Тахор говорил о людях, как о скоте.

– Ты не разрешаешь мне с ней побыть вдвоем. Я хочу услышать от нее лично, что она желает стать моей женой.

– Давно ли женщин нужно спрашивать, чего они хотят? За нее решаю я. Я ее король брат.

– Я тоже король. Даже если она подчиняется твоим приказам, тебе нечего бояться. Ведь ты только сказал, что она питает ко мне нежные чувства.

– Так значит, ты согласишься жениться на ней, если она признается в любви?

– Если ее осмотрит мой лекарь и подтвердит твои слова, тогда да.

У Тахора снова задергались уголки губ в нервной улыбке.

– Я желаю объединить наши королевства, сделать самый могущественный союз и стать родней Фонтегорнам. Я закрою глаза на все твои оскорбления за сегодняшний день…

– Я тебя не оскорблял, – перебил Горбен.

– Сегодня, Изабель будет ждать твоего лекаря. Через три дня она уже будет выглядеть и чувствовать себя лучше. Настолько лучше, чтобы соизволить прогуляться с тобой в саду. Ты с ней пообщаешься, и мы назначим день свадьбы. Это все твои условия? – в глазах Тахора промелькнула угроза.

– На сегодняшний день, да.

– Вот и славно, – улыбка Тахора наконец перестала дергаться.

Они прогуливались еще пару часов по богатой части города, пока Горбен не предложил показать свой дар для Изабель. Король Медеуса учтиво отказался, оправдываясь аллергией на конское сено в конюшне. Короли разошлись в разные стороны, и Горбен вместе с Гурноном и Бисохом, под предлогом проверить лошадей, направился в сторону конюшни и улицу таверн.

– За нами следят? – не подавая виду, спросил Горбен.

– Полагаю, что да. Какая разница? Мы же не делаем ничего запретного, – незаметно осматриваясь по сторонам ответил Гурнон.

– Прикройте меня. Я хочу проведать Тонуна.

– Чего ты придумал? – возмутился Бисох. – Под носом у Тахора хочешь с девчонкой поиграть?

– Я всего лишь хочу убедиться, что с ними все в порядке.

– После того, как убедишься, подставишь свою и наши спины под нож. Даже не вздумай соваться в таверну.

– Перестань. Мы просто зайдем выпить хорошего пива. А потом я отойду ненадолго.

Бисох готов был встряхнуть Горбена, но только что-то пробурчал себе под нос.

– Не стоит так рисковать. Я сам отправлюсь в таверну убедиться в их безопасности, – предложил помощь Гурнон.

– Дурачки. Безопаснее всего там не появляться, – Бисох не церемонился.

– Но я хочу ее видеть, – решительно наседал Горбен.

– Вот вывези нас из этого проклятого города, и делай с ней что хочешь.

– Я не вижу ни одного шпиона, чтобы чего-то бояться.

– На то он и шпион, чтобы его не видели, – Бисох на ходу заглянул королю в глаза. – Кроме конюшни мы никуда не пойдем. И я настоятельно рекомендую выкинуть слепую девку из головы. Иначе, кто-то из нас останется с голыми плечами и культей вместо шеи.

Горбен мельком заметил в окне желанный силуэт. Он даже остановился, и Бисох мгновенно подтолкнул его в спину рукой.

– Не смей тут глазеть на нее, – огрызнулся рыжебородый. – Надо объяснить Тонуну, чтобы не позволял ей высовываться из окна. Она же слепая, а головку к солнечному свету вытянула как комнатный цветочек.

– Клянусь, она так же хочет встречи со мной, – прошептал Горбен и снова обернулся. Но ее там уже не было. Только штора играючи качалась за стеклом.

– Ты хотел ее увидеть? Ты ее увидел. Стоит живая и можно сказать невредимая. Реши уже, что с Изабель делать будем, а то мы тут еще надолго задержимся. Лично я дольше недели не протяну.

– Через пару дней я встречусь с Изабель. Хочу поговорить с ней лично прежде, чем принять решение.

Бисох так и не пустил Горбена к Эфе. Король только ночью в постели понял, что друг прав. Но каждая мысль снова и снова приводила его к облику Эфы. Легкое и непривычное в последние дни головокружение быстро сморило его в сон. Сон, в котором остался только он и Эфа. Легка улыбка на губах так и осталась с ним до утра.

