– Вы и его собираетесь использовать, как Блая? – с ужасом спросила Мирта и отстранилась.

– Ну что вы, – колдун живо притянул ее обратно. – Мне нужна только его колбаса. Мы вытащим ее из ящиков, оставим на поляне, а сами отойдем в сторонку. Она так пахнет, что зимники не выдержат искушения. Как только они накушаются, то лягут спать, а зимний портал закроется. К утру зимники станут сугробами. По весне, когда снег растает, сугробы превратятся в обычных толстых котов. Что делать с таким огромным количеством котов – вот это проблема. Но не сегодняшняя.

– Какая красивая сказка, – протянула Мирта, косясь на колдуна. Не разыгрывает ли он ее? Но в подтверждение его слов среди кустов показалась карета повара, запряженная парой лошадей. Теодор сам вел животных под узду.

– Как вы его уговорили?

Повар никогда не производил впечатление человека, который верил в сказки и волшебство.

– Он жадный, – просто ответил Леон. – Все жадные хотят еще больше. Я сказала Теодору, что знаю одну поляну, на которой в новогоднюю ночь происходит волшебство. Все, что оставляют на ней, к утру увеличивается в три раза. А так как его колбасу тоже немного подъели на пиру, то он, естественно, захотел восполнить потерянное.

– Теодор сильно расстроится, когда узнает.

– Зато обрадуется, когда сможет отсюда уехать. Другого выхода нет.

Мирта еще хотела добавить, что все-таки неправильно так обманывать людей, и другой выход есть всегда, но тут на поляну вышел запыхавшийся Теодор. При виде бородачей, толпившихся за спиной колдуна, он сначала испугался и попятился, но потом увидел Мирту и расплылся в улыбке.

– Я знал, что с вами ничего не может случиться! – уверенно заявил он, заключая ее в объятия. – Вы уже положили что-нибудь на ту волшебную поляну? Там место еще осталось?

Мирта промямлила что-то невразумительное, не зная, как лучше соврать, но на выручку пришел Леон.

– Разгружайте скорее вашу колбасу, – распорядился он. – Место есть, а вот времени мало. Они, – он кивнул на стражников, – вам помогут. Только все ящики надо вскрыть, иначе волшебство не сработает.

Теодор замялся, и Мирта испугалась, что он против вскрытия ящиков, но дело оказалось в другом.

– А можно я еще пару безделушек рядом положу? Тут немного драгоценностей, денег… А если старинное вино положить, оно таким же старым удвоится или будет уже новым?

На этот раз растерялся уже Леон, но на выручку пришла Мирта, которой неожиданно стало весело.

– Все кладите, – уверенно заявила она. – Я вот туфли положила, косметику, а еще прядь волос отрезала. Утром хочу новый парик собрать.

Теодор в изумлении уставился на ее волосы, но тут стражники потянули руки к коробкам, и повар засуетился, чтобы лично контролировать процесс.

– Не трясите, не размахивайте, не нюхайте! – распоряжался он, бегая от поляны к карете и обратно.

Вскоре все было закончено, и Леон велел всем спрятаться.

– Иначе чуда не случится. Хорошо, что успели до полуночи.

Стражники, взяв Теодора подмышки, настойчиво повели его к палатке, хотя на лице повара неприкрыто читалось: хочу посмотреть!

Посмотреть собиралась и Мирта, но Леон повел ее в другую сторону от теплого убежища.

– Нам там будет тесно. У меня есть местечко поинтереснее.

На миг Мирта засомневалась, насколько можно доверять Леону, но потом решила, что время для сомнений осталось позади. Сейчас – только вперед.

Они шли по снегу недолго, даже не успели замерзнуть. По дороге попалась пара снежных котов, которые, не обращая внимания на людей, куда-то целеустремленно бежали. Возможно, колбаса у повара немного пропала, хранясь в карете, которая стояла в теплом помещении, а может, просто была особенно ароматной. Как бы там ни было, но Мирта чувствовала ее запах, даже когда колдун вывел ее на другую поляну.

