— О, своей вас будут считать только после того, как вы проживете здесь лет десять! Не принимайте все произошедшее в прошлое воскресенье так близко к сердцу. Да и людей можно понять. Эта засуха просто доводит всех до сумасшествия.

Десять лет! Нола Грейсон чуть не схватилась за сердце. Должно быть, Хайд сказал это не подумав! Она уверена, что, кроме нее, есть и другие, кто не прожил в этой местности так долго.

Когда последние покупки были выгружены, молодая женщина предложила Орвалу пройти во флигель выпить чаю, но он отказался — очень много дел. Ей и в голову не могло прийти, что за их беседой из окна второго этажа главного дома следит Ленгфорд Райнхарт. Хозяин поместья слышал каждое слово, которое они произнесли. Разговор, между тем, продолжался:

— Орвал, а вы не знаете загонщиков, которые ищут работу?

Хайд вытер лысину и надел шляпу.

— Да вроде нет, но можно поспрашивать. В городе недавно появились новые люди. А еще я, если хотите, посмотрю на доску объявлений. Есть у нас такая. Каждый, кому нужна работа, вешает там свою бумажку. Иногда о работе спрашивают в гостинице, так что Эстер должна знать. Я спрошу у нее.

— Спасибо! Счастливого пути, — Нола снова крепко взяла за руку Шеннон, которая, пока молодая женщина и Орвал сновали туда-сюда между телегой и флигелем, старалась хоть немного помочь своей учительнице.

Перед тем как идти в здание школы, Нола, довольная тем, что их кладовая существенно пополнилась, замесила тесто. Девочка принимала в этом самое деятельное участие, потому что плечо у молодой женщины все-таки болело, и очень радовалась кухонной суете. Они решили испечь пирог. Нола открыла банку с консервированными сливами и положила Шеннон полную чашку, а в другую налила сироп. Малышка мгновенно перемазалась и тем и другим, что очень рассмешило их обеих. Накрыв тесто чистым полотенцем, чтобы подходило, они пошли в помещение школы.

— Сегодня ты немножко порисуешь, Шеннон. У тебя все получится, я уверена, — подбодрила Нола девочку, когда они шли по двору. — Мы, кстати, можем сесть в тени на улице.

Малышка с радостью согласилась.

Нола выбрала подходящее местечко и расстелила на земле одеяло, так что они расположились со всеми удобствами. Молодая женщина сама любила рисовать и очень обрадовалась тому, что Шеннон с удовольствием взялась за карандаши.

Девочка рисовала увлеченно, не забывая задавать своей учительнице массу вопросов, а Нола прислушивалась к странному стуку, доносившемуся из главного дома. Она спрашивала себя, чем там может заниматься Ленгфорд Райнхарт. Через какое-то время молодая женщина вместе с малышкой сходила во флигель, чтобы поставить пирог в духовку, а затем они вернулись к своим занятиям. И опять Нола услышала стук молотка в хозяйском доме. Впечатление было такое, как будто в стену вбивают гвозди. Может быть, Райнхарт решил все-таки встать со своего кресла и заняться хоть какими-нибудь хозяйственными делами, спросила себя Нола. Это казалось невероятным, но ведь должен же он наконец начать делать что-либо для того, чтобы спасти собственную ферму!

Когда стук стал беспрестанным и на него обратила внимание Шеннон, молодая женщина решила посмотреть, что же делается в главном доме. Она взяла девочку за руку и направилась туда. Едва они вошли внутрь, у Нолы появилось плохое предчувствие, она поняла — что-то здесь не так. Учительница отогнала эту мысль и сказала себе, что она просто-напросто настроена и против самого дома, и против его хозяина. Нола Грейсон решительно пересекла прихожую. На первой ступеньке лестницы она набрала в легкие побольше воздуха и закричала:

— Мистер Райнхарт? У вас все в порядке?

Ответа не последовало. Шеннон боязливо жалась к молодой женщине, и она успокаивающе улыбнулась малышке.

— Может быть, он нас не слышит? — предположила Нола.

— Надо пойти и заглянуть в его комнату, — Шеннон сказала это шепотом.

