Отлегло. Значит, вот эти здоровенные штуки, у агентов под пиджаками, всего лишь парализаторы. Наверное, типа того, из которого вырубили Диану. Хотя, собственно, в нашей ситуации что парализатор, что пуля в голову — одинаково приятно. Но я-то пока морально не готов перерождаться.

Белоснежный зал немного радовал глаз вкраплениями золота. Например, на стене, за белоснежной трибуной, красовалась огромная золотая эмблема, на мой взгляд, напоминавшая беспорядочное переплетение прямых и кривых линий, заключённое в окружность.

Фиона, однако, увидев эмблему, остановилась и поклонилась. Эмблеме. И Айзек. И Андреас. И даже я — на всякий случай. Вдруг, там, эта эмблема лазерами стрелять начнёт. Пусть даже и парализующими.

Когда мы все разогнулись, нас оглушил гром аплодисментов. Зал был на три четверти заполнен серьёзными дяденьками и тётеньками в костюмах, немного отличающихся лишь цветами. Все присутствовавшие, глядя на нас, стояли и хлопали. Офигеть.

— Прошу сюда, — сказал Айзек.

Мы его почти не слышали из-за оваций, но он ещё махал рукой, так что сообразили, что нужно дальше идти за ним. Он довёл нас до самой сцены, если она тут, конечно, так называется, и указал на первый ряд. Ряд был пуст. Здесь, видимо, предполагалось сидеть представителям других миров. И мы были единственными.

Фиона пропустила меня вперёд — ей предстояло выходить — и я, не долго думая, уселся на второй стул от края. Фиона села на первый, у самого прохода. Айзек выскочил к трибуне и откашлялся.

Видимо, тут было такое же хитрое устройство, как на планете Невест. Микрофона видно не было, однако звук разносился по всему залу.

— Дамы и господа! — провозгласил Айзек. — Не будем терять время и перейдём сразу к сути. Нас почтила своим присутствием госпожа Фиона, полномочный представитель мира С-К31498/Х. Давайте выслушаем её доклад и предложения.

И под гром аплодисментов Айзек спустился со сцены.

Фиона тяжело выдохнула. Аплодисменты стихали, на нас смотрели.

— Давай, — толкнул я её локтем.

— Сейчас…

— Э, Филеас.

Фиона вздрогнула, посмотрела на меня своими огромными глазищами.

— Твой звёздный час, мужик! Ты этого ждал всю жизнь.

Я ободряюще хлопнул её по плечу, и, кажется, во взгляде появилась уверенность. Фиона улыбнулась, встала и, сделав хвост пистолетом, поднялась на сцену.

— Дамы и господа! — торжественно произнесла она, когда очередная волна аплодисментов стихла. — Я действительно представитель мира С-К31498/Х. Вряд ли кто-то из вас знает, что такое «дробь-икс». Для вас это — всего лишь коды, не имеющие никакого значения. Однако значение есть. Пометкой «дробь-икс» Творцы обозначают так называемые «секс-миры». Миры, в которых основным видом деятельности населения является предоставление интим-услуг. Это не наш выбор. Нас такими создали. И если ваш мир неофициально называют «Белокаменным Гондором», то мой родной мир славен на всю мультивселенную, как «Кошачье е@лище»!

По залу прокатился «ах». Я прикрыл глаза ладонью. Н-да… Ладно, Филеас, жги. Они твои, аудитория тёплая. Если уж е@лище пережили, дальнейшее и вовсе скушают, не пережёвывая. А я пока другие вопросы порешаю…

И я, стараясь не привлекать к себе внимания, выскользнул в проход.

Наверное, если с бодуна проснуться в подобном месте, можно сойти с ума. Идёшь, идёшь, а кругом всё белое. Рука так и тянется стены пощупать — не мягкие ли. Хорошо хоть тянуться может, не в смирительной рубашке пока.

Андреас объяснил мне, куда идти, даже чертил на планшете план. Я старался придерживаться его. Прямо, прямо, налево. Теперь лестница. Уф-ф, бальзам для глаз — золочёные перила. Хоть немного меньше белизны. Спасибо тебе, Господи, за маленькие радости, как говорится…

— Господин секретарь? — послышалось сзади.

Я обернулся, увидел девушку в бежевой блузке и такой же юбке. Она прижимала к груди планшет и казалась удивленной.

— Слушаю вас, — сказал я скучающим тоном. — Автограф хотите?

