— Ну, так… Слушай, а давай ты меня заберёшь?

Шарль, судя по паузе, обалдел от такого предложения.

— Это… как, прости? — спросил он. — Я ведь объяснял, автопилот, он…

— Посади тян за руль! — не сдавался я.

— Исключено. Филеас не умеет управлять космическим кораблём.

— Так пусть выпьет! — психанул я и посмотрел вниз. — Шарль! Они что-то тащат. Что-то очень нехорошее и… Да! Я нашёл её.

— Нашёл?! — тут же встрепенулся Шарль. — Где? Говори!

— Скажу, когда заберёшь меня с этого столба! Конец связи.

И, мужественно сбросив вызов, я стал ждать судьбы.

Ключевое отличие столба посреди стадиона от каната в школьном спортзале заключалось в том, что внизу меня ждал отнюдь не доброжелательный, хоть и перепуганный физрук. Внизу ждали люди, которым на мою жизнь, в целом, было класть три кучи. Поэтому они быстро разработали способ добычи меня.

Экраны показали, как сотрудники тащат батут, а вслед за ними идёт хмурый агент с винтовкой, оснащённой оптическим прицелом. Будто специально, на камеру (скорее всего, даже не «будто»), он медленно зарядил винтовку красным дротиком. Надо полагать, меня будут вырубать транквилизатором…

— Костя, — вкрадчиво говорил конферансье, которого я довольно плохо слышал из-за ревущего ветра, — пожалуйста, спускайтесь. Не заставляйте агентов Альянса идти на чрезвычайные меры.

Я с тоской смотрел в пустое небо в поисках Шарля. Небо в ответ пустовало ещё сильнее. Зрители издавали звуки недоумения. Батут ткнулся в подножие столба, агент поднял винтовку. Я переполз на другую сторону столба. Агент опустил винтовку. Экран показал его недовольную рожу.

— Так вышло, — зачастил конферансье, которому по микрофончику, видимо, дали втык, чтоб успокоил зрителей, — что наш сегодняшний смельчак — разыскиваемый преступник…

— Так точно! — перебил его я. — Стил. Диана Стил. Болею немного, потому так хреново выгляжу.

—…пособник известной Дианы Стил. И на столб он забрался вовсе не для того, чтобы достать стрелу, а в наивной попытке избежать правосудия.

В ответ я бросил вниз первую стрелу. «В наивной попытке»? Хамло! Что в этом наивного — выбраться из зоны действия глушилки и позвать на помощь? Хотя позвал-то я тян и Шарля, а это — да, согласен, наивно до слёз. И ещё более наивно я продолжаю зачем-то смотреть в небо. Ну что, серьёзно прилетят, что ли? Да ну, это ж не кино, господи… Да даже и в кино так по-дурацки не бывает.

Стрела, вертясь, долетела до земли и шлёпнулась у ног агента.

На экранах я увидел, как к столбу тащат ещё три батута и три винтовки. Закрыл глаза. Ну твою-то ж мать… Вот интересно, что Диана сейчас обо мне думает? Вряд ли «ах, какой он отчаянный смельчак, да это же лучший напарник, которого только можно вообразить, и наверняка в постели — чемпион». Скорее что-то вроде: «что этот дебил тут делает?!».

Диану я знал не так давно и не очень хорошо, но иллюзиями по её поводу не страдал. В то, что она затеет спасательную кампанию по вызволению меня — не верил от слова «совсем». Скорее всего уже смылась в неизвестном направлении. Сверху не видать, сколько танцовщиц осталось, а экраны их больше не показывают. Экраны следят за самым интересным.

— Упав с такой высоты, — продолжал пугать конферансье, — вы можете получить травмы, Костя.

— Правда? — испугался я. — Вот блин! Всё, спускаюсь!

Зрительская масса замерла в ожидании. Я — тоже. Агенты с винтовками, не двигаясь, смотрели вверх.

— Что же вы не спускаетесь? — ласково спросил конферансье.

— Погодите, не так быстро. Я заклинаю духов Падения, чтобы они были ко мне благосклонны. Это займёт время.

— Сколько времени?

— Сутки-двое…

— Да он издевается! — услышал я отголосок восклицания агента, видимо, случайно пойманный микрофоном.

Надо же, сообразительный какой. Один из лучших, наверное, гений-аналитик. Ку-ку, дятел! Диана твоя ненаглядная — за спиной у тебя стоит, пока ты всяких полудурков со столбов гоняешь!