Учительница кивнула. Ей было не по себе при этой мысли, но ничего другого не оставалось, не могла же она выглядеть нерешительной трусихой перед ребенком. Дурное предчувствие не оставляло Нолу, хотя она упорно пыталась прогнать его. Вдруг старик умер? Нет, это глупая мысль. Кто же тогда здесь стучал? А может быть, ему стало плохо от непривычной работы и он лежит, беспомощный, на полу, не в силах им ответить? Ведь он работал почти всю первую половину дня. Нола Грейсон была уверена, что с Райнхартом все в порядке, и тем не менее не могла отделаться от чувства, что где-то притаилась опасность. Знать бы, где…

Они поднялись по лестнице, и молодая женщина все время озиралась по сторонам, пытаясь обнаружить следы работы. Она не увидела ничего, над чем мог бы трудиться Ленгфорд Райнхарт. Дом казался мрачным и безрадостным, как всегда, и в нем было как-то зловеще холодно. Повсюду пыль и паутина… Если бы старик не оказался таким злым человеком, Нола взяла бы метлу и тряпку и убрала ему дом, однако у нее были веские основания сомневаться в том, что хозяин поместья вообще позволит ей сделать что-нибудь для него. Ей и так показалась очень странной его просьба принести в главный дом еду…

Первая дверь наверху была слегка приоткрыта. Держа Шеннон за руку, Нола заглянула туда. Это явно была комната Ленгфорда Райнхарта. У окна стояло его кресло. Подумав о том, как он постоянно наблюдает за ней из этого кресла, молодая женщина вздрогнула. Она еще раз позвала хозяина, но ответа опять не было.

— Мы посмотрим в других комнатах? — спросила Шеннон.

Нола молча кивнула. Сопровождаемая девочкой, которая крепко вцепилась ей в руку, она открывала одну дверь за другой. Гален Хетфорд сказал ей о том, что Райнхарт составил обстановку в комнаты на втором этаже, поэтому Нола не удивилась, обнаружив три, так сказать, склада мебели, покрытой чехлами. Одна комната была пустой, а самая дальняя оказалась запертой. Англичанка предположила, что это бывшая супружеская спальня хозяина поместья. Поворачивая ручку этой двери, она на одну минуту смутилась.

Молодая женщина и девочка снова спустились по лестнице и теперь прошлись по комнатам на первом этаже. Нола время от времени звала Ленгфорда Райнхарта, но в доме царила какая-то зловещая тишина. Хозяин не отзывался. Осталось посмотреть только на веранде, для чего им пришлось выйти в переднюю. Нола повернула ручку двери. К ее удивлению, она оказалась закрытой. Ключа в ней не было. По спине молодой женщины пробежали мурашки, и, чтобы успокоиться, она несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Хэнк Бредли говорил ей, что на фермах никто не запирает двери, и эта дверь точно не была закрыта на ключ в тот вечер, когда она пришла сюда первый раз. Нола прекрасно это помнила. Почему же сейчас она заперта?

— Где мистер Райнхарт? — от Шеннон не укрылось беспокойство учительницы. — Он ведь никогда не выходит гулять.

— Я и сама не знаю, где он может быть, — призналась Нола и бросила тревожный взгляд на ребенка. — Может быть, он чем-то занят. Давай заглянем к нему попозже?

Непонятно почему Ноле Грейсон захотелось уйти из этого дома как можно быстрее. Она не могла признать это чувство разумным, но подавлять его ей было все труднее. Все так же крепко держа Шеннон за руку, молодая женщина вернулась через коридор на кухню и пошла к задней двери. К ее удивлению, она тоже оказалась запертой и ключа в ней не было… Может, дверь внезапно заклинило? Нола сделала несколько напрасных попыток открыть ее.

Учительницу охватила внутренняя паника, но она постаралась скрыть свое состояние от Шеннон. Молодая женщина подошла к окну кухни, чтобы открыть ставни. Они были забиты… Теперь ей стало ясно, что здесь прибивали молотком. Разум не мог принять никакое объяснение, но факт оставался фактом. Ленгфорд Райнхарт запер их в доме.

Схватив Шеннон за руку, Нола побежала в кабинет, чтобы открыть ставни там. Конечно, и они оказались забитыми. Сердце у нее бешено стучало. Мысли путались, и ни одной сколько-нибудь разумной по поводу того, что происходит, среди них не оказалось. Молодая женщина в отчаянии пыталась открыть окна — одно, второе, третье… Ни одно не поддавалось. Зачем Ленгфорд Райнхарт забил все ставни? Зачем он закрыл все двери и запер ее в доме? Нола Грейсон ничего не понимала.