– Там, наверное, – сказал Женя, указывая в направлении другого двора.

Мы помчались со всех ног. Я уже не подозревал, я точно знал – на Сашу напали. Главное было успеть вовремя. Да, времени прошло уже очень много, но надежда все равно была.

Соседний двор буквально гудел от остатков энергетических всплесков. Однако это не было похоже на следы драки. Я никогда раньше такого не видел. Мы устремились в самый эпицентр. Я тогда подумал, что Сашу, возможно, похитили.

В кармане зазвонил телефон. Лена все не могла успокоиться. Бедная! Я даже не представлял, насколько ей сейчас тяжело просто сидеть и ждать.

– Лен, мы ищем, – сказал я запыхавшимся голосом.

– Есть зацепки?

– Пока нет. Я тебе…

– Валя!

Женин возглас меня будто ударил. Его крик… я сразу понял, что он нашел его. И что мне нечем успокоить его жену. Я положил трубку и подошел к Жене. Он стоял бледный, как простынь, и смотрел под ноги.

Я не был готов это увидеть. Я ожидал чего угодно, но только не такого. Если одного из нас убить вовремя или после трансформации, мы все равно возвращаемся в наш человеческий облик. Но Саша не вернулся. Я с ужасом смотрел на мертвого ворона. Это был он. Мой друг. С пробитой грудью, рухнувший с большой высоты… Я видел, что это он, я знал, что это его метки, его энергетический след… Но не верил. Не верил, что он был мертв. Не мог заставить себя в это верить. Мы стояли вдвоем с Женей и таращились в ужасе на мертвую птицу.

Мне казалось, что все это – сон. Жуткий кошмар, от которого никак не избавиться. Он все не заканчивался. Мне так хотелось верить, что скоро наступит утро и звук будильника вернет меня в реальность. И в этой реальности Саша будет жив. Я войду в кабинет и увижу его, печатающего что-то на своем компьютере с невозмутимым видом. Он будет жив…

Меня трясло. Но не думаю, что в этом был виноват сквозняк, гуляющий по коридору больницы, или холодная кирпичная стена, на которую я облокотился. Казалось, что в груди зияет дыра, такая же, как у ворона, которого должны были сейчас перевозить в наш морг. Я затрясся еще сильнее при мысли, что его, словно какой-то мусор, соскребают с асфальта.

Бедная его жена… Возможно, это я виновен в том, что она выбежала на улицу в холод в одном халате и тапочках. Я не мог ничего ей сказать, когда услышал Женин крик, когда увидел Сашу… Я просто повесил трубку. И она поняла. Обычный человек, не имеющий никаких способностей. Она так сильно любила его, что сердцем почувствовала трагедию. У меня перед глазами все еще стояла эта ужасающая сцена: Лена внезапно появилась из-за моей спины, долго непонимающе смотрела на нас и на мертвую птицу, лежащую у ног. Да, она знала, что Саша мог превращаться в ворона, но не хотела верить, что это он. Лена трясла меня за руку, в истерике спрашивая, что случилось и где ее Саша… Я не смог найти слов и просто молча показал на ворона.

Лена опустилась перед ним на колени. Ее руки дрожали, слезы катились по щекам. Она его звала и касалась крыла, будто пытаясь разбудить. Шансов на то, что он оживет и снова станет человеком, не было, но она все звала его, с каждой минутой громче… Нас обступили прохожие. Никто не понимал, что происходит. В какой-то момент Женя обернулся и крикнул, чтобы они убирались. Я попытался поднять и увести Лену, но она оттолкнула меня. Тогда Женя грубо схватил ее и потащил в сторону дома, а она вырывалась и продолжала звать мужа. Что было дальше, я помню плохо, но вскоре нам пришлось вызвать скорую – у Лены началось кровотечение. Я поехал вместе со скорой, а Женя остался с Сашей.

Наконец дверь открылась, и из отделения реанимации вышел врач.

– Вы родственник Марченко Елены? – спросил он.

– Нет, я друг ее мужа, – пробормотал я.

– Пригласите мужа. Мне необходимо с ним поговорить.

К горлу подступил ком.

– Вы меня слышите? – чуть громче спросил врач. – Где ее муж?

– Он… Он… умер.

Врач нахмурился и внимательно посмотрел на меня.

