Диана состроила кислую мину:

— Местные?

— Обижаете. «Нимиры»!

Парень перекинул из-за плеча на грудь серую холщовую торбу. Распустил завязки и вытащил пачку бумажек, радующую глаз разноцветностью. Пачка была перевязана бечёвкой, концы бечёвки скреплены печатью. Интересно, радостное возбуждение организма при виде денег — неважно, каких, пусть даже до сей поры не виданных — это условный или безусловный рефлекс?

— Ну, не зна-аю, — с сомнением протянула Диана. — Мы ведь уже пообещали…

— Дак, скажете, нечего было тянуть, — пожал плечами парень. — Скажете, пошустрее клиент нашёлся. Сколько вам обещали? Тысячу?

— Тысячу двести, — мгновенно сориентировалась Диана.

— Во, а я сотню сверху отсчитаю. Прямо сейчас. Наличными.

— Полторы, — сказала Диана.

Парень фыркнул:

— Не, красавица. За полторы другого дурня ищи. Тысяча триста за твою сараюгу — уже, я считаю, подарок. В жизни бы не отдал, да больно удобно сюда добираться, полквартала пешком.

— Ладно, по рукам, — решила Диана. Кивнула на меня: — Деньги — ему. Сейчас расписку выдам, — и вернулась к странной машине.

Парень разломил серую печать и отсчитал из пачки тринадцать разноцветных бумажек. Протянул мне. Я, уже вполне освоившись с ролью хрен пойми кого, деловито рассмотрел каждую на просвет.

Ничего не увидел, но одобрение парня заслужил:

— Не сомневайся, — похлопал он меня по плечу, — только что из банка.

Пока я рассматривал деньги, Диана двигала в машине какие-то рычаги и колотила по деревянным кубикам — каждую грань каждого из них украшала вязь цифро-буквенного кода. Закончив, нажала педаль. Машина знакомо взревела раненым бизоном и выплюнула лист серой бумаги.

На этот раз лист венчала украшенная вензелями шапка: «Фонд реставрации квазионного гипердефлоратора». Дальше следовало извещение о том, что офис сдан в аренду. Задаток в размере 1300 цифро-букв получен. Диана невозмутимо взяла лист, отнесла на стол, извлекла из стоящего на нём деревянного стакана карандаш и расписалась. Карандаш, к моему удивлению, оставил на бумаге густо-черный след.

«Филеас Иммануил Камбервинч», — обалдело прочитал подпись я. Под именем Диана поставила красивую закорючку. А лист торжественно вручила парню:

— Мои поздравления!

— Спасибо, — кивнул тот. — Фонд рес-та-вра… Хренасе у вас названьице!

— Хозяин был большой выдумщик, — кивнула Диана.

— Да уж. — Парень аккуратно сложил лист. — Это. Скоро вы тут? — Он огляделся, уже вполне по-хозяйски.

— Хоть сейчас можем уйти, — предложила Диана.

— Не-не! Уж начали, так приберитесь. Не хватало за тысячу триста хлам оставлять.

— Тогда через час.

— Замётано. — Парень затянул завязки торбы, кивнул на прощанье и вышел.

Диана метнулась к машине.

— Что это было? — глядя на захлопнувшуюся дверь, спросил я.

— Лох обыкновенный, — рявкнула Диана, — не видишь, что ли? Лохотронщики свалили, дело живёт. Славься, мир непуганых идиотов! — и ткнула во внутренности машины смартфон. Я успел заметить, что по экрану смартфона с бешеной скоростью несутся значки и цифры. — Иди сюда, — скомандовала Диана. — Вон ту ручку дёргай… да не эту, а ту! Ты! — это тян. — Крути верньеры. Вон те два, правый по часовой, левый против. Право-лево не путаешь?.. Нет? Ну, и то ладно. Поехали!

Машина заревела и заухала так, что я решил — сейчас развалится. Результатом трёхминутного рёва стал ещё один выплюнутый на пол лист. Диана подхватила его и всмотрелась в единственную строчку кода.

— Есть! — торжествующе объявила она. — Наследили-таки! Всё, бежим в портал.

— Подожди, — тян схватила ее за руку, — а деньги?

— Какие деньги? — округлила глаза Диана.

— Ну, ты взяла у этого человека задаток. Нужно ведь передать его владельцу здания?

— Обязательно нужно, — кивнула Диана, — только в другой раз, ладно? Вот, как грохнут тебя опять — передай, не забудь! А сейчас некогда.

— Это… это… — тян, похоже, не находила слов от возмущения, — преступление!

