Но могла быть и другая причина — девушка слишком хорошо представила себе, что будет, если она не согласится с доводами коллег по отряду. Не каждый способен на хладнокровное убийство. В том числе и сама бывшая медсестра, всего полгода назад спасавшая жизни, а теперь вынужденная вскоре начать отнимать их.

Пока Иола продолжала хранить молчание, погружённая в раздумья, Хорс выглянул в окошко и увидел приближавшийся небольшой городок. Скорее всего, это и был тот самый Востренг. В его центре сиял голубоватый защитный экран единственного бункера.

«Или единственного сохранившегося», — в очередной раз вспомнил Дамиан несчастный восемьдесят первый.

Просторная застройка, здания не выше пяти этажей, большое количество парков и извилистая речушка — всё это некогда делало Востренг идеальным местом для отдыха от городской суеты. Вот только сейчас пятая часть домов ощетинилась шипами, деревья в парках сменили зелёную листву на разноцветные кристаллы, а от реки исходил подозрительный тёмный пар. О том, что может в ней обитать, не хотелось и думать.

Вертокрыл начал снижение.

— Сержант Куарта! — кажется, Иола наконец-то приняла решение.

— Слушаю, мастер Вауде.

— Мы поступим так. Я, Хорс и Найрам выдвигаемся к убежищу дикого. Попробуем поговорить с ним и убедить, что для него самого будет лучше отправиться с нами. Рене и Пантер остаются со штурмовой бригадой. В случае опасности я дам сигнал, или по рации, или с помощью плетения. Как только услышите или увидите его — начинайте атаку. Если с нами не будет связи в течение часа — начинайте атаку. Если сами поймёте, что дело плохо — начинайте атаку.

— Это хорошее решение, босс, — Яков похлопал Иолу по плечу.

— Принято, — кивнул сержант, раскрывая пожелтевшую карту с многочисленными исправлениями от руки. — Часть моей бригады останется у вертокрыла, часть засядет к северу от объекта. Идите вдоль трассы, но не приближайтесь к реке. Удачи!

Иола поднялась со своего места и потянула за рычаг с намерением разблокировать дверь, но девушке не хватило сил. Она тихо выругалась и попробовала ещё раз с тем же результатом. Яков тут же оказался рядом и без особых усилий справился с механизмом, толкнул дверь и галантным, пусть и слегка неуклюжим жестом, показал, что пропускает мастера отряда вперёд.

Та закатила глаза, недовольно цокнула и покинула вертокрыл. Остальные ткачи вышли следом за ней.

— Будьте осторожны, никаких глупостей, — Вауде уверенно входила в роль командира. — Дамиан, Яков, за мной.

Хорс посмотрел на штурмовиков, строящихся в две колонны, одна из которых во главе с Мартином тут же быстрым шагом замаршировала в сторону города, и поспешил догнать своих.

Дым над рекой, что протекала по правую руку, был настолько плотным, что вблизи больше походил на непроницаемую стену. Радовало лишь то, что он оставался строго над водой, не распространяясь на трассу, по которой уверенно шла вперёд троица ткачей. Логовом дикого прядильщика оказался старый сельскохозяйственный комплекс, скрытый за деревянным забором, из-за которого виднелись лишь ветхий амбар и мельница с поломанными крыльями.

Такими давно никто не пользовался, и Дамиан сделал вывод, что до Катаклизма здесь находилось что-то вроде музея. Вполне возможно, там найдётся и кузница с гончарной мастерской. Забор по мере приближения всё больше напоминал тот, который выставили вокруг своей базы изгои: в ход шло всё, что можно было прикрутить к двухметровым кольям, делая их из музейного экспоната реальной защитой. А ещё из-за него был слышен какой-то звук.

Сначала Хорс подумал, что не ошибся насчёт кузницы — в шуме стали прорезаться металлические нотки. Ещё через несколько шагов он уловил ритм и начал отщёлкивать его пальцами.

«Парам-пам-пам-пам… Пам!»

