— Нет. Не надо, продолжай, — Рафаэлю казалось, что он сходит с ума. Винсенте. Наверняка он в курсе этой истории. — Где ты их нашла?

— В кабинете сеньора Винсенте, он попросил эту историю накануне. Папа, ты меня пугаешь. У меня складывается такое ощущение, что ты был знаком с этой женщиной. Ты так странно реагируешь, так же, как и мама. Что происходит, что вы от нас скрываете?

Рафаэль молчал. Винсенте. Значит он приложил к этому свою руку. Сердце стало колоть, но Рафаэль не обратил на это внимание. Он хотел увидеть Винсенте, посмотреть ему в глаза.

— Ничего, Брина, все в порядке. — Рафаэль уже пришел в себя. — Просто я потрясен, что кто-то мог так распорядиться судьбами людей. Вмешаться в их жизни.

Сабрина нахмурилась, но зная своего отца, его внимание к чужим бедам, немого успокоило ее.

— Да, меня тоже это возмутило. Как ты думаешь — может мне стоит узнать, кто такой Рафаэль, и все ему рассказать.

— Не надо, дочка, уже столько лет прошло, зачем ворошить прошлое. Ведь изменить все равно ничего нельзя, — Рафаэль сжал руку в кулак, ведь все равно те аппараты отключил он сам, лишив Луз возможности дышать, разве сможет он себя простить когда-нибудь. — Уже столько лет прошло, наверняка у того доктора другая семья, дети.

— Да, кстати, пап, у них родился ребенок, только вот я не посмотрела кто и жив ли этот ребенок.

— Сабрина, — Рафаэль повернулся к дочке, — жив или нет тот ребенок, не надо, не вмешивайся, поверь, может люди хотят об этом забыть и не вспоминать, разве ты вправе возвращать их назад в прошлое, полное боли, потерь, огорчений? Подумай об этом. Не думай сейчас о правильности и возможностях. Ведь сказав и предоставив эти снимки, ты можешь лишить покоя нескольких людей, которые могут сойти с ума от одной мысли, что их жизнь могла пойти по-другому. Именно поэтому твоя мама и просила тебя не вмешиваться и не ворошить прошлое, оно может разрушить настоящее.

Сабрина задумалась, в словах отца была логика. Но как же трудно оставить то, что она приняла так близко к сердцу. Она в растерянности сжимала снимки в руках, не зная, что же с ними теперь делать.

— Отдай эти снимки мне и забудь, богом прошу забудь об этом навсегда, — Рафаэль держался из последних сил, чтобы не потерять сознание, не показать дочери насколько это его взволновало.

Сабрина отдала снимки отцу. Видя его непреклонность, осознала слова отца — порой нельзя думать только о себе и правом деле, за любым поступком стоит живой человек со своими чувствами, желаниями. И нельзя рубить с плеча, только мотивируя тем, что ты прав, что говоришь правду, ведь любым словом можно разрушить судьбу другого. Жизнь сложна, и порой стоит отступить, оставив все так, как есть.

— Прости, что потревожила тебя, — Сабрина встала и подошла к окну. — Просто меня так взволновала эта история, но ты прав. Прошлое неисправимо, пусть оно там и останется. Мне пора на работу.

Поцеловав отца в щеку, она выбежала из комнаты. Пообещав отцу, она должна была сдержать слово, хотя ей было так непросто это сделать, но воля отца — для нее святое.

Рафаэль слышал, как от дома отъезжает машина. Он встал с постели. Винсенте. Как же он хотел сейчас его увидеть. Дрожащими руками Рафаэль взял снимки. Вот то, что могло спасти его Луз, если бы эти снимки попали к нему тогда. 25 лет назад, все могло бы быть иначе. Ему стало тяжело дышать, в глазах потемнело, комната завертелась. Сознание медленно стало покидать его.

Кристина уже взялась за ручку двери комнаты мужа, как услышала шум падения. Вбежав в комнату, она увидела его лежащего на полу.

— Рафаэль, Рафаэль, господи, что с тобой. Сабрина, доченька. Кто-нибудь, помогите…

Кристина пыталась привести мужа в сознание. Дома никого не было. Она в отчаянии трясла Рафаэля. Понимая, что это не поможет, она выбежала из комнаты. Надо найти что-нибудь, что поможет ему. Лихорадочно перебирая лекарства, Кристина нашла нашатырный спирт. Разливая на пол, она промокнула ватку и побежала наверх. Там, на полу лежал Рафаэль, он так и не пришел в сознание. Женщина с усилием перевернула его на спину, поднесла ватку со спиртом к носу.

