— Значит, нам крышка, если только у вас нет в запасе парочки гениальных идей.

Президент подошёл к двум опустошённым людям, присел на корточки и что-то спросил у них. Те в ответ лишь пожали плечами, даже не повернув головы в сторону собеседника. Если Дамиан говорил правду, а в этом ороконеру почти не сомневалась, то его отца поджидала та же участь. Из-за желания магистра этого избежать и начались проблемы в бункере, когда Джеки Хорса объявили заражённым. Тогда погиб и Гарихурдин, старый знакомый Петера.

«Интересно, как ему спится? Столько оправданий, условностей, которые мало что меняют. Кого из убитых он видит перед сном, а кого во сне?»

— Если вы покажете, что конкретно нужно делать, я постараюсь помочь, — внезапно прозвучал звонкий голос Руби. — Я уже создавала барьеры, и довольно успешно. Правда, Хель? Тут много кто подтвердит. Если воля и замысел Творца, что привёл меня сюда, заключались именно в этом, то я готова их исполнить. Я буду держаться столько, сколько смогу, чтобы дать вам больше времени. Гонимы были, гонимы остаёмся…

— С гордо поднятой головой принимаем невзгоды, — прошептала нар-Вейгу, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.

— Веди нас, Творец, к мирам счастья и спокойствия, — подхватил Дамиан.

— И да славится твой лик, — закончил Хьяго мантру ведомых, а Фукс молча приложил ко лбу когтистую пятерню.

— И всё же я хотел бы поинтересоваться, что вы собираетесь найти в городе гномов? — спросил Йараллион. Элливейро выглядел так, будто от ответа зависело очень многое. От пепельнокожего хранителя знаний веяло могуществом. Несмотря на все его грехи, Хель почувствовала уважение к тому, кого, согласно древнему своду правил, должна была ненавидеть всем сердцем.

— Оружие, — коротко ответил Родриго.

— Значит, и ты заметил это. Магия неразрывно связана с Ирреальностью. Более того, один из спектров был заперт в ней на протяжении тысячи лет. Октоэнергия, что течёт между мирами, может залечить симптомы, но не исцелить болезнь. Нужно хирургическое вмешательство в виде энергии другого рода. Позволь мне угадать. Тот рейд, с которого началась война Эпохи, не смог уничтожить все запасы?

— Кое-что уцелело.

— Да будет так. Я смогу дать вашим магам передышку. Пять часов, может, немного больше, но на это я рассчитывать бы не стал. Когда я отправлюсь к звёздам, запомните меня не как того, кто участвовал в двух ритуалах, что привели к катастрофе, а как того, кто попытался что-то исправить.

— К звёздам? — переспросила Хель и тут же поняла, что замыслил Йараллион. — Заклинание последней крови…

— Проницательно. Задуманная тобою месть всё же свершится, пусть и не так, как ты хотела.

— А что, если я этого больше не хочу? Я отказываюсь от неё! Должен быть другой способ! — ороконеру подошла ближе и с вызовом посмотрела эльфу в его огромные чёрные глаза.

— Возможно. Но времени на его поиск, увы, не осталось. Для подготовки мне понадобится около получаса. Слабонервным лучше не смотреть на это. Как только я подам сигнал, зелёный купол должен быть снят, и я тут же подниму свой. Сделать это заранее невозможно, ибо есть слишком большая вероятность негативного спектрального резонанса при таком высоком уровне активных октонов. Разница даже в несколько сотых долей секунды позволит части демонов вырваться наружу, и вам нужно быть готовыми отразить эту волну. Моё колдовство продержится не меньше пяти часов, как я и сказал, этого должно хватить, чтобы частично восстановить силы. А затем вам нужно будет сплести новый щит и молиться кому угодно, чтоб он простоял как можно дольше. Даю вам полчаса на обдумывание. Если справитесь раньше, я буду в пятом южном секторе.

Элливейро выдохнул, расправил плечи, чуть приподнял подбородок, свёл руки за спиной и направился куда-то в сторону. Его величественной походке не мешал ни дождь, ни грязь под ногами, ни даже неподходящая по размеру человеческая одежда. Целенаправленно или нет, но Йараллион представлял собой воплощение грациозности. Живи он на пару-тройку столетий раньше — мог бы принадлежать к какому-нибудь королевскому роду. Хотя не исключено, что так и было на самом деле, учитывая возраст мага. Первым желанием Хель было догнать хранителя знаний, но она подавила эти мысли, логично предположив, что тому необходимо время, чтобы побыть одному. Даже будучи в курсе всей метафизики и прочего бреда, девушке казалось, что решение покинуть этот мир далось мужчине с трудом.

