– Как он сейчас?

– В вас говорит милосердие или любопытство?

– Просто ответьте, – попросила Мирта. Неудивительно, что Леон Карро жил один. С ним невозможно было общаться долго.

– Если честно, то еще хуже. Он практически без сознания.

– Вы его пытали, чтобы получить ответы?

– Я, правда, кажусь таким зверем? – возмутился Леон. – Вообще-то, он был моим учеником, а эти связи не так просто разорвать. Нет, он добровольно рассказал все, что помнит. Но Бен забыл главное – источник. В стихийной магии всегда есть источник. Он вспомнил, что пробрался в дальнюю библиотеку замка и собирался использовать трубу, что ведет из камина. Та библиотека находится на последнем этаже башни как раз в стороне, где пролегает тракт в Маринбург. Снег должен был повалить из трубы и засыпать один участок дороги. Бенедикт молод, порывист и не очень хороший стратег. Ему всего-то нужно было, чтобы вы свернули в замок на ночевку. Он просчитался целых три раза. Во-первых, не ожидал, что я вернусь из путешествия так скоро, как раз накануне его замыслов. А во-вторых, он не рассчитывал, что зимники окажутся настолько сильными. Никто не верит древним фолиантам. А в-третьих, похоже, Бен перепутал трубы. Потому что ту трубу из камина я уже осмотрел, и на ней нет ни следа колдовства. И снег из нее не валит. Похоже, источник лежит вообще за пределами замка, но Бенедикт клянется, что колдовал на трубу. Ума не приложу, какая труба может быть в лесу. Маленькая – вроде тех, что стоят в сторожках лесничих и егерей, для таких замыслов не подойдет. До деревенских изб тоже слишком далеко, его магия бы до них не достала. Одним словом, сейчас нужно найти эту проклятую трубу, и тогда я смогу остановить снег.

– Вам же нельзя колдовать.

– Есть разные способы препятствия колдовству, не обязательно магические, – уклончиво ответил Леон. – В школе магии нас учат не только магии. Можно я задам личный вопрос?

Мирта была против и уже открыла рот, чтобы произнести твердое «нет», но он ее опередил:

– Почему вы себя так ведете – всем поддаетесь? Чего боитесь? Гнева семьи? Неужели вам никогда не хотелось свободы? Или вы так дорожите богатством и роскошью, что вас окружают?

Вот и вернулся прежний Леон. Этого человека она хотя бы уже знала.

– Скажите еще про золотую клетку, – буркнула она.

– Может быть. Но если так, то дверца давно открыта, а с некоторых сторон вообще прутья отсутствуют. Вы же сами в ней сидите. Вернее, собираетесь добровольно перейти в другую – познатнее.

– Значит, считаете меня куклой?

– Пытаюсь разобраться. Я мальчик, у меня с детства были другие игрушки, и куклами я никогда не интересовался.

– Но вам я по какой-то причине интересна, так?

– Всего лишь пытаюсь разобраться в вашей природе.

– Лучше разберитесь с непогодой, не лезьте ко мне в душу, – не выдержала, наконец, Мирта, но колдун уже разошелся.

– Почему вы думаете, что герцог будет обращаться с вами лучше, чем эти тетушки? – спросил он, забирая у нее пустую бутылочку из-под зелья. – Маранфорд самая первая сволочь в Маринбурге. Он запрет вас в башне и будет показывать заморским гостям по выходным. В воскресенье у него обедают южные принцы, с которыми он очень близок. Они постоянно дарят ему лошадей, а лошади Рольду милее женщин. За породистую кобылу он поделится вами с любым своим южным другом. Вы понимаете, что я имею в виду? Свою первую жену он предлагал мне в качестве платы за некоторые магические услуги.

– И вы согласились?

– Неважно, – разозлился маг. – Вы меня не слушаете.

«Значит, согласился», – с горечью подумала Мирта, понимая, что совсем не хочет встречать Новый год. И вообще ничего не хочет. – Оставьте меня.

– У вас нет гордости!

– Оставьте меня! – прокричала Мирта с яростью, а затем чуть тише добавила:

– Рольд обещал купить мне краски и холст. Все будет хорошо.

Или она это придумала, и на самом деле, ничего вслух не говорила?

