В воздухе повисает тишина. Прерываю ее я:

– Прости, – выдавливаю из себя извинение. – Я знаю, что ты не ради удовольствия с ней переспал, а ради меня. Я не должна была обвинять тебя в этом.

Стараюсь казаться благоразумной и спокойной, но наружу рвется дикий крик. Я рычу, словно зверь, и впиваюсь зубами в подушку. Не могу сдержать слез, плачу навзрыд. Как же я Ефима ревную к Саламандре! Сердце мое чует, что эта змеюка все-таки украла у меня его любовь.

Ефим дожидается, когда мои всхлипы стынут реже и тише, садится рядом, обнимает за плечи, целует в макушку и шепчет мне на ухо:

– Не сердись. Не знаю, что такое на меня нашло, я тебе верю.

Отрываюсь от подушки и утыкаюсь лицом в грудь своего мужа. Бормочу в шею:

– Я люблю тебя!

– Я тоже люблю тебя, родная, – выдыхает мне в затылок.

Я поднимаю голову и заглядываю в глаза Ефима. Они теплые, нежные и бездонные. Его взгляд ласкает, обволакивает, согревает.

– Поцелуй меня, пожалуйста, – прошу дрожащим голосом. – Мне нужно.

Понимающе улыбается и тянется ко мне губами. И мы тут же тонем в сладкой неге, растворяемся друг в друге. Нежность, боль и страсть переплетаются во мне. Я слышу, как колотится сердце Ефима, как он вдыхает аромат моих волос, чувствую его возбуждения. Льну к нему, прижимаюсь теснее.

Мы занимаемся сексом, и мне становится так хорошо и спокойно, что обо всем забываю: и о возобновившихся приступах маминой болезни, и о странном человеке с холодным взглядом, и о своей тревоге по поводу того, что Ефим начал пить… Я подумаю об этом утром, а сейчас буду кайфовать, ни о чем не переживая. Я имею на это право, я заслужила…

Не знаю, почему я решил скрыть от Лизы, что когда-то давно, десять лет назад, изменил ей с неземной женщиной. Страшился ли я того, что она не простит мне измены? Вероятно, да. Тогда я очень боялся ее потерять, да и теперь не хочу, несмотря на то, что наши чувства утратили былую остроту. Знал, что Лиза любит меня по-настоящему и когда-нибудь все поймет и, наверное, простит. Но она терпеть не могла Милу – именно под этим именем мы знали тогда Саламандру, представительницу внеземной цивилизации, прикидывавшуюся обычной женщиной. Инопланетянка почему-то решила, что я должен стать ее мужем, и поставила перед собой цель родить от меня. Для того чтобы быть ближе ко мне, она устроилась ассистенткой. Лиза страшно ревновала меня к моей помощнице, к тому же была молода, и, как это свойственно многим юным особам, страдала максимализмом. В то время моя измена могла послужить поводом для разрыва, который сделал бы несчастными нас обоих.

Мила была привлекательной девушкой и нравилась мне. Возможно, я и женился бы на ней, если бы в наше время из прошлого не попала бы Лиза. По понятным причинам, она не умела общаться телепатически, и я взял ее под свою опеку. Стараясь максимально ускорить ее социальную адаптацию, я решил не ограничиваться стандартными занятиями и поселил несчастную у себя.

Цели соблазнить Лизу у меня не было, даже мысли не возникало, что наши отношения выйдут за пределы дружеских. В том времени, в котором все это происходило, сексуальные инстинкты у людей вообще притуплены, будто заморожены. Мы и с супругами-то сексом занимались в исключительных случаях – только если хотели зачать ребенка. И перед этим для возбуждения нам приходилось принимать специальные препараты. Так что интимные отношения вне брака – это было нонсенсом. Разумеется, я не мог ожидать от себя того, что пересплю с Лизой. Но никто не мог гарантировать того, что я не влюблюсь. И я влюбился. Точнее, мы влюбились друг в друга. И в результате Лиза, выросшая в эпоху, когда секс в жизни человека играл большую роль, и обладающая сильным сексуальным темпераментом, разбудила во мне дремлющее пламя. И со временем секс тоже стал одной из главных моих потребностей.