Рафаэль приоткрыл веки. В глаза ударил яркий свет.

— Господи. Слава богу. Как же я испугалась, — Кристина обняла мужа. — Как же ты меня напугал. Я сейчас вызову врача, только помогу тебе лечь в постель.

Стон готов был уже сорваться с губ Рафаэля, как же ему не хотелось возвращаться в этот мир. Снова видеть. Чувствовать боль. Кристина помогла ему подняться. Его растерянность пугала ее. Пустой взгляд, бессмысленный.

— Пожалуйста, не молчи, скажи что-нибудь, — Кристина поправила одеяло. Встала, чтобы позвонить, взяла телефон.

— Не надо. Мне уже лучше. Видимо произошел перепад давления, я резко встал с постели, — пояснил Рафаэль.

— Но, я все равно вызову врача. Сабрине пока не буду говорить, — она взяла телефон.

— Не надо. Все будет хорошо.

— Не упрямься. Так нельзя. Тебе становится хуже. Хоть ты это и отрицаешь. Ты понимаешь, что должен беречь себя.

— Я стараюсь. Сейчас я немного полежу и поеду в больницу. Мне просто необходимо решить вопрос.

— О чем ты говоришь? — Кристина не понимала его. — Ты никуда не поедешь, сейчас я вызову врача, если надо будет, мы положим тебя в больницу. Так больше не может продолжаться. Ты не можешь лечить самого себя.

— Кристина, успокойся, вчера мы с тобой разговаривали и пришли к выводу, что любой ценой должны помочь нашим детям.

— Да, да ты прав, но не забывай о своем здоровье, — Кристина была очень напряжена.

— Все в порядке, это просто минутная слабость, ты же знаешь, неужели я бы стал рисковать своим здоровьем, когда тебе так необходима моя помощь и поддержка.

Кристина покачала головой. Да ей просто жизненно необходимо его участие, но не ценой его жизни.

— Подумай о нас всех, я тебя очень прошу. Нельзя махнуть рукой на сегодняшний обморок и тут же куда-то бежать. А если тебя парализует, если вдруг у тебя случится инфаркт? У тебя уже был один.

— Это всего был всего лишь микро и потом, я достаточно быстро встал на ноги, — напомнил Рафаэль.

— Рафаэль, прошу тебя, пожалуйста, береги себя, — Кристина присела на кровать рядом с ним. — Мне так страшно. Я не знаю, что еще ожидать. С каждым днем становится все хуже и хуже. Вчера, — она замолчала, не зная продолжать или нет…

— Что случилось вчера? — он взял ее за руку. — Скажи, не скрывай от меня.

Кристина встала с его постели. Нервно заходила по комнате.

— Я не знаю, вчера Роберто сорвался на Даниэля. Я уже не знаю, хочу ли, чтобы он шел к нему на работу. Что если он постоянно будет его третировать, вымещая свою злость на нем?

— Поэтому тебе и надо с ним поговорить, объяснить.

— О чем ты говоришь? Что будет потом? Я столкну его с Алехандро. У них бизнес. Общие дела. Я так запуталась. И я не уверена, что Роберто поверит мне. Столько времени прошло, почему нельзя жить сегодняшним днем, почему нельзя смотреть вперед, почему мы все время оборачиваемся назад?

— Потому что нас оборвали, не дали закончить то, что мы жаждали познать, — он тяжело вздохнул и сел на кровати, свешивая ноги на пол. — Теперь я понимаю, что пока мы не завершим начатое, прошлое не оставит нас в покое, — Рафаэль осознавал, что ему просто необходимо посетить больницу и посмотреть в глаза Винсенте. Дать понять, что он все знает.

— О чем ты говоришь? — Кристина не понимала его. — Что мы должны закончить?

— Все, что начали тогда, 25 лет назад. Мы должны вернуться в те дни, завершить свои дела, объяснить свои поступки, чтобы отпустить прошлое, позволить себе жить настоящим. Сейчас же мы все погрязли в нем, тонем. И самое страшное, что утягиваем за собой детей.

Кристина смотрела на Рафаэля и не верила в то, что он говорит. От возмущения она даже не обратила внимания на то, что он стал одеваться.

— Ты предлагаешь мне вернуться в дом Алехандро? Пойти к Роберто и все ему рассказать? И каким образом я изменю свою жизнь? Я тебя совершенно не понимаю, Рафаэль. Что ты делаешь?