Нет, точно, он нечеловеческий ребенок – в этом вопросе Ефим, наверное, прав. Но он мой сын, и я буду защищать его, несмотря ни на что. Буду защищать его даже от Ефима. И если придется выбирать между сыном и мужем, у последнего нет ни единого шанса, несмотря на то, что я его безумно любою. Все еще люблю.

Вечер не преподносит мне сюрпризов: все неприятности были ожидаемы. Реакцию Ефима на испорченную огнем мебель я предсказала в точности. Зайдя в нашу комнату, он, конечно же, замечает испорченные огнем кресло, шторы и край письменного стола. И, конечно же, сразу понимает, что возгорание возникло по вине Мира, который начал демонстрировать способности к пирокинезу, но контролировать их не научился. Разумеется, наличие этих способностей снова заставляет Ефима думать о том, что отцом моего сына является не он, а инопланетянин, пленницей которого я была.

– Хватит выкручиваться, – рычит он мне. – Даже не сомневаюсь, что Мир – его сын. Не понимаю только, какой смысл скрывать, что ты переспала с ним. Ну, признавайся, понравилось тебе трахаться с инопланетянином? Скучаешь по нему?

Меня захлестывают ярость и обида. Поддавшись глупому порыву, озлобленно отвечаю:

– Ладно, каюсь, переспала с Драконом. И мне понравилось. Очень. В постели он в тысячу раз круче тебя, – вру напропалую, а самой хочется рыдать. Боль, которую причиняю любимому, ощущается, как своя, обжигая мое сердце. Закусываю губу, но терплю, не пытаясь смягчить удар.

– Значит, так? – скрепит зубами Ефим. – Тогда и я признаюсь: Саламандра в миллион раз горячее, чем ты, и в миллион раз искуснее. После нее на других женщин и смотреть не хочется.

– Отлично! – выдыхаю. – Больше на меня не смотри! И не прикасайся ко мне! Ты мне противен!

– И не буду прикасаться! Нашла чем пугать, – усмехается муж и поворачивается ко мне спиной.

Я тоже от него отворачиваюсь.

К горлу подступает ком. Каким-то чудом сдерживаю рыдания, не подаю вида, как мне больно. Он тоже маскируется: попытка почувствовать его эмоции ничего мне не дает. Будто с бесчувственным трупом лежу. Впрочем, у Ефима должны возникнуть похожие ощущения, так как свои мысли и чувства я тоже забаррикадировала. Так и засыпаем, словно чужие.

Чувствую на себе холодный, пробирающий до костей взгляд. Оборачиваюсь. За спиной нет никого, кроме Ефима. Он смотрит на меня чужими глазами: синими, бесчувственными, ледяными. Вскрикиваю и просыпаюсь. Муж спит рядом, он и не думает на меня смотреть. Упираюсь взглядом в его спину. Стискиваю зубы, отворачиваюсь и снова пытаюсь заснуть. Удается мне это лишь ближе к утру.

Договор кровью с Ефимом я не подписывала. И брак мы с ним не заключали: ни по земным законам, ни по нашим. То есть наши отношения никакими ритуалами не закреплены. Но, тем не менее, какую-то связь с ним я ощущаю. И в последнее время не оставляет ощущение, что он в беде. Сон Феникс подтверждает, что на Земле не все ладно, и это усиливает тревогу.

Способность чувствовать настроение Ефима через огромные расстояния и даже временные пласты лишний раз доказывает, что мы с ним пара. Но, как ни странно, не отменяет его любви к Елизавете: я ощущала это чувство в его груди даже в момент нашей близости.

Удивительно, но я не сразу поверила, что Ефим – моя истинная половинка. Долгое время была убеждена, что мне предназначен Дракон, и это было так больно! Мы не такие близкие родственники, чтобы отношения между нами осуждались. На нашей родной планете браки между родственниками третьей степени – частое явление. Но эти браки – рискованная затея. Не все дети в таких семьях рождаются здоровыми. Да и сам Дракон вбил себе в голову, что любит меня не так, как суженную, а как близкую по духу и сексуально привлекательную женщину. Он не отрицает, что испытывает ко мне притяжение, но любит другую. И я знаю, что это правда. В общем, брак между мной и Драконом был возможен и невозможен одновременно.

