В тот день она снова почувствовала падение в пустоту, пока не вернулась в затхлую тюремную скалу.

Визайтон сказал, что этого достаточно в тот день, но эти месяцы она приходила к нему снова и снова, пока Эрик продолжал спать у Розалин. Исключения составляли дни, когда у любовницы была кровь. Тогда он оставался у Фреда. При этом, когда Джоан появлялась вместе с мужем перед жителями Элрога, всегда вела себя достойно. Они оба примирились со своим положением и старались не доставлять друг другу хлопот, пока каждый занимался своим делом. Тем более Эрик стал очень частым гостем на королевском совете и все больше вникал в искусство политики. Чарльз злился за любовную выходку сына и Розалин, но никто так и не узнал, что принц вообще не живет со своей женой, а принцесса часто навещает тюрьму в поисках ответов на многие вопросы.

В третье возвращение в прошлое Джоан снова падала, проморгалась и увидела свет.

Вокруг стояли лес и мелодичное пение птиц. Ветки шелестели и качались над её лицом, оставляя танцующие тени на коже короля. Как же ей этого не хватало. Сейчас хотелось только одного – чтобы время остановилось, и наслаждаться местом, в котором бы она осталась с Гарретом навсегда.

Но это была не её жизнь.

Горбен отдыхал не в карете, и даже не в шатре. Он любил спать на открытой земле и смотреть по ночам на звезды. Но сейчас рассвело, и он потянулся в предвкушении охоты.

Слуги подали завтрак, и он довольно наполнил желудок. Джоан даже отдаленно чувствовала запах и вкус его похлебки. Горбен ел одинаковую пищу со всеми, при этом, никаких королевских преподношений. Все просто, как и у обычных людей. Такой король, действительно вызывал уважение у поданных. У Джоан тоже. Корона не сделала его напыщенным, злым, наглым, жестоким или предвзятым к окружению. Обычный человек, который не только унаследовал трон, но и заслужил своими поступками правление Элрогом. Никто не боялся сказать ему слова, потому что вместо наказания за просьбы, он отзывался и пытался решить проблемы если не каждого жителя королевства, то большинства точно. Помогал всем, кому мог, при этом не боялся разорить казну, потому что улучшение качества жизни людей только положительно влияло на всю экономику Элрога. Многие крестьяне в благодарность королю по возможности отплачивали большей данью. Такая взаимопомощь делала государство все сильнее и могущественнее.

– Я готов! – громко отчитался Бисох за спиной.

Джоан почувствовала, как ее взгляд направился на рыжебородого великана. Как обычно, он перестарался с затягиванием пояса, но не подавал виду, что ему все жмет.

– Остальные спят?

– Ворон и наши лошади седланы, пока ты здесь прохлаждаешься. Никто давно не спит, это король у нас засоня.

Довольный Горбен, встал и отправился вслед за другом.

Они вооружились луками и стрелами. У каждого был стальной меч и несколько кинжалов. Тонун прихватил с собой еще и копье.

– Отвечаю своей бородой, сегодня мы поймаем здорового кабана, – довольно сказал Бисох.

– А я думаю, что оленя, – ответил Тонун.

– Может медведя? Вчетвером справимся с таким зверем, – присоединился Гурнон. – А ты на кого ставишь, Горбен?

– Он поймает бабу! – расхохотался Бисох прежде, чем Горбен дал ответ.

– Где же он найдет женщину в чаще леса, – усмехнулся Гурнон над глупостью друга.

– А мне почем знать. Его лакриновые зенки тянут к себе девиц, как капкан с приманкой.

Горбен только выдохнул, и с улыбкой промолчал. Но Джоан чувствовала, как ему нравятся такие разговоры. Все же лесть ему по душе.

Фонтегорны.

К середине дня они все еще не наткнулись на крупную дичь. Пробегало несколько лисов, диких зайцев, но не за этими животными они углубились в чащу, сойдя с тракта. Лошади уже были взмылены, а мужчины довольно возбуждены.

– Сегодня вы все проиграете. Я не сделал ставку ни на одно животное, – самодовольствовался Горбен. – Только мы не выяснили, чем отплатят проигравшие.

В этот момент они выровнялись и встали, дав лошадям продохнуть. Их фырчанье заглушало шум листьев от легкого ветра. Жеребец Бисоха хоть и немного устал, все равно продолжал топтаться на месте.

