- Вот блядь! – наклонился пулемётчик, когда недалеко рванул снаряд миномёта. – Отстреливаются, суки.

Сгорбленный и пригнувшийся Ди’Андорр старался чтобы в него не попали. Он – зелёный рекрут, который впервые участвует в штурме города. Бесконечные уличные перестрелки и извечные разборки банд рядом не стояли с общевойсковой операцией. Мальчик ощущал себя бесконечно мелким, убогим и ничтожным в этой мясорубке.

«Они прям полубоги!» - подумал Йозеф, взирая на то, как латники прорезают себе путь, ботинками и кулаками разнося кучи земли, асфальта и дерева. Бронированными перчатками они рвут колючую проволоку, попутно отстреливаясь.

Отряд прорвался сквозь разбитый укреп. Те, кто лишён изысков былого времени вроде отменной брони, закрепились на позициях. Йозеф прижался к куску стены, чуть высунулся и сжал язычок стали. Пульки просвистели над головами окопавшихся мятежников и разлетелись салютом искр, столкнувшись о силовой барьер.

- Вот холера! – крикнул Румо.

Латников это не остановило. Они стояли под пулями и лучами, обдуваемые ветром сокрушительного обстрела. Тонкое силовое поле и толстые пласты брони с лёгкостью сдерживали натиск. Воины встали полукругом, растянув между собой какие-то провода. Спустя миг в сторону силового поля полетело квадратное устройство, смахивающее на аккумулятор. Светло-голубоватый вал замерцал, секунды хватило, прежде он был бы рассеян.

- Господин полковник, говорит командир первой боевой группы Первого братства капитан Франческо. Силовой барьер сокрушён! – отрапортовал воин в технолатах, став отходить в дымящийся укреп.

Реакцией командира полка на рапорт стал град, дождь ослепительно-сияющих снарядов, накрывший местность. Расчищенная большая земляная площадка, окружённая окопами и энерго-пулемётными гнёздами, скрылась за морем бушующего огня. Несколько дивизионов РСЗО месили штаб ударной группы беспилотников, усеивая всё воронками, поднимая дождь грязи, обожжённых кусков тел и обломков. Удар был настолько плотный и жестокий, что в глазах Йозефа всё впереди предстало одним большим пламенным пятном, земля под ногами тряслось, уши закладывало от сумасшедшего обстрела.

Вскоре всё закончилось, грохот стих. Рекрут положил пальцы на бетонное перекрытие и попытался поднять тело. Но чья-то рука схватил его за бронижелет, и потянула к земле.

- Не суйся, дурень! – крикнул Румо. – Если какая-нибудь тварина выжила, то шлёпнут тебя, как миленького.

Наступила напряжённая тишина. Удивительно, но выстрелы стихли, практически на всей линии фронта смолкли выстрелы, артиллерия перестала вести огонь, и даже корабли стояли и не отстреливались. Это было странным, Йозеф весь сжался в ожидании жестокой развязки. Шипение и статика заставили его вздрогнуть.

- Сержант! Сержант, сука! – раздалось из рации.

- Говорит, - взялся за устройство мужик.

- Да я понял. Это командир взвода лейтенант Лиро. Можете сворачиваться и выходить. Гереро свалил, прихватив всё золото, а его наместник так обосрался, что сразу запросил мир. В общем, нехер нам тут делать больше.

Дьяко ухмыльнувшись, убрал рацию. Сержант подошёл к Румо и похлопывая по полечу, самодовольно сказал:

- Ты мне должен.

- Да без б, начальник.

Наёмники поднялись. По всей линии соприкосновения прекратился обстрел, скоро позиции займут государственные войска. Но Йозефу нет до этого дела. Он перекинул оружие за спину и побрёл за своим отрядом. Для него этот день запомнится надолго, и не только битвой.

[1] НШ – сокр. «Начальник штаба».

Спустя три дня. Таранто.

Этот солнечный и ясный город на этот раз решил накрыться одеялом облаков, скрывшим лик небесного светила, забравшим его чудесное тепло. Больше серых туч над головами создают массивные трубы колоссальных заводов, которые пыхтят во всю, разменивая сырьё, здоровье работников на деньги для владельцев.

