «вернуться» к вашему отцу, вы понимаете меня. Скорее всего, — она опустила голову, — он стал жертвой сложившихся обстоятельств. Он не виноват. Виновата я одна, что не сумела себя уберечь. Мои страхи, они вырываются иногда, но Рафаэль всегда помогал мне с ними бороться. Он замечательный человек. Никому не позволю порочить его память. Никогда не сомневайтесь в своем отце. Виновата я одна. Поэтому мы и уехали из этого города, чтобы забыть.

— Мама, — Сабрина подошла к матери и присела рядом с ней, — как же так. Ты никогда не говорила.

— Доченька, разве об этом говорят, тем более своим детям? — она покачала головой. — Об этом молчат. Скрывают.

Карлос встал и присел рядом с женщиной на карточки, взял ее холодные ладони в свои руки.

— Я не позволю никому причинять вам вред, — Кристина попыталась улыбнуться.

— Спасибо. Простите меня, Виктория, Карлос, что стали свидетелями этой сцены, узнали о таком, мне очень неудобно перед вами.

— А виноват он один! Если бы не он, — Даниэль стукнул кулаком по дивану.

— Он не виноват ни в чем, — Кристине хотелось сказать, что не виноват, хотелось верить, но она понимала, что он виновен в том, что украл у нее надежду, веру в будущее, желание быть счастливой.

— Мама, почему ты его защищаешь? — Даниэль встал. — Вы были знакомы?

Кристина побледнела.

— Он не сделал ничего плохого, — ей было стыдно признаться детям, что она страстно отвечала на его поцелуи, что с таким же отчаянием жаждала его объятий, что с таким же нетерпением стремилась к нему, что на мгновение прошлое отступило, если бы не звук рвущейся ткани, она бы не остановилась. — Виноваты те, кто нарушил мой покой. Мы все стали жертвами обстоятельств, — она встала с дивана. — Даниэль, не устраивай самосуд. То, что произошло в кабинете, постарайтесь об этом забыть. Этого больше не произойдет.

— Конечно. Я не позволю ему к тебе приближаться.

— Даниэль, прошу тебя. Мне стыдно за то, что вы увидели. Очень стыдно. Прошу тебя. Прошу всех вас — забыть и не вспоминать, если вы хоть немного уважаете меня. Роберто не виноват.

— Он хотел тебя изнасиловать, — вырвалось у Даниэля.

— Нет, — Кристина покачала головой, — он не принуждал меня, — она призналась, не могла врать детям. Роберто не виноват в произошедшем. Не виноват. Она позволила, она хотела, она ждала этих объятий. Ждала всю жизнь, но прошлое слишком явно, оно незримо присутствует, напоминает о себе и никогда не отпустит.

— Но мы видели, — Даниэль указал рукой в кабинет.

— Даниэль, ты…, — Кристина тщательно подбирала слова. — Я тебе прямо сказала — меня никто не принуждал, ты не понимаешь? — Даниэль отшатнулся от Кристины. — Не слышишь? Мне ужасно стыдно перед вами, перед вашим отцом, которого мы сегодня похоронили. А ты вновь и вновь заставляешь меня говорить о произошедшем, я и так не знаю, как оправдаться перед вами, перед памятью о Рафаэле. Прошу тебя не надо. Виновата я. А вы все набросились на него. Господи, — Кристина заломила руки, — простите меня, — женщина выбежала из комнаты.

Сабрина хотела побежать следом за матерью, но Карлос остановил ее.

— Оставь, ей надо побыть одной. Даниэль, не говори больше с Кристиной об этом. Ей и так тяжело.

— Видимо не такая счастливая у нас семья была. Просто видимость, — Даниэль присел на диван, разочаровавшись в родителях. — Они нас обманывали. Всю жизнь обманывали. Мама получается мучила отца.

— Даниэль, — Виктория попыталась взять его за руку, но он ее выдернул.

— Виктория, не надо, он твой отец, — он покачал головой. — Моя мать и твой отец в день похорон моего отца. Это уже слишком.

Виктория, отступив, заплакала.

— Послушай, Даниэль, — Карлос встал перед другом. — Не делай поспешных выводов. Сейчас ты обижаешь незаслуженно.

— Что ты так всех защищаешь? — Даниэль встал. — Маму, Викторию. Мама виновата, она предала память отца. Она сама призналась, что…, — он запустил руку в волосы, как бы пытаясь выдернуть те слова, что услышал от матери, — она была не против. Ты понимаешь? В день похорон. Господи. И я считал нашу семью счастливой. Как же я ошибался.

— Даниэль, ты ведешь себя как ребенок, у которого забрали игрушку, — Карлос пытался достучаться до друга. — Они просто люди. Обычные. Наши родители такие же, как и мы. Они могут совершать ошибки, проступки. Кристина раскаивается, ты же слышал.

Виктория стояла в стороне. Она не могла ничего сказать, у нее не укладывалось в голове произошедшее: здесь в кабинете и там в офисе отца. Но самое главное, Даниэль отшатнулся от нее, считая ее причастной к произошедшему. А отец, он так смотрел на Кристину, с такой болью. С таким отчаянием. Такой тоской. Это не простая случайность, это не просто стечение обстоятельств.