— Вот. Первые цифры кода указывают на то, что это не личное, а общественное имущество.

Действительно, всё просто — если жить в этом мире, конечно. Ну или хоть узнать о нём чуть больше, чем уложилось в десятиминутное бормотание Шарля.

— Поехали, — вздохнул я.

— Куда?

— На смотровую площадку, селфиться. Как раз погодка разгулялась. — Красивый новогодний снегопад постепенно превращался в метель — со снежными зарядами в лицо и порывами ветра до хрен знает скольки метров в секунду.

Тян недоуменно огляделась вокруг.

— Мы же ничего не увидим?

— Ну, нагнёмся пониже. Сперва я тебя за ноги подержу, потом ты меня.

— Опять врёшь, — на этот раз с облегчением выдохнула тян. — Мы едем к Мишелю, возвращать ледянку? Так?

— Нет.

— А как?!

— Едем к этой козлине драной, морду ему бить. А заодно узнавать, что за адрес он продал Диане.

— А ты её так и не догнал?! — ахнула тян.

— Догнал, конечно. И пепельницу отобрал.

— А где пепельница?

— Проглотил, чтобы лучше сохранилась.

Тян надулась:

— Да ну тебя.

— Это тебя да ну! Стал бы я этому уроду звонить, если бы пепельница у меня была.

— Ну, а как же? А ледянка? А полиция?

Я снова вздохнул. Грустно уточнил у тян:

— Ты в своем мире, наверное, даже дорогу в неположенном месте ни разу не переходила?

— Разумеется, нет! Для чего мне рисковать жизнью и здоровьем?

— И правда… Ладно, поехали.

— Да куда мы поедем? У нас есть адрес этого Мишеля, но нет ни навигатора, ни карты — кроме того маршрута, который распечатал Шарль. Я тебе именно об этом пытаюсь сказать.

Блин, точно. Как поедем-то, на деревню к дедушке? Я подумал. Затолкал ледянку в стойку и решительно направился к офису страхового агентства.

Войдя, понял, что в предыдущее наше посещение здесь был аж лом народу. Сейчас ушла даже старушка в сиреневом пальто.

За столами номер один и пять скучали девушка моих лет и женщина постарше. Увидев посетителей, обе любезно заулыбались и сделали вид, что мы им ни разу не помешали зависать на сайтах знакомств, или в соцсетях, или как уж тут принято развлекаться в рабочее время. Я направился к девушке.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте! Возьмите, пожалуйста, талон. — Девушка оторвала квадратик бумажной ленты от стоящего на столе рулона и вручила мне. На квадратике был напечатан цифровой код.

— Что это?

— Это номер вашей очереди.

Я на всякий случай повертел головой.

— Так её же нет? Очереди, в смысле?

— Ну и что?

И правда. Для того, чтобы выдать талон на номер в очереди, наличие очереди совершенно не обязательно. Железная логика, не придерёшься. Бюрократический маразм — штука, видать, покрепче вирусов, тараканов и прочих крыс. В любом мире выживет.

— Спасибо. — Я взял талон.

— Вы уже являетесь нашим клиентом? — Руки девушки с готовностью замерли над клавиатурой. Никаких тебе живых столов, всё по старинке — кубики со знаками, вроде тех, что мы видели в разорённом офисе родного мира тян. Машина на столе у девчонки была, конечно, не такой громоздкой, но уважение внушала. — Желаете поучаствовать в нашей бонусной программе? Мы предлагаем несколько вариантов дополнительного страхования по сниженной цене. В программу входят страхование от столкновения планеты с астероидом, от проигрыша в лотерею «Один против ветра», от похищения клиента инопланетянами и от воздействия на него космических лучей.

У меня аж челюсть отпала. И эти люди запрещают мне в носу ковырять!

— Желаю поучаствовать, — заявил я, — от похищения инопланетянами. Сердцем чую, давно на меня заглядываются. И «Один против ветра» тоже хорошее название. Жизнеутверждающее.

Девушка серьёзно кивнула. Того, кто заходил сюда полчаса назад, а потом выскочил вслед за Дианой, во мне, судя по всему, не опознала. Ей, наверное, что я, что Збышек — без разницы, все туристы на одно лицо.

— Вы уже являетесь нашим клиентом?