Знакомые деревья, высаженные полукругом, небольшие лавочки, спрятанные от жары в тени листвы, и идеальная мягкая трава. Родной дом Джоан – Медеус. Она родилась здесь, но выросла дикаркой в лесу среди амазонок. Это место, конечно, изменилось за сотни веков, но Джоан помнила, как дралась понарошку с Лоттой палками именно здесь. А еще она уложила Эрика на лопатки, и приставила меч к его горлу. Оказывается, это был прекрасный период, даже несмотря на то, что в те времена состоялась первая брачная ночь с ним. Точнее с ними. А как мать выбегала в самые эпичные моменты и вечно возмущалась от её непристойного поведения…

Так много удалось вспомнить, потому что Горбен ждал в этом саду девушку. Он стоял в одиночестве около часа, после чего появился Тахор, а под руку с ним шла, нет, еле передвигалась Изабель.

В этот день девушка выглядела уже чуть лучше, у нее даже появился румянец на щеках, и губы порозовели. Ей распустили темные идеально прямые волосы до лопаток, и облачили в красное платье. Она все равно была в перчатках, но тонкую шею уже не прикрывало кружево. В ее карие глазах витало горе. Она будто не хотела идти на эту встречу, озадачив и Горбена и Джоан.

– Ты же не обидишь мою дорогую сестру, король Горбен? – черный мрак уставился на него.

– Никогда. Зачем мне пугать беззащитную девушку? – улыбнулся он Изабель.

– Что ж, Изабель, веди себя пристойно, ты же хочешь замуж за такого красивого короля? – сказал он с ухмылкой и удалился с оглядкой.

Девушка посмотрела на Горбена и попробовала улыбнуться.

– Ты не представляешь, чего мне стоило выпросить тебя у брата на не долгую прогулку. Присядем или пройдемся?

– Пройдемся, – услышал он её хрипловатый и слабый голос.

– Как скажешь. Любая прихоть и я исполню твое пожелание, – он попытался ее раскрепостить. Добиться расположения и доверия.

Если бы Эрик так почтительно обходился с Джоан, возможно, она бы давно перестала пренебрегать его вниманием. По крайней мере, не стала бы нарочно злить.

– Изабель, – обратился Горбен, но девушка не пробовала даже взглянуть на него. – Ты боишься меня? – в его голосе прозвучало удивление, и он слегка наклонился, чтобы разглядеть ее лицо.

– Нет. Вы так добры, – засмущалась она, не зная, что еще сказать.

– Так в этом причина твоего молчания? – он положил ладонь на ее щеку, и заметил, как ее взгляд забегал в разные стороны. Она снова попыталась улыбнуться, но продолжала озираться по сторонам.

– Нет, – более громкими словами она не удостоила его.

– Ты прекрасна, Изабель, – на это она ответила таким несчастным взглядом, что он понял – девушка не поверила ни одной произнесенной букве. – Тебе уже лучше сегодня?

Она вздрогнула, и ему уже надоело выбивать из нее каждое слово, но терпение мужчины оказалось крепким. Он слегка прихватил ее за плечо, чтобы она хоть как-то отреагировала, но девушка тихо застонала. В испуге за содеянное, принцесса прикрыла рот рукой. Казалось, Изабель в чем-то провинилась.

– Тебе что, больно? Больно от моих прикосновений?

Она еле заметно кивнула.

– Я могу чем-то тебе помочь? Наш лекарь сказал мне, что ты еще страдаешь от кровоизлияний под кожей, если обо что-то слегка удариться. Но обнадежил, что скоро и это пройдет.

– Меня убьют, если я скажу правду, – она прошептала так тихо, что даже Джоан едва расслышала слова.

– Да что тут вообще происходит?

Он незаметно приподнял глаза и вскользь увидел, что Тахор наблюдает за ними с балкона. С этого места и мать Джоан, Маргарита точно так же любила следить за всеми, но она носила фамилию Фриель только как законная жена покойного Жана. Пришлось сделать вид, что Горбен не заметил брата Изабель.

– Горбен, – прошептала она, и он удивительно вскинул брови от неожиданного обращения по имени. – Не отказывайтесь от меня, пощадите. Увезите нас отсюда. Я сделаю все что угодно. Все что вы попросите, только не оставляйте в этом проклятом городе. Нам нельзя жениться в этих стенах.