– Есть другие родственники?

– Да, есть сестра. Она скоро будет здесь

– Хорошо. Вот на ту кнопку нажмете, – он указал на интерком, висевший на двери отделения реанимации. – И скажете, что она подошла.

Врач собрался уходить, но я схватил его за край халата.

– Как она? – спросил я.

– Я не могу с вами обсуждать ее состояние.

– Пожалуйста, скажите. Я должен знать, что у нее все хорошо.

– Я не могу, вы не родственник, – сказал врач, выдергивая край халата из моих рук.

«Я должен знать» – подумал я, собирая энергию и направляя на врача. Мне повезло – у него не было особой защиты, и он не сопротивлялся.

– Она потеряла ребенка, – сказал он еле слышно. – Ее состояние тоже вызывает беспокойство. Мы пока наблюдаем.

Я ослабил контроль. Врач удивленно посмотрел на меня, после чего спешно удалился.

***

Подниматься по лестнице в тот день было тяжелее обычного. Я был ужасно уставшим. Но хуже этого было бессилие, словно я терял энергию, и она вытекала из меня, как из пробитой бутылки. Дойдя до своего этажа, я увидел Женю, сидящего на ступеньках у двери моей квартиры. Он молча поднял на меня красные уставшие глаза. Я кивнул на дверь. Он медленно встал. Его немного покачивало.

– Как она? – тихо спросил Женя.

– Потеряла ребенка, – ответил я.

Мы замолчали. Вскоре я прервал паузу, открыв входную дверь. Он зашел, разулся и направился на кухню.

– Хочешь что-нибудь? – спросил я.

Он покачал головой.

– Ложись на диване. Я оставлю белье там.

– Спасибо, – еле слышно сказал Женя.

Мне хотелось побыть в одиночестве. Я прошел в спальню и рухнул на кровать прямо в одежде, чувствуя ужасную усталость. Казалось, я вот-вот вырублюсь и просплю несколько суток, но сон все не приходил. Перед глазами стояла эта жуткая картина. Саша, рыдающая Лена… Я ворочался всю ночь и задремал только под утро.

Поднявшись в одиннадцатом часу, я пошел проверить, как там Женя. Постельное белье все еще стопкой лежало на диване. Он не сомкнул глаз за всю ночь.

– Жень, иди поспи, – сказал я.

– Да, надо бы, – ответил Женя. – Ты спал?

– Пару часов.

– Может, мы ошиблись? – надежды в его голосе было мало, но он все равно спросил.

– Сегодня узнаем, – сказал я, заправляя капсулу в кофемашину. – Так ты пойдешь спать? Или сделать тебе кофе?

– Сделай, – попросил он, потирая глаза.

Я сварил нам кофе, сел напротив и спросил:

– Когда поедем?

– Допьем и поедем.

Я кивнул и взглянул в окно. Унылый, серый и дождливый пейзаж отражал душевное состояние нас обоих.

***

Патологоанатом уже ждал нас. Вскрытие провели практически сразу после того, как тело Саши привезли в морг.

– Коллеги, соболезную, – сказал он, пожимая нам руки. – Я понимаю, для вас это будет тяжело, но я должен кое-что вам показать, – сказал он, указывая на дверь.

– Это точно он? – спросил Женя.

Врач кивнул.

– Вариантов нет, это он. Все метки сохранились.

Женя вздохнул и посмотрел на меня.

– Что вы хотите нам показать? – спросил я.

– Я сам не понял, что это. Так что вам лучше самим увидеть.

Мы пошли за патологоанатомом. На широком железном столе под лампами лежала птица со вскрытой грудной клеткой. Я почувствовал, как тошнота подкатила к горлу, в глазах начало темнеть. Я облокотился об стену и сделал пару глубоких вдохов. Женя не выдержал и ретировался в кабинет. Взяв себя в руки, я подошел к столу.

– Посмотрите вот сюда, – сказал врач и указал на кости грудной клетки, которые были будто оплавлены.

– Что я должен из этого понять? – спросил я, подавляя тошноту.

– Это не рана, нанесенная физическим оружием. И это не энергетическая стрела.

Я вопросительно посмотрел на врача.

– Я не представляю, чем его убили. Орудие убийства тоже не нашли.

– Какие-то предположения? – спросил я. – Хоть что-то.