В руках разносился прекрасный шелест, пальцы сжимали полученные деньги, а в карманах простого серого офисного кителя, смахивающего на пиджак, лежали чеки и карты. На них отчасти выдали положенное жалование, на карточку перевели целую половину. Штаб Компании рассчитался сполна по всем пунктам контракта.

Йозеф чувствовал радость, грудь изнутри щекотало что-то приятное и бодрящее. Он быстро шёл из расположения военной бюрократии, пытаясь как можно быстрее добраться до казармы. Место собрания всех подразделений представляло укатанное асфальтом, засыпанное камнями и землёй пространство, полностью окружённое трёхэтажными зданиями, стихийным самостроем и надстройками. Над головами ретиво визжала пара дронов, закрыв небо от всякой опасности. В воздухе разносились тошнотворные запахи рыбы, гнили и помойной вони, которые присущи для большинства городов бывшей Италии.

«Наёмники – псы войны», - подумал Йозеф, смотря на хохочущих во весь голос мужиков, тащащих деталь от какой-то техники.

Парень потрогал новую нашивку на правом плече, где красовался шеврон Компании. Теперь там небольшая серая полоска, ставшая символикой звания «старшего рекрута». На груди сиял алый кружок с белой цифрой «2», означавший, что он повысил разряд в мастерстве овладения должность стрелка.

Италиец вспомнил, как они ехали сюда. Глазам открывались бескрайние поля, на которых работали тысячи людей. Выращивалось всё, что можно вырастить и продать. Что бы работники ни отлынивали, феодалы и сеньоры наняли операторов БПЛА, которые надзирали с небес, а когда нужно было и карали электрическим зарядом. Видел он и бескрайние трущобы, обросшие высокие крепостные стены и укрепления, за которыми высились монументальные особняки. Автотурели, караулы и патрули вместе с дронами отгоняли всех тех, кто попытается ступить на землю господина.

«Это до чего мы дошли за столетия?» - спрашивал себя Йозеф, вспоминая, что долгие годы стали для цивилизации губительными. Каскад древних кризисов привёл к тому, что весь знакомый мир пал, старые государства превратились в пыль на могиле истории. Битвы, голод, драка за выживание, всеобщая деградация и бесконечный хаос привели к тому, что мир встал на грань абсолютной стагнации, вечной агонии и энтропии. Кажется, что до самого Страшного суда люди будут жить под тиранией сеньоров, диктатур, бездушных техноязычников и жестоких культов. Другие будут до смерти утопать в сладострастии гедонистических коммун и общин всех возможных удовольствий. На самом отшибе остатков цивилизованного мира обитают племена технодикарей, живущие в лесах древних заброшенных мегаполисов или в старых городах, совершающие набеги на тех, кто ещё сохранил осколки былой роскоши. Для этого мира привычна картина нищеты, смерти, нестабильных союзов и вечных стычек.

- Это же не может продолжаться вечно, - подумал Йозеф, - когда-то мир объединиться, когда-то он должен будет отбросить всю жестокость, весь этот бред и встать на путь прогресса и света.

Но в тоже время юноша ощутил слабый укол в области сердца. Он явственно понимал, что ничего не изменится ещё долгие эпохи. Любая попытка построить империю просвещения натыкалась на жестокое противодействие господ и деспотов, а новые веяния разбивались о дремучие устои народов, ставшие едва ли не вторыми законами. Печальный исход для столь прекрасного мира.

Все мысли молодого воина пропали, когда откуда-то позади раздался громогласный крик:

- Ну шо, когда бухаем за повышение?!

Йозеф развернулся и увидел, как к нему спешит плотно сложенный мужик в офисном кителе. Без пулемёта и в нормальной одежде его можно узнать только по широкому лицу и копне чёрных сухих волос.

- Румо!

- Да это я, - мужчина протянул ладонь, которая была заключена в крепком рукопожатии. – Ну что, когда бухать нас позовёшь? Ты и жалование получил, как долбанный старший рекрут.

- Не много то и больше, - улыбнулся юноша, шагнув в сторону. – Я всю жду, пока мне дадут солдата!

- С фига ли бы! – усмехнулся Румо, пойдя за парнем. – Тебе ещё нужно недельку послужить, да в паре боёв поучаствовать, чтобы получить солдатские погоны и нашивки.