Нам с Лизой было хорошо, но ей необходимо было вернуться в ее эпоху, и по счастливой случайности ей это удалось, вступив в ментальный контакт со своим четвероногим другом. За ней в прошлое последовал и родственник Саламандры – Дракон, живший в моем времени под именем Драгомира Новака, а в Лизином – под именем профессора Драгомирова. Ему нужно было от моей возлюбленной то же самое, что и от меня Саламандре: вступление в брак, зачатие. Дело в том, что на родине этих существ их было мало, и все они были родственниками, из-за чего постепенно деградировали и вырождались. Им нужна была свежая кровь, и мы с Лизой почему-то показались им максимально подходящими для них партнерами.

Мне наладить связь с Лизой, вернувшейся в свою эпоху, не удалось. Помочь мне последовать за ней могли лишь пришельцы, имеющие что-то вроде машины времени. Саламандра согласилась мне помочь только в том случае, если я займусь с ней сексом. Мне пришлось принять эти условия, иначе я бы никогда не увидел Лизу. Саламандра сдержала слово и пошла против воли своего более сильного родственника, телепортировав меня вслед за ним в Лизино время. Она даже поделилась со мной своей энергией, чтобы я смог восстановить силы после поединка с более сильным противником – Драконом.

Тогда мне казалось, что я смогу быстро забыть о своей короткой связи с Милой, и нет смысла расстраивать Лизу, рассказывая ей об этом инциденте. Думал, что это будет лучше и для наших отношений. Ведь знание об измене, даже прощенной, оставляет осадок на всю жизнь. Ревность, даже если ревнуешь к прошлому, разъедает отношения, словно кислота. Знаю это по себе: стоит только вспомнить о сексуальных домогательствах, которым подвергалась Лиза со стороны Дракона-Драгомирова, и я начинаю злиться на нее, как будто это не ее, а она кого-то домогалась, как будто была мне не верна.

Возможно, это из-за того, что я про Милу так и не забыл. И та маленькая измена не осталась исключительно в прошлом. Я часто вспоминаю момент интимной близости с горячей инопланетянкой и тем самым как бы продолжаю изменять своей жене. Даже хуже: иногда я пытаюсь вообразить на месте Лизы Саламандру, и страсть во мне вспыхивает с удвоенной силой. И даже это полбеды. Беда в том, что моя жизнь разделилась на до и после секса с Саламандрой. Точнее, до и после того дня, когда все это произошло. И ее готовность жертвовать собой ради того, чтобы отправить меня к другой женщине, которую я люблю, превратила ее в моих глазах в героиню. Много ли найдется женщин, способных на подобное самопожертвование? Даже Лиза, которую я считаю достойнейшей из женщин, не смогла бы уступить меня другой, даже если б знала, что я люблю ту, другую, и не буду счастлив вдали от нее.

Преклонение перед благородством Саламандры и возбуждающие воспоминания о сексе с ней постепенно пробудили во мне сильные чувства. Сначала я ей был лишь благодарен и восхищен ею как женщиной, но теперь… Пора признаться хотя бы самому себе, что я полюбил инопланетянку, которую потерял навсегда. И теперь я уже не уверен, что сделал когда-то правильный выбор.

Лизе об этом знать не нужно. Я старательно забаррикадировал в своей голове воспоминания о сексе с Саламандрой, но моя супруга все-таки как-то узнала от этой измене. Смогла разрушить барьеры? Вряд ли: я более сильный телепат. В любом случае, проникновение в тайную область мозга не могло бы быть случайной. Значит, Лизе зачем-то было нужно лезть в мою голову… Что она хотела там найти? Значит ли это, что она перестала доверять мне?

Недоверие близкого человека бесит, но я бы предпочел, чтобы это она копалась в моей голове, а не кто-то другой. Вот уже несколько дней меня не покидает ощущение, что время от времени кто-то пытается проникнуть в мой мозг, разрушить все щиты и барьеры. И чем сильнее забаррикадирована область, тем больше она интересует неизвестного телепата. Очень сильного телепата. Такого же сильного, как и я. Вероятно, он даже сильнее. Я чувствую его проникновение в свою голову, пытаюсь отражать атаки, но с каждым разом победа дается мне труднее. Противник же становится все сильнее. Подозреваю, что он даже научился проникать в мои мысли незаметно – иногда я обнаруживал чей-то след в глубинах своего мозга, куда никогда еще никого не пускал.