Но ее последних слов Леон не слышал, так как его уже не было в комнате.

Оставаться больше в хозяйской постели Мирта не могла. Ее и раньше преследовало чувство неправильности, когда она лежала в ней, а сейчас простыни и вовсе жгли тело. Пометавшись по комнате, она увидела дверь в библиотеку и нырнула туда, захватив блокнот с чернилами. Совсем другое дело. Запах книг успокаивал, а тяжелые портьеры на маленьких окнах не пропускали и намека на метель снаружи. И пусть здесь было холоднее, Мирта закуталась в плед и забралась с ногами на кушетку. Она, несомненно, за эту ночь подурнеет, ну и пусть. Так плохо ей давно не было.

Новогоднее утро началось… с Леона, и Мирта подумала, что судьба ее искушает. Слишком много встреч с этим человеком за столь короткое время. Маг стоял у стола и бесцеремонно листал ее альбом с рисунками, которые она набросала ночью. Мирта рисовала все, что видела – снежных котов за окном, елку, сверкающую огнями в окошке замка, засыпанные снегом избы, колдуна, стоящего на крыше башни с раскинутыми в сторону руками.

Девушка бросила быстрый взгляд на часы – почти девять утра, а значит, скоро явятся надсмотрщицы, то есть, компаньонки. Не хотелось бы, чтобы они раскрыли ее потайное место. Конечно, библиотека принадлежала Леону, как и все вокруг, но Мирта нашла в этой комнате успокоение души и хотела сохранить ощущение безмятежности на память. Кларисса и тетки воспоминания, несомненно, испортят.

А еще было очевидно, что свое «да» на новогоднем празднике она герцогу Маранфорду уже не скажет. Интересно, предусматривал ли королевский протокол, который был суров и строг к брачным ритуалам, уважительные причины для опоздания? Невеста могла отравиться, заболеть… А у кого-то дорогу вот снегом засыпало. Впрочем, после всего, что случилось за эти неожиданные сутки в гостях у мага, Мирта подрастеряла былую уверенность. И мечта о свободе в браке с Рольдом тоже казалась теперь надуманной, а может, даже ей не принадлежала.

– Вы ведете себя совершенно неприлично, – заявила Мирта, поглубже залезая под плед. – Незамужней девице непозволительно находиться наедине с мужчиной. Тем более, неодетой.

– Может, девице и непозволительно, но на магов такие запреты не распространяются, – вернулся к своему хамству колдун. – Кстати, давно хотел спросить. Где мой паук? Я просил вас его покормить. Куда вы его дели?

– Отпустила, – теперь Мирта была даже рада, что так поступила, хотя вначале и сомневалась. – Я не знала, где у вас тут водятся тараканы, и решила, что паук сам найдет себе пропитание. Он где-то здесь ползает.

Леон закатил глаза.

– И как вас земля держит! Это же особо ядовитый вид! Я привез его из путешествия по Южным пустыням. А если он кого-нибудь укусит?

– Это мифы, – уверенно заявила Мирта. – Я читала, что пауки сами на людей не набрасываются. В детстве я ужасно боялась пауков, и кормилица купила мне о них книгу. Думаю, никто из слуг не захочет иметь дело с вашим пушистоногим, а значит, никому ничего не грозит.

– Ах, она читала! – фыркнул колдун, а в следующий миг его будто преобразили. Мирта подумала, что никогда не привыкнет к этим его резким сменам настроения.

– Это ваши рисунки? – спросил Леон, показывая на блокнот. – Духи, они великолепны! И вы нарисовали Гельценциум Спурагуса. Во всех деталях!

– Что? – испугалась Мирта. Было чего опасаться. Если колдун сболтнет о ее рисунках Клариссе, встречать Новый год придется в аду.

– Моего паука, – улыбаясь, пояснил Леон. – Я столько раз пытался занести его рисунок в коллекцию, но мои художественные способности оставляют желать лучшего. А еще вот этот человек на башне, он, определенно, интригует. Вы где-то учились?

Мирта напряглась. Вопрос был каверзный.

– Ах, простите мое вторжение, – словно очнулся Леон. – Я просто искал одну книгу и не ожидал встретить вас здесь.

Вот с этого и нужно было начать. Как-то у них все складывалось не по порядку.