Старший сержант-майор узнал её, прошептав:

- О, Аэлет, девка из разведроты.

- Йозеф, сволочь, мы так и не встретились в Мелито-ди-Порто-Салво, - она хлопнула паренька по плечу. – Я слышала, что тебе удалось хорошо поработать. Ракетчики прям радовались.

- Аэлет, мы планировали пойти на соединение с вашей ротой. Но капитан нас кинул в другую сторону, где мы и погрязли в штурме.

- Блин, ты такое пропустил. Мы шли впереди всей ватаги и наткнулись прямо на их бронепехоту. Я думала нам конец, но тут подсобили парни из артиллерии.

- Понятно. Я буду рад послушать об этом, если расскажешь.

Аэлет грозно взглянула на мужчину, с недовольством отметив:

- Ты куда смотришь?

- Не могу оторваться от твоих глаз, лейтенант.

- Мои глаза выше.

Помощник начальника покачал головой и шагнул прочь, сказав:

- Так, мне нужно проверить флэшку.

Девушка проводила его взглядов, отёрла полноватые сухие губы и сложила руки на груди. Она осторожно спросила:

- Как твои родители?

- Да всё нормально, деньги им собираюсь перевести. Они радовались, что я выбрался из этой передряги, выжил. И что, - парень слегка улыбнулся, - у меня такой ангел-хранитель.

- Ах, да. Это ведь моё слово в том баре стало последним и самым… ну, которому ты внял. И ведь благодаря моим словам тебя впихнули в первый бат, - помотала пальцем девушка. – Начальник штаба Компании сохнет по мне, несмотря на жену. Хоть я ему не в первый раз даю отворот-поворот, он всё ещё хочет уложить меня в кровать.

- У него явно нет шансов, - ехидно улыбнулся рекрут, - он ведь не знает, что у тебя… довольно специфические вкусы.

- Подскажи, мы, где тебя подобрали?

- В этом же городе.

- А точно же, - она опустила голову, провела ладонью по подбородку. – Слушай, а что ты будешь делать вечером? Ты хочешь прошвырнуться по городу?

- Нет, прости. Я собираюсь вечером собраться с друзьями в местном пабе.

- А для меня там место найдётся? – Аэлет посмотрела прямо в глаза парню, тот даже опустил лицо.

- Конечно, - улыбнулся парень. – Я буду рад тебя видеть.

Девушка в знак прощания ударила его в плечо и поспешила прочь. Ей ещё нужно много дел переделать в родной роте. Йозеф смотрел ей в спину и только в спину, в отличие от помощника начальника санчасти, который вернулся и таращился в известное место.

- Ты реально хочешь встретиться с ней? – нахмурился старший сержант-майор, потерев нашивку со званием. – Она же лесбуха. Спит с другой бабой.

- Да мне всё равно, - отмахнулся Йозеф. – Она мне помогла пробиться туда, где платят больше денег.

- Понятно. Слушай, - живо заговорил помощник начальника санчасти, вынув желтоватую бумажку. – Мне нужно, чтобы ты отнёс запрос на лекарства. Только иди не в штаб, а к нашему «святому отцу». Ему и Братству поставили новые медикаменты. Я надеюсь, он не откажет простым воинам, святоша чёртов.

- Хорошо, - взял её юноша, быстрым шагом направившись к выходу.

«За что я с ней сдружился?» - перепрыгивая через яму, из которой торчат трубы. Он вспомнил, что познакомился с Аэлет во время посиделок.

Старый друг пригласил его в городской бар, просто выпить. Там товарищ встретил старых знакомых, которые были как раз из «Чёрных мечей». Аэлет, самая задорная и бойкая из всех, стала его зазывать в их ряды. Уговаривала, брала на слабо, шутила и подкалывала. Она обещала, что пропихнёт его в самое лучшее место, где больше всего платят. А он только лишился работы в полиции и ему нужны были деньги на жизнь.

«А ведь дерётся она хорошо», - Йозеф вспомнил спор, когда он был практически сломлен. Не выстояв перед всеми аргументами – деньги, слава и реальное дело, которые после двух литров пива смотрелись особо привлекательно, он сказал, что станет наёмником, если она победит его в поединке. И дама охотно согласилась. Смешно, но он не знал, что она – командир взвода, с отличной боевой подготовкой. Аэлет быстро с ним справилась, повалила на лопатки и скрутила. Затем у него не было никаких отговорок, и он поклялся прийти в офис, где устроен пункт приёма в наймиты.

