— Как? Уже? Почему не разбудили?
— Ты так сладко спал и сопел… — Издевается Ивановна.
— Неважно. Надо было разбудить. Рождение сына я бы ни на что не променял.
— Какого сына, Лев Олегович. — Смеётся Ивановна. — У вас дочка.
— Как дочка? Не может быть.
— Точно вам говорю.
— Да ты просто плохо смотрела. Дай мне. — Отбирает Лёва у меня ребёнка.
Кладёт на пеленальник и пытается распутать пищащего от недовольства малыша.
— Уж поверь моему опыту. Я ошибиться не могла. Девочка.
Но Лёва упорно отказывается верить. И только развернув наконец малышку, сокрушенно выдыхает.
— Твою ж мать. И впрямь девка.
Ивановна уже откровенно хохоча, снова пеленает нашу с Лёвой дочку.
— Застудишь, папаша. Какие недоверчивые нынче папы пошлы, да, принцесса?
— Ир, как же так-то. — Чешет затылок растерянный Лёва. — Мы же сына ждали.
А я настолько устала, что кроме улыбки выдать уже больше ничего не в состоянии.
— Ну так как, берёшь? Или кому другому предложить? — Провоцирует Ивановна.
— Я тебе предложу! — Рычит Лев, устраивая малышку в своих руках и покачивая. А она, глядя на папу, притихла. — Значит опять девчонка. Ну что с вами делать? Где ж мне столько нервов найти?
— Мужчины всех больше хотят мальчиков, но любят сильнее девочек. — Шепчет мне акушерка.
А я нисколько не расстраиваюсь. Так моему ЗЛу и надо. Сам напросился.
Эпилог 1
Шесть лет спустя…
Берег реки. Круглая белая беседка. Женщины в воздушных платьях всех цветов радуги. Мужчины в костюмах. Арка и периметр беседки украшены цветами. Их тут столько, что можно открывать торговую точку. Уверен, отбил бы ползарплаты.
И в центре всего этого беспредела моя старшая дочь и тощий абориген. Она — в белом, он — в черном.
Смотрю на это безобразие и поражаюсь. Что Нюта в нём нашла? Ни рожи, ни кожи.
Но все от него без ума. Даже моя Ира. Сюсюкают. Улыбаются. Шутят.
Меня прям ведёт, когда вижу их междусобойчики.
Хотя, чему я удивляюсь. Он же их коллега по цеху. Тоже адвокат.
Зануда и задрот, каких ещё поискать. Вот нафига двум адвокатам жениться? Чтобы и дома, и на работе о законах и клиентах болтать?
Но Нюта, если в голову себе что-то вбила, то прёт как танк. Одно радует, что если кого и придётся жалеть в этом браке, то точно не мою дочь.
— Сделай морду лица попроще. — Тихо доносится справа голос королевны. — Ты смотришь на жениха так, как будто мечтаешь увидеть его на своём операционном столе.
А что не так? Нормально я смотрю.
— Как подумаю, что этот хмырь будет делать с моей дочерью после свадьбы…
Поворачиваюсь и натыкаюсь на сверлящий взгляд разъярённой рыси. Ну что я опять сказал-то?
— Что? — Удивляюсь. Веду ладонью по щеке. — Я побрился, как ты и просила. Чего так смотришь?
— Да вот думаю, рассказать тебе или позволить и дальше жить в наивном неведении? — Издевательски заявляет моя интриганка.
— Рассказывай давай!
— А ты у меня с сердечным приступом не свалишься прямо тут?
— А всё так ужасно? — Хуже-то, мне кажется, уже некуда.
— Ну как сказать… — Отворачивается от меня жена.
И вроде пытается съехать с темы. Но я хватаю её ладонь, лежащую на моём предплечье, которая вот-вот ускользнёт.
— Ир-ра!
— Анютка беременна. Ты скоро станешь дедом. — Выпаливает женщина.
Вот они меня без скальпеля режут.
— Твою ж мать. Так она из-за этого за него? — Пытаюсь сложить два и два.
И судя по реакции жены, получаю «пять».
— Я тебя сейчас стукну! Сумкой! При всех! Она по любви замуж выходит! Всю остальную ересь просто выброси из головы.
— Ты уверена? — Сомнения никуда не уходят. Тем более при новых данных. — Разве «это» можно полюбить?
— Мне ещё и каблуком на ногу тебе наступить? Исключительно для прояснения рассудка.
Отхожу на шаг в сторону. Она может.