Это мелодию парень узнал бы из миллиона. Ошибки быть не могло. Прямо из лагеря дикого прядильщика играла песня «Безголового графа». Сам не отдавая себе отчёт, Дамиан начал щёлкать пальцами в такт музыке. Именно это соло он когда-то пытался безуспешно сыграть на гитаре. После него шла барабанная вставка, которую Фукс настукивал на консервных банках…

Вдруг лагерь взорвался криком толпы людей, подпевавших песне. Среди них особенно выделялся один голос. Сильный, харизматичный голос, которому в своё время пытались подражать сотни плагиаторов. Можно было лишь удивляться, что в музее древности оказалась настолько хорошая аппаратура, которая смогла передать всю глубину вокала бессменного лидера группы.

Парень посмотрел на спутников. Яков шевелил губами, напевая про себя песню, Иола чуть заметно качала головой в такт мелодии. До ворот оставалось меньше ста метров. Троица слегка замедлила шаг. Никто не выходил их встречать, никто не требовал уходить. До незваных гостей словно никому не было абсолютно никакого дела. Не сговариваясь, Вауде и Найрам подняли два сотканных из зелёных нитей щита, один, что поменьше, но попрочнее — внутри, второй, широкий и лёгкий — снаружи. Дамиан добавил к каждому из них несколько нитей, укрепляя защиту, и заслужил уважительный кивок от своего командира, оценившего вклад.

Песня закончилась, уступая место тишине.

— И что ты предлагаешь с этим типа делать? — высказал Хьяго мысль всех собравшихся у капота дизельмобился, где лежало на всеобщем обозрении найденное яйцо.

— Не знаю, но оно ещё тёплое! — развела руками Руби. — Только представь, что кто-то вылупится оттуда, а рядом никого! Это же живое существо, мы просто обязаны помочь.

— А если родители всё ещё поблизости? — выразил сомнения Ральф. — Думаю, они не очень обрадуются.

— Это вряд ли, — покачала головой Хель. — Они бы не оставили осколки разбитых яиц в гнезде. К тому же там всё было в старой засохшей крови. Мне больше интересно, что вообще гарпии забыли в Федерации.

— Вернулись на исторические места, — высказал своё мнение Йаргленн. — Насколько я помню из архивов, когда-то они вполне себе обитали в этих горах, до того как сюда пришли люди. И, кстати, не только они.

— Это всё типа здорово, занятно и очень интересно. Но не отвечает на вопрос, — нахмурился тролль. — Я повторю, если вы типа забыли ненароком: что нам с этим делать?

— Омлет, — ухмыльнулся Фукс и облизнул губы. Понять, шутит он или полностью серьёзен, по его лицу было невозможно.

Словно услышав слова гоблина и испугавшись за свою дальнейшую судьбу, яйцо вздрогнуло, вновь приковывая к себе взгляды и заставляя всех замолчать. Едва слышный стук изнутри развеял последние сомнения. Что бы там ни находилось — оно было живым.

Скорлупа пошла мелкой трещиной. Все, кроме заворожённо смотревшей на рождение птенца Руби, сделали шаг назад. Ещё несколько ударов — и кусок скорлупы отвалился, а из образовавшегося отверстия выглянул жёлтый клюв на настолько уродливом лице, что Ральф непроизвольно осенил себя знамением ведомых, приложив пятерню ко лбу.

Птенец продолжал разбивать свои оковы, помогая когтистыми руками и ногами. Среди народов, что населяли континент, гарпии выделялись своей непохожестью на остальных, даже по сравнению с ограми. Не то морда, не то лицо было скорее птичьим, но жёлтые зрачки и разрез глаз напоминали среднестатистических ороконеру. Бледная кожа, почти такая же, как у Йаргленна, покрывала ту часть тела, где отсутствовало тёмно-коричневое оперение. Строение же «не птичьей» части новорождённого походило на присущее обычному человеческому младенцу. Не считая тоненькую перепонку между предплечьем и туловищем.

— Аш-ша-а-а! — закричал птенец, испуганно озираясь по сторонам.

— Тихо, тихо, — Руби осторожно взяла его на руки и принялась укачивать. — Мы не дадим тебя в обиду. Правда же?!

Девушка грозно зыркнула на всех остальных.

— Давайте разберёмся с этим типа по ходу дела. Двигатель уже несколько минут работает вхолостую, — предложил Хьяго.

Команда погрузилась в машину. Хель, покопавшись по запасам, нашла относительно чистый кусок ткани и передала Руби. Та благодарно кивнула и аккуратно обмотала им переставшего плакать птенца.