— Что ты делаешь?

— Раздеваюсь. Спать в одежде не очень-то удобно.

— Ты же не собираешься спать в этой комнате?

— Кристина, ты сама сказала, что уже поздно. Я собираюсь лечь в постель, через несколько часов наступит утро. Хватит со мной препираться, ложись.

— Тогда я пойду в комнату к Сабрине. Она все равно осталась в больнице.

— Ты никуда не пойдешь. Не веди себя, как ребенок. Я дошел до того, что моя дочь ночует в твоем доме. Причем в постели твоего сына. Может не будем ругаться и выяснять отношения. Ты хочешь разбудить детей?

— Господи, что ты творишь? Что они скажут утром?

— Вот об этом подумаем уже утром.

Роберто снял рубашку и брюки.

— Тебе помочь снять одежду? Или ты справишься сама?

Кристина молчала, спорить с ним — у нее уже просто не было сил. Она прошла в ванную и переоделась. Зайдя в комнату, она увидела, что Роберто уже лег. Кристина немного помедлила и легла рядом, он тут же повернулся к ней и обнял ее, укрыв одеялом.

— Закрывай глаза и спи, — прошептал Роб ей на ухо, уткнувшись в ее волосы, вдыхая их запах. Как давно это было. Сколько лет он мечтал об этом. Так сладко и спокойно.

Кристина уютно устроилась в его объятиях, таких родных, знакомых. Уже вторую ночь подряд они проводят вместе. Вместе они провели практически весь вечер, решая проблемы, как будто бы были мужем и женой. Она думала, что не сможет уснуть, но стоило ей только закрыть глаза, как она провалилась в сон.

Рамона металась в комнате, не понимая, что ей предпринять, что сделать, чтобы жизнь снова вернулась на свои круга. Стала такой, какой была. Надо поговорить с Роберто. Викторией. Паломой. Она убедит их, что они одна семья. Женщина вышла из комнаты, заглянув в комнату Роберто, она обнаружила ее пустой. Виктории тоже не было дома. Открыв дверь спальни Паломы, Рамона резко спросила:

— Ты знаешь, где находятся твой муж и дочь?

— Рамона, оставь всех нас в покое. Ты не видишь, что нет ничего. Нет того, за что ты цепляешься. Перестань вмешиваться в нашу жизнь.

— Что ты говоришь? Ночь на дворе, а твоего мужа и дочери нет дома. Тебя это не смущает?

— Когда тебя это волновало, что Роберто не ночует дома, — Палома подошла поближе к Рамоне. — Столько лет он жил так, как хотел. Тебя это устраивало. Что же такого сейчас произошло, что ты сама не своя.

— Она вернулась. Ты не понимаешь? Роберто уйдет к ней.

— Да ради бога. Пусть идет. Может он сможет стать счастливым, хоть кто-то из нас. Ты же его мать, так позволь ему это.

— Никогда он не будет с ней.

— Она, кто-то другой? Разве это важно? Важно то, чтобы было желание жить, радоваться, наслаждаться. Что ждет его дома? Он и домом-то это не считает. Я впервые за все эти годы увидела его другим, каким он был в молодости. Я увидела в его глазах надежду. Я так счастлива за него. Дай бог, чтобы ему удалось вернуть то, что он потерял.

— Что ты говоришь? Это наш дом.

— Это твой дом, но никто из нас не желает здесь находиться.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты сама знаешь. Я решаю вопрос о переезде.

— Ты переедешь? Чтобы спиться?

— Нет. Больше я не вернусь к своей слабости. Это была попытка спрятаться, убежать. Я поняла, что мимо меня прошла целая жизнь. Я с трудом помню детство своей дочери. Спасибо за то, что ты помогла мне это осознать.

Рамона задумалась, а ведь действительно, Палома права, это ведь благодаря тому, что она наняла Мануэля, Палома смогла избавиться от своей зависимости. А ведь она думала о другом, как же она просчиталась. Рамона покачала головой и вышла. Она стала осознавать, что проигрывает, раунд за раундом. На что бы она не ставила, все ее ставки проигрышные.

Палома вздохнула. Она смогла дать отпор Рамоне, той которую боялась и сторонилась. Может быть Мануэль прав, и она сможет изменить свою жизнь.

Винсенте зашел в палату. Он приехал сразу же, как ему сообщили. На сегодняшний день он являлся лечащим врачом Карлоса. Сабрина открыла глаза.

— Что вы здесь делаете?

— Это мой пациент.

— Вы не можете его лечить.