— Пока нет. Вообще, мне посоветовал обратиться в ваше агентство Мишель, но что-то я его здесь не вижу.

Девушка заметно поскучнела.

— Мишелю пришлось срочно уехать по личным обстоятельствам.

— Вот как? Что ж, значит, придётся навестить его дома. У меня и адрес есть, только карту ветром унесло. Налетел порыв — и фьють! Я бежал-бежал, не догнал.

Девушка, явно расстроенная тем, что перспективный клиент пришёл не к ней, тем не менее, профессионально-сочувственно покивала.

— Вы не могли бы распечатать для меня карту?

— Да, конечно. Если назовёте адрес.

Я продиктовал цифры и буквы, записанные на снегу.

Девушка потыкала в кубики-клавиши. Каким-то заклинанием оживила машину, похожую на катафалк, стоящую за спиной у женщины. Машина взревела, заворчала и вскоре выплюнула в специальный лоток лист бумаги.

Девушка забрала его и обвела карандашом одно из зданий:

— Вот это наш офис. — Обвела ещё одно: — А это — дом, в котором живёт Мишель.

Я присмотрелся. Если верить карте, Мишель жил через дорогу от офиса. Посмотрел в окно. Поднявшаяся метель видимость, конечно, скрадывала, но не настолько, чтобы не разглядеть целый квартал из ледяных многоэтажек. Я кивнул в сторону окна:

— Так он вон в том доме живёт, что ли?

— Да.

«А сразу не могла сказать?!» — чуть не вырвалось у меня.

Не могла, видимо. Хоть отдельный талон не заставила брать, и то ладно.

— Спасибо. Вы очень любезны.

Девушка, потерявшая ко мне всякий интерес ещё после первого слова «Мишель», дежурно улыбнулась. Её коллега даже головы не подняла.

Мы с тян вышли на улицу. Метель завывала так, что захотелось надеть наушники.

— Пойдём быстрее, — пряча лицо в ладонях, попросила тян.

Держа ледянки под мышкой, мы пробежали по тротуару до перехода. Перешли дорогу и оказались возле дома Мишеля.

Четыре подъезда круглой высоченной башни смотрели на четыре стороны света. А над подъездами…

— Ой, — пискнула тян.

Над подъездами из стен выпирали лифтовые шахты, по две над каждым. Полукруглые, прозрачные, они убегали вверх и терялись где-то в беснующейся пурге. По шахтам скользили лифтовые платформы. Одна, пустая, ехала вниз, другая поднимала вверх человека. Человек стоял у самого края и смотрел в даль.

— Может, я внизу подожду? — Тян просительно заглянула мне в глаза.

— Нет уж. — Я вспомнил Диану. — В таких делах главное — свидетели.

— Я же говорил, что боюсь высоты, — заныла тян, — меня в этом лифте удар хватит!

— Ничего, зажмуришься. — Я решительно распахнул дверь подъезда.

Прямо напротив входа начиналась винтовая лестница. Одолев первый пролёт, мы оказались на площадке с лифтами. А лестница уходила дальше.

— Или можешь пешком пойти. — Я кивнул на ступеньки, стремящиеся в бесконечность.

— На двадцать шестой этаж?!

— Ну, кто ж виноват, что не на третий. Зато согреешься.

— Очень смешно, — буркнула тян.

Спустившийся вниз лифт гостеприимно открыл двери.

Я взял побледневшую тян за руку и затащил в кабину.

Внутри кабины тян побледнела так, что в сугробе я бы её фиг нашёл, да и самому, честно говоря, стало не по себе.

У кабины не было ни стен, ни потолка — вместо него уходила в бесконечность ледяная шахта. Наличествовали только платформа под ногами и раздвижные двери, сквозь которые мы вошли. Через пару секунд после того, как вошли, двери сами по себе, не дожидаясь от нас никаких действий, закрылись, и от этого стало совсем неуютно.

Вдоль дверей вытянулись два ряда квадратных ледяных кнопок с номерами. Так я узнал, что в здании сорок четыре этажа и две снежинки. Без понятия, что означали эти кнопки, расположенные в самом верху — одна голубая, другая ярко-синяя, но интуиция подсказывала, что нифига не сауну с солярием. И ни тебе кнопки «стоп», ни тебе «вызов» — застрянешь, так хоть помирай тут! Не говоря уж об отсутствующих стенах.