Мы долго скитались меж звезд, пока наши сердца не почувствовали Зов. Первым его услышал Дракон, потом инстинкты проснулись и во мне. Сердца привели нас к Земле. Чуть позже стало понятно, почему я Зов слышала менее четко, чем дядя: моя вторая половинка находилась в другом времени, в будущем. Но с нашими технологиями найти моего суженного не составило большого труда, и Дракон по-джентельменски устроил основную базу в нужной мне эпохе.

Но и тогда я все еще продолжала сомневаться в том, что Ефим, а не Дракон, предназначен мне судьбой. К дяде я испытывала куда более сильное притяжение, чем к Ефиму.

Все поменялось в одночасье, когда я, повинуясь не столько сердцу, сколько разуму, принудила землянина к акту плотской любви. Акт был коротким и не настолько горячим, каким мог бы быть. Во-первых, мы реально спешили. Во-вторых, Ефим любил другую, так что связь со мной воспринимал как измену. В-третьих, я тоже сдерживала свой пыл, так как никому неведомо, насколько разрушительным для земного человека может оказаться соитие с огненным, особенно если их отношения не скреплены брачным ритуалом.

Но и этих минут мне хватило, чтобы понять, как я ошибалась. Ефим оказался не по-земному горяч, и испытала я с ним гораздо больше, чем просто оргазм. Во время занятий сексом слились не только наши тела, но и наши души. И только тогда я поняла, что древние инстинкты, которым я не доверяла, не обманули: именно Ефим, а не Дракон, оказался моей второй половинкой, именно он был предназначен мне Всевышним. Дракон был понятным, родным по духу, притягательным и привычным. Привязанность вкупе с сексуальным притяжением я все время путала с истинной любовью. Но на самом деле это настоящее чувство я испытываю теперь к Ефиму и только к нему одному.

Женщины огненной расы не могут зачать от нелюбимого, а после короткого секса с Ефимом я забеременела и родила Феникс. И, судя по ее силе, унаследовала она ее не только от меня, но и от отца. Еще одно доказательство, что в жилах Ефима течет огненная кровь, пусть и разбавленная земной. Разумеется, я почувствовала это во время нашей близости. Разумеется, удостоверилась в этом, убедившись, что секс со мной землянину не навредил, а, напротив, зарядил его энергией.

Именно вспыхнувшая в моей груди любовь к Ефиму заставила мне помогать ему, тем самым вставляя палки моему родственнику и соратнику Дракону. И себе тоже, так как я помогала любимому воссоединиться с его возлюбленной – моей соперницей.

Инстинктивно почувствовала тогда, что любовь ко мне в его душе еще не проснулась, и что его сердце принадлежит другой. На том этапе удержать его было невозможно. «Любовь неподвластна силе», – говорят на нашей планете. Кажется, и у землян есть подобная поговорка. А еще земная мудрость гласит, что любимых нужно уметь отпускать. Мы своего не отпускаем, не упускаем, не делим: огненные – собственники и не признают полумер. Но мы способны учиться. Что-то можно и нужно перенимать у других рас. И сердцем я поняла, что Ефима придется отпустить. И дядю убедила аналогичным образом поступить по отношению к Елизавете.

Теперь же я не уверена, что мы правильно поступили: мы оба чувствуем, что с нашими парами произошла беда и что они, похоже, не так счастливы вместе, как должно. Похоже, что и они ошиблись, приняв за истинную любовь какое-то очень похожее чувство. Но вернуться мы не можем из-за контакта, подписанного кровью. Впрочем, я контракта ни с кем не заключала. Может, мне стоит вернуться за Землю одной и разведать обстановку?

Нужно обсудить это с Драконом – он старше и мудрей. Да и странный сон Феникс обсудить с ним нужно. Он сказал, что будет ждать у себя в каюте.

Укладываю дочь и спешу к дяде. Нам предстоит непростой разговор. Очень уж странны события последних дней. Тревожны сжимающие сердце предчувствия. А тут еще нарисовались факты, свидетельствующие о вторжении на Землю расы ледяных людей. И это уже выходит за рамки семейных отношений. Неужели грядет вселенская катастрофа?