Мирта глянула и ахнула. Настоящее волшебство бывает разным, но она была уверена, что такого никогда в своей жизни больше не увидит. Старый колодец был низким, приземистым, с местами обвалившейся каменной кладкой. Со всех сторон его засыпало снегом, навалив огромные сугробы. Колодец торчал из этих сугробов, действительно, похожий на трубу. Из него уходил вверх столб снега, который на невероятной высоте распадался и улетал в сторону замка, целенаправленно засыпая его мягким зимним пухом. Снежинки сверкали, кружились, искрились. Пахло морозом, а еще… чем-то новым. И оно сулило только хорошее.

Мирта посмотрела на счастливый вид Леона и поняла, что он нисколько не боялся происходящего. Колдун искренне наслаждался магической стихией.

Кажется, я влюбилась, подумала Мирта и прислонила голову к плечу человека, который казался ей самым вредным на свете, но без которого то новое, что сулил им волшебный источник, вряд ли могло случиться в ее жизни.

Леон подошел к одному сугробу и, смахнув снег, обнажил деревянную скамью, на которую пригласил Мирту. Девушка подумала, что и холод в новогоднюю ночь не страшен, но с удивлением обнаружила, что скамейка теплая, а из-под деревянных ножек начинают течь ручейки потаившего снега.

– Вы колдуете? – с изумлением спросила она.

– Совсем немножко, – довольно ответил Леон. – Кажется, наступила полночь. Время загадывать желание. Я свое загадал.

– Я тоже, – прошептала Мирта и подумала, насколько нарушит субординацию, если обнимет своего будущего начальника. Уточнить всегда было нелишне.

– А я прошла собеседование?

– Да, но есть еще условие.

– Не думаю, что… – замялась она, чувствуя, как сердце скакнуло от мысли, что он снова ее поцелует.

Но это же был Леон Карро. Он любил обескураживать.

– Вы нарисуете мой портрет.

Мирта кивнула, пытаясь сдержать комок обиды, застрявший в горле.

– Ошибся, условий будет два. Следующий Новый год мы встречаем вместе. А третье условие так само и просится. Можно я вас поцелую?

«Дорогие родители!

Сим сообщаю, что нахожусь в здравии и чувствую себя прекрасно. Надеюсь, что мое письмо найдет вас в великолепном состоянии духа и тела, а ваше богатство и благосостояние приумножились многократно, с тех пор как мы виделись последний раз. Мадам Кларисса Вермонт должна была написать вам письмо, надеюсь, вы успели его получить и так же, как и я, радуетесь за Клементину, которая сказала «да» герцогу Рольду Маранфорду Третьему. Насколько я понимаю, сделка состоялась, и обе стороны счастливы».

Мирта прикусила перо и задумалась. Яркий солнечный свет заливал библиотеку, по подоконнику била звонкая капель, на столе лежали ожидавшие ее шляпка и дорожная накидка – все мешало сосредоточиться. Мирта из прошлого, которая все еще жила в Мирте нынешней, хотела оправдываться. Она собиралась написать, что не смогла попасть на повторную церемонию в герцогском замке по причине болезни и дурного вида, ставшего ее следствием, однако что-то подсказывало: вранье означало бы проигрыш, а новая Мирта объявила бой всем проявлениям слабости духа и воли. Мелькнула мысль дописать письмо позже, но девушка собралась с мыслями и закончила короткое послание:

«По законам Ливании я являюсь взрослой и совершеннолетней, посему отказываюсь от родительского содержания и карманных расходов. Впредь я намерена самостоятельно определять свою судьбу. Но прошу вас не волноваться. Королевский колдун Леон Карро согласился взять меня к себе на работу помощницей. Мы подписали годовой контракт с доходом, размер которого меня устраивает. Господин Карро уже направил контракт для протокола в королевскую канцелярию. Вероятно, через пару месяцев мне придется покинуть Ливанию по рабочим вопросам, но я всегда буду на связи. Прошу направлять письма на обратный адрес господина Карро в Маринбурге, я их получу по возвращении. Также прошу вас обращаться ко мне по любым вопросам нужды, кои такие обстоятельства возникнут.

Ваша любящая дочь, Мирта Готтендамер».

– Вы скоро? – послышался из коридора голос Леона. Вообще-то, они договорились на «ты», но, когда колдун был ею недоволен, он всегда «выкал». Сейчас вот Мирта опаздывала.