— Просто с таким характером, как у Нюты, всё время думается, что её скорее терпят, чем искренне любят.
— Я же тебя люблю. Люблю и терплю. Так и живу… — Задумчиво разглядывает Ира гостей.
А меня как пришибли. Смотрю на неё и не могу оторваться.
— Что? — Вдруг замечает мой безумный взгляд жена.
— А я думал, просто любишь.
— Наивная простота. — Улыбается королевна.
— Значит ещё и терпишь?
— А как же.
Ехидна. Не иначе.
— Надо было на Надюхе жениться. Молодая. Влюблена в меня без памяти.
— Так надо было. Это ж сколько б нервов мне сэкономил.
Отворачивается, пряча от меня улыбку.
А меня цепляет. Вот понимаю, что дразнит. А меня передёргивает, как от звука, когда гвоздём по железу скребёшь.
— Ир, ты сейчас серьёзно?
— Зорин, ну вот что за фигня у тебя в голове? Возрастной кризис? Кто тебя кроме меня больше недели выдержит, а? А ты? Сам же на вторые сутки сбежишь… ко мне.
В этом, пожалуй, есть доля правды. Выдыхаю.
— И ты этим пользуешься…
— Да. — Улыбается во все свои тридцать два зуба. — И буду продолжать пользоваться. Чтобы ты не расслаблялся.
— Жестокая женщина.
— Так у меня ЗЛО под боком. Надо же как-то соответствовать. Побыть иногда демонессой.
— Ты самая лучшая, знаешь?
— Ещё бы!
Смеюсь и лезу целоваться.
Настроение поднимается. Королевна умеет меня взбодрить.
А ещё у неё отлично всегда получается переключить и отвлечь мой мозг. Потому что, пока мы тут выясняли, кто кого и как сильно любит, молодые уже расписались, обменялись кольцами и вышли к машинам, чтобы ехать в ресторан.
А мне уже не хочется выпотрошить жениха.
Хотя, я думаю, через лет пять захочется его пожалеть…
К нам подбегает наша младшая Варюша. Всё это время она сидела в другом ряду вместе с моими родителями и Леной.
А я смотрю на нашу принцессу и понимаю, что пережить вот таких внутренних мучений мне предстоит ещё, как минимум, дважды.
Не хочется их никому отдавать, что готов завыть в голос. От Ленки с Варькой вообще всех метлой гнать буду. Не родился ещё тот парень, который был бы достоин моих маленьких принцесс.
Ленку даже на практику через пару лет к себе заберу, чтобы была всегда на виду. Хорошо, что она тоже решила пойти в хирургию. Моя гордость!
Смотрю на то, как Ира поправляет бантики у Варюшки на голове и радуюсь, что семь лет назад у неё воспалился аппендицит и рядом оказалась моя Нюта, а я задержался на работе. Из таких вот незначительных мелочей сложилась моя счастливая жизнь.
И даже три года рабства у Хомского не могут изменить моё мнение. Награда достойна той платы, что мне пришлось заплатить. Ни жена, ни дочери ничего про эту историю не знают. Все просто думали, что мне пришлось жёстко работать на протяжении этого времени. Варька отвлекала их внимание своими истериками и бессонными ночами. И никогда не узнают. Это не для их слабых нервов.
Жертва всегда кажется незначительной, когда есть те, ради кого приходится жертвовать.
А у меня их целых четверо. И мне даже страшно представить, что было бы если всё сложилось по-другому.
Без них бы точно ничего хорошего!
Эпилог 2
Свадебный банкет у Анюты проходит весело и шумно. Ресторан стоит на ушах. Стол ломится от еды. Тамада оказался на высоте. От конкурсов все хохочут.
Потом начинаются танцы до упаду… в прямом и переносном смысле.
Я весь вечер зажигаю с Анюткой в середине круга.
На утро глаза не разлипаются. Свадьба удалась. Ноги гудят. В голове звучит набат. Хочется свернуться в комочек за плинтусом.
Лёва снова будит меня, чтобы уговорить на пробежку. Домашний садист. Вот откуда в человеке столько энергии? В его-то возрасте?
— Я позавчера вознаграждение получила за удачный развод. Плюс ежеквартальная премия. — Сонно мычу я. — Давай, ты от меня отстанешь и дашь поспать, а я закрою твой кредит на машину.
— Хм. Да ты у нас сегодня золотая рыбка.
— Ага. Исполню любое ваше желание в пределах разумного… когда проснусь.