– Пора возвращаться. Сегодня мы останемся без вкусного горячего только обескровленного мяса. Завтра попробуем еще раз, – предложил Тонун.

Громкий визг пронесся перед ногами лошадей и мгновенно углубился в чащу. Мужчины несколько секунд переглядывались, пока кони в испуге толкали друг друга.

– Я выиграл! Кабан! – кричал Бисох, когда Горбен уже пустил Ворона со всех ног галопом, значительно опережая остальных.

Джоан ощущала, как ветки хлещут его по лицу, но боли не чувствовала. Горбен пригнулся к шее, чтобы помочь лошади настигнуть несчастного кабана. Он почти его догнал, оставалось несколько шагов, но зверь резко ушел вправо и Горбен не успел отреагировать. Его лошадь внезапно что-то снесла, споткнулась и упала на передние ноги, а Горбен улетел вперед, приземлившись на землю, покрытую сухими ветками и листвой.

Джоан забеспокоилась, все ли в порядке с Вороном. Но он встал и даже не хромая подошел к хозяину, который все лежал на земле и придерживался за голову. Вокруг все расплывалось, но король понял, что друзья уже громко зовут и ищут его по следам. Тогда он и услышал стон, который принадлежал девушке.

Горбен медленно встал и начал искать ее по голосу, придерживая рану на затылке, из которой сочилась кровь. Он даже не сразу понял, что сильно ушиб еще и левое плечо, но главное, что не разбился насмерть, как его отец. Очередной позор Фонтегорнов совсем некстати.

Девушка лежала лицом в земле и тяжело дышала. Горбен присел к ней, чтобы расспросить о травмах и самочувствии. Она повернулась, но словно не увидела его. Ее волосы наполовину прикрывали лицо и от головокружения он не смог рассмотреть все достаточно хорошо.

– Вы сильно ушиблись? – спросил Горбен, все еще придерживая рану на голове.

– Я ничего не вижу, – прошептала девушка.

– Боги, простите. Я ничего не заметил, а моя лошадь сбила вас. Мы слишком быстро мчались за кабаном.

– Нет, – шептала девушка тяжело дыша. – Я от рождения ничего не вижу. Поэтому стояла на пути, не понимая, что мешала проехать.

– Горбен! Ты в порядке?! – Тонун спрыгнул с коня и подбежал к королю.

– Я сбил эту девушку. Так сильно увлекся охотой, но кабан оказался проворнее.

– Ты чуть не убила короля! – закричал на нее Гурнон.

– Простите меня, ваше величество, – оправдывалась девушка, было заметно, как что-то причиняло ей боль.

– Я же говорил, что ты бабу поймаешь, Горбен! – закричал Бисох и тоже спешился. – У меня двойное попадание сегодня. Только кабан удрал.

– Как вас зовут? – Спросил король.

– Эфа.

– Где у тебя болит, Эфа?

– Ребра… Нога…

– Оставьте ее, ваше величество, – от этого голоса Джоан передернуло.

– Пошла прочь, ведьма, – выкрикнул Гурнон, обнажив меч.

Когда Горбен повернулся, Джоан увидела скрюченную старуху в грязном зеленом плаще. В таком же одеянии была и девушка. Существо, которое обозвали ведьмой выглядело жутко. Короткие седые волосы торчали во все стороны. У нее не было зубов, и когда она закрывала рот, то нижняя губа доставала бы до носа, но вместо него там были только две дыры. Было в ней что-то не человеческое, возможно, сероватый цвет кожи, но Джоан никогда не слышала о ведьмах, и даже испугалась, не вернулись ли и эти существа в настоящий мир после того, как ее саму воскресили. Этой напасти еще не хватало. Агрессия со стороны друзей Горбена еще больше вызывала неприязнь к мерзкой бабке.

– Моя падчерица едва не лишила вас жизни. Это я не уследила за девчонкой. Даже без зрения, она передвигается по лесу быстрее меня. Смилуйтесь, король Горбен. Оставьте нас в живых, и мы больше никогда не встретимся.

Несмотря на увечья, старуха разговаривала четко, без дефектов. Будто голос ее шел из глубины души.

– Я и не собираюсь наказывать вас, но Эфе нужна помощь. В моем лагере есть лекарь. Я не могу оставить ее, не оказав должного ухода, ведь она пострадала по моей вине.