Вот чем, в принципе, не план — взять и сдать её! Меня сейчас на весь стадион слышно! Возьму и крикну — вот она, Диана! Её повяжут. Я спущусь. Мне благодарность за помощь следствию объявят. Я напишу заявление, что у меня украдена ценная пепельница. Вернут, наверное, им-то нафига, у них там другие статьи на Диану навешаны. И я, с этой пепельницей, гордо вернусь на корабль, мы выколупаем чип…

Мои влажные фантазии оборвал дротик, вонзившийся в столб рядом с рукой.

— Да вы что там, совсем ***? — крикнул я и швырнул вторую стрелу.

Первую я скорее выронил. Неудобно, знаете ли, держать в одной руке две стрелы, а кидать лишь одну. Теперь же я постарался вложить в бросок всю свою ненависть, и стрела полетела более-менее как стрела. И проткнула батут. Я немедленно скорректировал себя так, чтобы зависнуть именно над этим батутом.

— Да сколько ж это может продолжаться! — опять донёсся чей-то отголосок. — Снимите эту обезьяну оттуда, он оскорбляет королевское величие!

Тут у меня в голове сверкнуло нечто, похожее на озарение. Я, не задумываясь, выбросил на стол ещё один сомнительный козырь:

— Никому не двигаться! Выстрелите ещё раз — и я расскажу, где был этой ночью. И с кем. И что мы делали. И как! И сколько раз.

— Снять его! — завопили снизу.

— Транквилизатор не вырубает мгновенно! — заорал я в ответ. — Это — стереотип, навязанный американскими фильмами! При инъекции в мышцу нужно несколько минут, чтобы началась реакция. И всё это время я буду во всех подробностях рассказывать о своих приключениях. А я очень талантливый рассказчик, ваши организмы не смогут не отреагировать на подробности, а тут люди кругом, и вам будет стыдно, мучительно стыдно…

Далеко не сразу я понял, что голос мой звучит слабо и одиноко, как глас вопиющего в пустыне на столбе. Ребята всё же проявили незаурядный ум и отрубили мне громкую связь, лишив права пользоваться конституционной свободой слова. Хотя местной конституции я, конечно, не видел. Я и своей-то, признаться, не видел… Слышал только, что она есть, и в ней что-то написано.

Первый удачный дротик впился мне в область лопатки. Я вскрикнул, попытался его достать рукой и чуть не упал. Шёпотом матерясь, вцепился в столб обеими руками. Мне казалось, я чувствую, как транквилизатор начинает свой путь по телу. Вот теперь страх высоты внезапно пришёл. Живо представилось, как я полечу навстречу батуту. И ведь прав конферансье. Это не сопливая мелодрама, тут всё по-настоящему. Выжить-то я, скорее всего, выживу, однако сколько костей переломаю…

Второй дротик, будто издеваясь, вонзился в мягкое место. Его я уже даже не пытался выдернуть. Экономил энергию. Теоретически, чем больше двигаешься, тем скорее обмен веществ, а значит, тем быстрее действует транквилизатор.

Я с тоской смотрел в небо, прикидывая, как поступить. Держаться ли до последнего, или, пока не накрыло, начать спускаться. Не то от чистого воображения в глазах начало мутиться, не то уже началось действие… Я потряс головой, и тут же в спину прилетел третий дротик.

— Козлы, — вяло сказал я и ощутил тупое безразличие.

Ну, упаду. Ну, сдохну. Или инвалидом останусь. Мои одиннадцать жён будут меня безутешно оплакивать…

Стоп! Я вновь тряхнул головой и частично вынырнул из бреда. В поле зрения попала точка в небе. Сперва я принял её за птицу. Через несколько секунд подумал, что это запросто может быть космический корабль.

Так и оказалось.

— Ша-а-арлеас, — улыбнулся я. — Тьфу… Филеарль-тян! Я вас так люблю…

С башкой однозначно были проблемы. Я даже вполне допускал, что корабль мне мерещится. Что-то вроде того самого яркого света в конце тоннеля, о котором рассказывают вышедшие из состояния клинической смерти. Ну, у нормальных людей — свет, у меня — космический корабль. Похитьте меня, инопланетяне! Гы — иноплане-тян…

Корабль беззвучно приближался, видимо, тоже используя энергетическое поле планеты. А может, я просто оглох от действия транквилизатора. В любом случае я оторвал от столба правую дрожащую руку и протянул её навстречу спасению.