Аэлет после попойки не оставила общения с ним. Девушка реально походатайствовала, чтобы он попал в первый батальон, который всегда идёт на острие атаки, а значит, и платят там больше. После приёма, они пару раз встречались в чипке, один раз в спортзале и штабе, где успели много наговориться, посмеяться и узнать друг друга. При максимум, который позволила рассказать о себе Аэлет, это то, что её предки родом с ближнего востока.

«Хорошая девушка», - завершил размышления о ней рекрут, посмотрев на массивный танк, который был поставлен в здание. Ранее тут была школа, как понял по вывеске Йозеф. Паренёк с жалость смотрел на бежевый, сыплющийся фасад. На первом этаже устроены помещения, вбитые перегородки, создавшие подобие ангаров для страшной техники. Из-под темени выглядывали длинные спаренные стволы – один стреляет обычными снарядами, а второй прожигает броню вспышками лазера.

Йозеф поспешил, ускорив шаг. Он даже не хотел смотреть в сторону парка техники, где внушительный храм науки превращён в место хранения солярки, ГСМ, деталей и «брони». Это место отдано второму батальону, который снабжён танками, тяжёлой штурмовой техникой, машинами со средствами ПВО, а также сто двадцатью дронами. Это царство ржавого металла, немногочисленного боеприпаса к ним и всего того, что способно пробить оборону врага.

«Родная казарма», - вспомнил Йозеф о месте расположения первого батальона, который состоит из стрелков и бронетранспортёров, вооружённых энергетическими зенитными установками и ПТУРами, укомплектован средствами ПЗРК и лёгкими миномётами.

«А ведь арташникам не повезло!» - посмеялся рекрут над тем, что третий батальон было решено временно разместить в палатках, на месте небольшого стадиона неподалёку, ибо все постройки вокруг были превращены в тёплые и сухие «ангары» для гаубиц, реактивных систем и САУ. Так же они вооружены и орудиями, которые могут обрушить на головы врагов плазменный дождь.

И всё это не считая санроты, разведроты, роты материального обеспечения, батареи управления, инженерной роты и взвода обеспечения штаба, у которых есть свои здания для проживания и хранения оружия.

Вскоре Йозеф оказался там, где сохранился клочок мира, покоя и абсолютного отрешения от мира. За высокими стенами, усиленными рёбрами и лепниной в готическом стиле, высятся длиннющие и монументальные шпили колоссального собора, обитого потемневшей медью, устрашающего скульптурами горгулий. В узкие и витражные окна падает скудный свет. Он высится подобно чёрному надзирателю, судье и инквизитору над слабыми и убогими людьми. Это одновременно прекрасное и грозное здание, которое сильно контрастирует с разрухой вокруг, вошло в состав военного городка, но вот его охраняет не обычный армейский патруль.

- Стой! – остановили Йозефа высокие воины, закованные в полностью закрытые технодоспехи, в грудь юнца уставились массивные ружья, а из решётки «рыцарских» шлемов вырвалась речь. – Что тебя привело в святую обитель Первого братства!?

- Я к капеллану Максимилию. Помощник начальника медсанчасти просил передать список.

- Проходи, только соблюдай установления в этом храме!

Паренёк с дрожью поклонился и постарался как можно быстрее миновать внушающих ужас воинов. Он прошёл мимо латников, поднялся по мраморным ступеням, в которых можно увидеть собственное отражение и приблизился к вратам. Огромные и массивные, в пять человеческих ростов, они ввергали душу в трепет перед теми, кто их построил, перед обществом воителей, которое обладает таким могуществом. Его рука провела по легкой шершавой поверхности, по пальцам пробежался сковывающий холод. Он остановил движение возле кнопки в предвкушении того, что будет дальше. Преодолев легкий страх, он нажал чёрную таблетку.

Старые механизмы взвыли, врата подчинились и стали отходить назад в ледяном подобии учтивости, открывая глазу богатство и славу Братства. Его неподготовленный к вопиющей роскоши глаз был ослеплён яркостью, чистотой и изыском. Внутри собор был представлен ансамблем камня, мрамора и гранита, которые перемежались между собой в самых необычных и прекрасных формах. На стенах развешаны суровые железные светильники с лампами, выполненные в стили древности. Всюду пестрили белые стяги с алым геральдическим символом восходящего солнца. Отовсюду доносился слабый молитвенный гул, перетекающий в конкретное прошение, обращённое к небесам: