— Боюсь, рано или поздно она за нами увяжется, — проворчал Мелиор, звеня чем-то, на слух напоминающим связку металлических ключей. — Чтобы выведать, для чего мы так часто отправляемся гулять к старому зданию архива.

— Не узнает, — самодовольно хмыкнул Робус. — Мои адепты установили здесь мощные воздушные заслоны, которые может преодолеть лишь обычный ничем не примечательный человек. Но, разве, в Храме такие есть?

Я аж поперхнулась возмущением, а Мелиор скрипнул зубами. Я отчетливо слышала звук клацнувших челюстей и громкого пыхтения. Наконец, он не выдержал и высказал Робусу все, что так хотелось сказать мне самой.

— А Арину вы в расчет не берете? — спросил он, обращаясь, видимо, к обоим сразу.

— Я не хочу о ней разговаривать! — недовольным тоном оборвал его Аврелиан, но Мелиора уже «несло».

— Отлично, поговорю я, — не сдавался он, тоже повышая голос. — С Ариной что-то происходит, она сама не своя, но никому до этого и дела нет! Заметьте, я не нанимался в няньки для земной девчонки, но почему-то меня больше остальных волнует ее судьба. Ты бежишь от проблем, Аврелиан, я не ожидал от тебя подобного.

— Мы здесь не для того, чтобы обсуждать ее судьбу, — коротко предупредил спорящих Робус, распахивая дверь архива. Я-то думала, что этим зданием давно никто не интересуется. Но, как оказалось, место довольно популярное для ночных рейдов. — Выясняйте отношения в стенах Храма, пожалуйста, у нас не так много времени, чтобы найти интересующую нас книгу. Напомнить, какое значение имеет, найдем мы старый свод законов, изданный древними до правления Загорна, или нет?

— Ты прав, — быстро произнес Аврелиан, и снова зашуршала сухая трава, потревоженная длинным подолом его мантии. — Если мы не найдем древний свод законов, то может пострадать не только Арина, но и вся долина Поднебесная. Боюсь, что Храм перестанет существовать, если мы не заручимся поддержкой ангелов смерти.

— Меня утешает только то, что мы, в любом случае, помогаем девочке, — устало вздохнул Мелиор, и голос его стал отдаляться, — но ты обязан поговорить с ней, — не отставал он от Аврелиана, и я невольно улыбнулась, но тут услышала еле различимый ответ ректора.

— Иногда я жалею о принятом решении оставить ее в Храме. С тенью таких проблем не возникло бы.

На секунду мне показалось, что мир вокруг посерел, краски расплылись и потускнели. Вот, значит, что он чувствует. Я для Аврелиана обуза, очередная ошибка, о которой он сожалеет. Тогда, в его кабинете я поддалась эмоциям, хотела доказать и себе, и Аврелиану, и всему миру, наверное, что ничем не хуже сестры, что во многом даже лучше, но реальность дала мне звонкую пощечину. Снова!

Не разбирая дороги, я неслась по Парящим аллеям, едва вписываясь в повороты. Окончательно стемнело, и в воздухе снова запахло дождем, а мокрый песок забивался в низкие домашние туфли, в которых я после ужина выскочила за дверь. В ушах до сих пор звучал голос Аврелиана, заглушая шум нараставшего ветра и шелест крон деревьев, вздернутых вверх корнями. Сейчас, в свете звезд, разлапистые корни казались мне уродливыми, и сквозь соленые слезы я видела окружающую меня красоту в искореженном и искаженном виде.

На очередном повороте, совершенно не разбирая дороги, я со всей силы врезалась в кого-то, падая на спину и так сильно ударяясь головой, что перед глазами заплясали искры.

— О, пресветлая, ох, — закашлялся Ллойд, которого я узнала по низким вибрирующим интонациям, — Арина?

Разлепив глаза, я потерла лицо ладонью, ощущая песок даже на зубах.

— Ллойд, — сказала я недружелюбно, добавляя в голос льда. — Какими судьбами?

Парень хмыкнул, поднимая меня, как котенка, за шкирку и прилично так встряхивая. Высокий, чуть не на две головы выше меня, Ллойд казался несуразным великаном в ночной тьме Парящих аллей.

— Ты в курсе, что прогулки вне территории Храма в такое позднее время запрещены? — спросил он едким голосом, пытаясь заглянуть мне в глаза, но я упорно отворачивала заплаканное лицо.

— Кто бы говорил, — повторила я таким же едким тоном, скрещивая на груди руки, и Ллойд засмеялся.

— Пройдемся? — предложил он, подставляя локоть, и я зачем-то вцепилась в его руку, как в спасательный круг.

Мы шли практически вслепую, удаляясь от Парящих аллей в сторону садов, и я смотрела себе под ноги, приводя дыхание в норму и структурируя все произошедшее. А подумать было о чем.

Аврелиан, Мелиор и Робус ищут свод древних законов, выпущенных еще до появления Загорна, чтобы что? Связаться с ангелами смерти? Призвать ангелов смерти? Я не знала, кто это, поэтому спросила у Ллойда.

— Ангелы смерти? — удивленно повторил за мной парень, сбиваясь с шага. — Это очень древняя организация, которая не подчиняется никому. Они обладают абсолютной властью, которая им не нужна, но время от времени вмешиваются в распри богов. Насколько я знаю, подобного вмешательства не возникало с самого правления Загорна на Олимпе. Но достоверной информацией не владеют и высшие, — уточнил Ллойд.

Как это? — спросила я удивленно.

— А, так, — равнодушно дернул он плечами, словно теряя интерес к беседе. — Ангелы смерти — это своеобразная легенда. Вроде бы, все знают, что они существуют, но за многие сотни лет их ни разу не видели.

— И откуда же о них знаешь ты? — вздернула я подбородок, желая разглядеть лицо Ллойда, но он низко опустил капюшон мантии на лоб, отчего я различала лишь его острый подбородок, мощную шею и постоянно двигающийся кадык.

— Я много чего знаю, — хмыкнул Ллойд, поворачиваясь к Храму. — Пойдем, Арина, нам пора. Не стоит навлекать на тебя неприятности, ты притягиваешь их, словно магнитом.

Поспешив к той двери, которая вела в коридор Сумрачного холла, мы зашли в здание и разделились. Я безмолвной тенью скользнула к библиотеке, а Ллойд исчез, едва мы вошли в Храм. Он не попрощался и никак не объяснил своего пребывания на улице в столь поздний час, а я не настаивала, уважая его решение скрыть от меня правду. В конце-то концов, разве не у каждого в этом замке есть свои тайны и темные секреты?

Не в том месте, не в то время

(Аврелиан)

Так стремительно я не носился по коридорам дворца с тех самых пор… богиня Агата, я не мог вспомнить, носился ли я вообще по ним с такой скоростью хоть когда-нибудь. В крови горел пожар, и причина его пугала меня до боли в груди. Я задыхался, хотя боги не грешат слабой физической подготовкой, но сейчас мне не хватало кислорода, легкие ломило, а в горле скопилась горькая слюна, которую никак не получалось сглотнуть. В таком состоянии меня и застала Медея.

— Аврелиан, подожди. Ты уже слышал?

Медея как раз спускалась в Сумрачный холл, а я поднимался наверх, и мы застыли напротив друг друга. Моя грудная клетка тяжело вздымалась, джинсы и свитер неприятно липли к телу, а запах автострады до сих пор неприятно щекотал обоняние. Из витражей на лестницу лился дневной свет, и я выглядел до нелепого смешно и неприглядно в грязной, местами порванной одежде.

«И какого падшего я увязался за старшей ступенью хранителей? Чтобы лично проверить их профессионализм, как же… Чтобы проследить за бывшим парнем Арины».

Я остановился, выдавив улыбку.

— Прости, Медея, я только что прибыл с Земли, нужно уладить кое-какие проблемы, — начал я, уже забегая за спину наставницы, но ее слова остановили меня примерно с таким же эффектом, с каким пуля, пущенная в лоб, останавливает бег жизни.

— Моего мужа попытались отравить, — резким свербящим голосом сказала Медея, поймав мой напряженный взгляд. — Он сейчас в Стрельной.

— Гори оно все огнем, — выругался я вслух, прикрывая глаза и цепляясь за перила, чтобы унять постоянное головокружение. Авария, произошедшая на моих глазах, никак не отпускала, и я в подробностях видел и разбитые лица, и вывернутые под неестественным углом руки, и пустой стеклянный взгляд. — Дай мне несколько минут, чтобы сменить одежду и связаться с Агатой. Высшие должны знать…