«Пережить столько всего, чтобы уйти добровольно? Смогла ли бы я так поступить, если бы от этого хоть что-то зависело? Проклятье, теперь мне кажется, что я горжусь одним лишь фактом нашего знакомства. Как быстро всё меняется».

Родриго Вальдес тем временем тоже на несколько мгновений задержал взгляд на уходящем элливейро, а затем попросил командоров обговорить детали в более спокойном и менее мокром месте. Дамиан о чём-то разговаривал с Руби, и девушка уже не выглядела ни злой, ни рассерженной. Улыбнувшись, нар-Вейгу решила подойти поближе к куполу. Через несколько шагов она почувствовала движение за спиной, обернулась и увидела, что Хьяго и Фукс идут в её сторону.

— Ну что, сестричка, всё-таки типа в Агорхальт, как и собирались? — ухмыльнулся тролль.

— Выходит, так. Не вижу смысла оставаться здесь, мы вряд ли чем-то сможем помочь.

— Согласен, — кивнул Фукс.

— Твой рассказ для внуков будет легендарным. Есть уже планы по поводу того, откуда им взяться?

— Эта проблема до сих пор кажется мне типа посложнее всех этих Разрушителей и Катаклизмов, — вздохнул красноволосый.

Гоблин и ороконеру рассмеялись.

— Мы нажрёмся в сопли, когда всё закончится, — нетерпящим возражений голосом заявила Хель.

— В мясо, — подтвердил новоиспечённый барон.

— Споить тролля не каждому типа под силу. Но уверен, вы приложите все усилия. Только учтите, я поддаваться не намерен.

Странная по меркам любого среднестатистического жителя Федерации троица — синекожий Ир'Хьяго Пеллетино, антрацитовая Хель из клана нар-Вейгу и бледно-зелёный любитель огнемётов Фукс Асапхедавлаш — остановились перед скрывавшем правительственную башню магическим барьером. Целый сонм тварей, о которых говорил Хорс, роился внутри, стремился наружу и бесновался от того, что желаемое пока недостижимо. А где-то дальше, в самом центре купола рвалось в клочья мироздание, грозя всем и каждому абсолютным уничтожением.

«Это мы ещё посмотрим».

— Тебе не обязательно это делать! — чуть не взвыл Дамиан в очередной попытке достучаться до здравого смысла Руби Найт.

— Всё как раз наоборот. Ты должен полететь. И все твои друзья с удовольствием отправятся с тобой, я уверена. Но я останусь. Я буду поддерживать барьер вместе с остальными, несмотря на их принадлежность к презираемому мной Ордену Вечности, и ждать твоего возвращения. Как и тогда, когда вы отправились в восемьдесят первый бункер.

— Это другое, неужели ты не понимаешь?

— Нет, это то же самое. И мне тоже страшно. За себя, за тебя, за Хель, за Хьяго и Фукса, за тех, кто остался в «Рассвете», хоть они и ненавидят меня, за тех, кто просто пытается выжить в этом хаосе и вообще не в курсе, что может погибнуть в течение суток, даже не поняв отчего.

— Я тоже могу остаться и поддерживать щит.

— Не глупи, это небезопасно, да и ты будешь нужен в другом месте, сам знаешь. И даже не пытайся убедить меня в обратном, у тебя отвратительно получается врать.

Руби посмотрела на Дамиана и улыбнулась. Тому оставалось лишь вздохнуть. Парень подошёл к ведомой и крепко обнял её, вспоминая их танец во время празднования годовщины «Рассвета». Блондинка положила голову на плечо Хорсу и погладила его по спине.

— Не смей только стать как те двое, — прошептал Дамиан.

— А ты не смей умереть. И береги Хель. Если с ней что-то случится, клянусь, я тебя сама прибью. Понял?

— Понял. Ты, кстати, её не видела?

— Нет. Прости, я бы хотела сейчас побыть одной. Мне слишком многое нужно обдумать и помолиться. Я уверена, что в планы Творца не входит полное уничтожение всего живого.