— Ошибаешься, я могу, и планирую его перевезти в свою клинику.

— Вы этого не сделаете, — она запаниковала. — Вы не можете.

— У меня есть все права, да и его отец уже едет сюда.

— Кто вам сообщил? Как вы узнали?

— Это не так важно. Главное, что мы знаем.

Алехандро ворвался в палату. Он был очень бледен, раздражен.

— Что с ним? — он спросил это с такой злостью, что Сабрина сделала шаг назад. — Во что он опять вляпался?

— У него аллергическая реакция, — начал Винсенте.

Алехандро поморщился. До чего же слаб его сын. Даниэль совсем другой.

— Лучше бы вы спросили. Кто в этом виноват, — вмешалась Сабрина.

Алехандро взглянул на нее.

— Я считаю, что тебе следует уйти от сюда. Ты никто, так что оставаться здесь не можешь.

— Но сеньор Роберто.

— Сеньор Роберто не является его родственником. Он не имеет никакого права распоряжаться, где следует находиться моему сыну, и соответственно, как и кому его лечить. У нас есть свой собственный лечащий врач.

— Я бы не советовал его перевозить, — вмешался подошедший доктор. Он чувствовал себя неловко от того, что ему пришлось сообщить Винсенте о его пациенте, что он находится в больнице.

— Оставьте свое мнение при себе, — Алехандро было все равно. Он жаждал поскорее убраться из этой больницы.

— Винсенте, подготовь моего сына к поездке. Мы везем его домой.

— Я бы посоветовал вам оставить его под наблюдением, — доктор все еще пытался исправить ситуацию.

— Лучше не надо. Я обеспечу сына достаточным уровнем обслуживания и лечения. Вам нет нужды беспокоиться, тем более беспокоить сеньора Роберто.

Алехандро попросил выйти Сабрину, сказав, что ей здесь больше нечего делать. Девушка вышла из палаты, она чуть не плакала. Стоило уехать сеньору Роберто, Энрике, маме. Как все пошло не так. Она не в состоянии что-либо предпринять. Она молча смотрела, как Карлоса укладывают на носилки. Она пошла следом, но на расстоянии. Наблюдала, как его положили в карету скорой помощи. Сабрина еще постояла несколько минут и поехала за ними следом. Алехандро привез Карлоса домой.

Сабрина не могла зайти. Не могла позвонить Кристине, потому что понимала, что та ничего не сможет предпринять. Пора возвращаться домой. Уже почти рассвело. Наступит новый день, может тогда можно будет что-нибудь предпринять.

Сабрина не стала ложиться спать, она не смогла бы уснуть. Все ее мысли были заняты Карлосом. Что с ним? Как он там? Алехандро не оставил его больницу, а отвез домой. Конечно, Винсенте врач, но сможет ли он оказать квалифицированную помощь. Одно ее немного успокаивало — то, что Винсенте зависит Алехандро, а значит не причинит вред Карлосу. Девушка выпила кофе. Она посмотрела на лестницу, хотелось пойти к Кристине, прижаться к ней, но не могла себе этого позволить. Еще слишком рано, мама все равно не в состоянии сейчас что-либо сделать. Пусть хоть немного поспит. Ночь выдалась трудная. Девушка прилегла на диван, рассматривая тени на потолке, она задумалась о своей матери, о той женщине, что родила ее, ту, которую она не знала. Хотелось бы посмотреть ее фотографии. Надо будет спросить у Кристины, может быть, сохранились какие-нибудь снимки. Она встала и прошла в кабинет. По крайней мере, пока все спят, она может посмотреть в ящиках стола отца. Сабрина перебирала бумаги, открывала новые дверцы шкафов, но ничего не смогла найти. Были разные бумаги, какие-то документы, врачебная литература с пометками отца, его записи, никаких фотографий не было. Родители постарались, все скрыли от нее. Даниэль даже не догадывается о своем происхождении. Она задумалась — удастся ли ей создать семью с Карлосом, смогут ли они противостоять его отцу. Получится ли у них. Смогут ли они стать счастливыми. Так в раздумьях наступило утро. Девушка посмотрела на часы. Было около восьми. Уже можно разбудить маму. Она поднялась по лестнице и приоткрыла дверь, шагнув в комнату, она остановилась. На кровати в объятиях друг друга спали Роберто и Кристина. Сабрина была настолько ошеломлена, что не могла пошевелиться. Даниэль тронул ее за руку и показал пальцем молчать. Он вывел Сабрину из комнаты матери, закрыл дверь ее спальни.