— Нет, — отрезала Диана, — преступление — быть идиотом. А в том, что человек берёт деньги, которые ему предлагают за работу, никакого преступления нет.

— За работу?

— Ну да. Дураков учить — тот ещё труд. Может, вперёд этот дебил думать будет, прежде чем бабло совать кому попало… Всё, хорош рассиживаться! Идём.

Перед уходом тян прихватила со стола пепельницу.

Диана скривилась:

— То весь такой правильный, что хоть молись, то чужое имущество расхищает.

— Я не расхищаю! — обиделась тян. — Просто я немного суеверен. А у нас считается, что «Колесо Сансары» приносит удачу, не бросать же его?

— Правильно. Сгорел сарай, гори и хата, — не удержался я. — Нафига этому дурню удача?

Тян сердито зыркнула на меня. Распахнула окно и вытряхнула окурки из пепельницы прямо на серую улицу.

Из портала мы шагнули… в джунгли. Задрав голову, я увидел, что над нами смыкаются густые кроны толстенных деревьев. Их стволы обвивали цветущие лианы, с веток свисали плоды, экзотические до полной неузнаваемости. Маракуйя, авокадо, а может, какие-нибудь артишоки или папайи — чёрт их знает, лично я с полной уверенностью только яблоки от мандаринов отличить могу. Землю под ногами устилал ковёр из опавших листьев и цветочных лепестков, в ветвях порхали яркие то ли птички, то ли бабочки — и всё это до того благоухало, что, казалось, в этом мире можно питаться воздухом.

— Озверела я от серости, — объяснила Диана. — Хоть передохнуть маленько. Ку-да?! — хлопнула меня по руке, протянутой к ближайшему плоду.

— Несъедобные? — расстроился я.

— Без понятия. Может, и съедобные, но горшок у нас будет один на троих.

— А где он у нас будет? — оживился я.

— В гостинице, — широко зевнув, объявила Диана. — Не знаю, как вы, а я уста-ала. Хочу пожрать по-человечески и в ванну. А потом спа-ать.

И тут я вдруг понял, что тоже дико устал — в шесть утра поднялся, вообще-то. До сих пор на нервяке был, не чувствовал. А сейчас дошло, что опустился на корточки, прислонившись спиной к древесному стволу, не просто так. И пожрать я бы не отказался, те полмиски каши, что удалось перехватить в доме у тян, переварились давным-давно. И в ванну залез бы с удовольствием.

— А ванна у нас тоже будет общая? — Я посмотрел на Диану. Перед глазами немедленно появилась картинка: прекрасная обнажённая блондинка в мыльной пене.

— Даже не думай, — не поднимая глаз от смартфона, одёрнула Диана.

— И не собирался ни о чем таком думать, — соврал я. — Просто тоже помыться не отказался бы.

— И я, — вмешалась тян.

О-о… Кадр у меня в голове мгновенно сменился.

— Это — на здоровье, — хмыкнула Диана, — секс укрепляет коллектив. — Она водила пальцем по экрану. — В вашем случае, конечно, не сказать, чтобы здоровый секс. Хотя, видала я миры, в которых мужики…

— Она девочка! — заступился за тян я.

— Я мужчина! — одновременно со мной выпалила тян.

Диана гыгыкнула. И объявила, ткнув пальцем во что-то за нашими спинами:

— Такси.

Я оглянулся — и застыл в офигении. По тропинке, убегающей вглубь древесной чащи, на весьма приличной скорости на нас двигалась огромная черепаха.

То есть, не так. Панцирь животного, которое приближалось к нам, был похож на черепаший. А дальше сходство заканчивалось и начинались различия.

Количество торчащих из-под панциря тонких, похожих на птичьи, ног, я упарился пересчитывать на седьмой паре и плюнул. Спереди покачивалась на морщинистой шее башка с недобрыми глазами, оснащённая увесистым клювом. По затылку тюкнет — мало не покажется, — мелькнуло в голове. Черепахообразный монстр, остановившийся рядом с нами, будто в подтверждение моим мыслям, прищёлкнул адским хлебальником и сварливо застрекотал.

— Не ори, — огрызнулась Диана, — уже садимся, — и первой наступила на что-то вроде подножки в основании черепашьего панциря.

Ухватилась за скобу, которая выглядела так, будто выросла прямо из панциря, и, сделав ногой красивый мах, взлетела черепахе на спину. Уселась в углубление позади скобы. За углублением находилась ещё одна скоба, а за ней — ещё одно седло. И еще. Черепаха оказалась трёхместной.