— Ав… Что? Нет, простите, нет.

— Прощаю, — пожал я плечами и продолжил нисхождение по лестнице.

— Я всего лишь хотела спросить, не могу ли быть вам чем-нибудь…

— Нет, — отрезал я.

— Но вы идёте на цокольный этаж!

— А вы наблюдательны.

— Там допрашивают межмировых преступников!

— Слушайте, господин Андреас сказал, что будет там, а нам с ним нужно кое-что обсудить. Я надеюсь, эти ваши преступники хорошо зафиксированы и чудить не будут?

— Ну разумеется…

— Приятно было поболтать, — улыбнулся я девушке и ускорил шаги.

Фигово… Привлёк-таки внимание. Как бы переполох не поднялся раньше времени.

Лестница закончилась коридором, который немедленно свернул. Здесь белизна вдруг сделалась грязноватой, почти серой, и я вздохнул с облегчением. Хоть к преступникам по-человечески относятся.

Коридор через пяток шагов упёрся в серую дверь, которая на вид и на ощупь казалась пластиковой. Я постучал. Хм… Такое чувство, будто пинком сломать можно. И это безопасность? Ну, ок.

На стук немедленно отреагировали. Дверь открылась, и я увидел перепуганную рожу Андреаса. У него даже борода выглядела перепуганной. Вот сразу видно, не привык дедушка тёмными делишками заниматься.

— Где вас носит?! — прошептал он. — Давайте скорее, у них сейчас из-за конгресса небольшая путаница в пересменках.

— Понял, — сказал я, хотя ничего не понял.

Решительно вошёл в дверь, которая у меня за спиной захлопнулась. Андреас за руку протащил меня несколько метров по коридору и практически втолкнул в узкую комнату, где из мебели присутствовала скамья, на которой лежал аккуратно сложенный чёрный костюм агента.

— Раздевайтесь, — выдохнул он, подперев дверь спиной.

— Вот это поворот… А может, останемся друзьями?

— Прекратите паясничать, Константин! — прошипел Андреас, трагически вращая глазами. — Ситуация раскалена до предела!

— Да ладно. Относитесь проще, — сказал я, снимая пиджак. — Как вы до таких лет-то дожили, с такими нервами?

— У меня весьма спокойная работа.

— Это в судопроизводстве? — удивился я, но тут же вспомнил, какой тут благополучный мир. — А, ну да…

Переоделся я за пару минут. Зеркала в комнате не было, но чувство было такое, словно я — самый настоящий агент. Даже захотелось свысока на кого-нибудь посмотреть, чтоб он обделался. Я посмотрел на Андреаса.

— Очки во внутреннем кармане, — буркнул тот. — И причешитесь. Гребешок — в нагрудном кармане.

Я расчесался и нацепил тёмные очки. Комната чуть потускнела. И вдруг перед глазами появились буквы.

Производится корректировка зрения

Андреас, на которого я смотрел, сначала будто бы прыгнул на меня, резко увеличившись. Потом стал маленьким. И вдруг вернулся на положенное место, но сделался таким чётким, что я, казалось, мог разглядеть каждую пору на его морщинистом лице, и сосчитать все волоски на бороде.

На стёклах очков то и дело вспыхивали разные квадратики, прямоугольнички, пытаясь что-то выделить и зафиксировать, как автофокус в камере смартфона. Это слегка раздражало.

— А эту фигню отключить можно? — спросил я, махнув рукой перед очками.

— Нет, это — режим дополненной реальности. Активируется при надевании очков. Вы носите спецприбор, а не игрушку.

Тут же над головой Андреаса появилась надпись:

Андреас Вонк. Судья Прокуратория. Мир A-Z98745/Q. Чтобы прочитать полное досье, на три секунды сконцентрируйте взгляд на надписи.

Я постарался смотреть куда угодно, только не на надпись. Ещё мне во все стёкла досье на Андреаса не хватало.

— Освоились? — спросил он. — Идёмте, времени мало.

Мы выскочили в коридор. Андреас шёл, воровато озираясь, а я старался вышагивать солидно, как подобает агенту. Эх, жаль парализатора под пиджаком нет, не могу без него достичь полного соответствия образу.

Наконец, остановились возле самой солидной двери. Она тоже была пластиковой, как все остальные, но в ней ещё было окошко, забранное мелкой металлической сеткой. Я заглянул внутрь.