Иначе как объяснить её расширившиеся от страха зрачки?

- А где мне ещё искать первых красавиц Гранд-Льюиса, как не возле прилавков с женскими побрякушками?

Если в те секунды он не мог дотрагиваться к ней физически, то это нисколько не мешало его взгляду, буквально заскользившему по обескровленному личику Эвелин Лейн ласкающей кистью искушённого художника. Сказать, что она не ощущала её прикосновений, всё равно что соврать самой себе. И, похоже, он это тоже прекрасно понимал и видел, и тем страшнее становилось, глядя в его лицо.

Мало ей было собственных чувств, связанных с его появлением – то, как её чуть не вынесло за пределы окружающей реальности, лишая сознания и здравого разума лишь от соприкосновения с близостью этого человека. Так теперь её буквально пронимало до внутренностей от вынужденного с ним контакта далеко не на физическом уровне. Он словно намерено ворвался в их с Полин тайную обитель заново обрётших друг друга подруг, чтобы смутить ум, как минимум у одной из них, перекрыв то ли своей чёрной тенью, то ли крыльями тёмного ангела большую часть внешнего мира.

Но зачем? И почему он так близко подошёл именно к Эве, смотрит на Эву, делает какие-то неоднозначные намёки в сторону Эвы, но говорит при этом с Полин?

- Твоё счастье, что нас окружает такая толпа и рядом нет моей вездесущей камеристки, иначе пришлось бы тебе нести ответ за свои слова в кабинете у моего папеньки. А перед этим обязательно бы выслушал целую лекцию о правилах поведения на людях от мисс Леру.

- Какое счастье, что мадам Леру сегодня здесь отсутствует. – конечно, он иронизировал и впервые за всё это время поднял взгляд к жгучей красавице южных кровей, чья во истину неприличная красота осталась без должного внимания и соответствующего восхищения со стороны первого гуляки на деревне. Что уже само по себе выглядело довольно-таки странным и необъяснимым. Но даже данное его отвлечение от более интересующего его объекта внимания продлилось не дольше нескольких секунд. – Кстати, а почему она отсутствует? Что-то на неё не похоже.

- Шутишь? Это как раз в её репертуаре, именно в воскресенье слечь со своей «нежданной» инфлюэнцией, очень сильно напоминающую ипохондрию. Раз у неё разболелась голова и першит в горле, то это несомненно инфлюэнция, и поэтому я обязана сидеть в Терре Промиз и ждать её скорейшего выздоровления, как манны небесной.

- Только тебя это, естественно, не остановило.

- Да конечно! Кто ж меня таким и когда останавливал? Тем более после того, как я узнала о прибывших в Ларго Сулей сестёр Клеменс. Отец только поэтому и разрешил мне покинуть усадьбу без сопровождения мисс Леру, взяв с меня слово, что я отправлюсь в город с кем-нибудь из достойных барышень с соседских поместий. Иначе мне не видать поездок в город, как своих ушей, в ближайший месяц как минимум.

- Господин д’Альбьер никогда не отличался завидной чуткостью к чужим капризам.

Как это ни странно, данная парочка обменивалась меж собой довольно-таки обыденными для них темами, будто они занимались подобными вещами при каждом удобном случае и незапланированных встречах. Только почему он подошёл со спины к Эвелин, а не к Полин? И почему время от времени переводит взгляд на Эву, в открытую любуясь реакцией девушки на своё непозволительное поведение без какого-либо смущения или чувство такта со своей стороны?

Ах да. Он же обычный портовый грузчик, ещё и сын проститутки, владелицы публичного дома, - чувство такта ему незнакомы. Тогда почему Полли с ним фривольничает и не попросит оставить их в покое? И всё это не только на глазах огромного количества окружающих свидетелей, но и даже при молчаливом извозчике, который всё это время ходил за ними по пятам в виде защитной тени и в качестве удобного носильщика приобретённых его юной хозяйкой покупок. Надо сказать, о последнем Эвелин вспоминала очень редко, только когда случайно натыкалась брошенным в его сторону взглядом или же когда Полин передавала ему завёрнутые пакеты с купленными вещами.

- Зато всегда бдел о безопасности своей единственной дочери и неплохо в этом преуспел. – видимо, последние слова Хейуорда как раз были связаны с их молчаливым гардекором, на которого первый взглянул с явной иронией в обращённом взоре и в произнесённых по этому поводу словах.

- Теперь-то я понимаю, почему. И благодарна ему за это, как никто другой. – ответная, едва не кокетливая улыбка со стороны Полин д’Альбьер не заставила себя долго ждать. И только по интонации произнесённой ею фразы Эва поняла, что это был отнюдь не флирт и не жеманное заигрывание польщённой кокетки, а именно колкий ответ, указывающий собеседнику на его положенное место. – В мире так много обманчивых соблазнов и так сложно определить за сладкими речами сокрытые помыслы тайных недоброжелателей.

- Думаю, для этого недостаточно иметь лишь чрезмерно осторожного и крайне бдительного папеньку. Собственная наблюдательность и пытливый ум играют в подобных вопросах не последнюю роль.

- И конечно же, ты всегда восхищался по этому поводу моими.

- Разумеется! Поэтому никогда не понимал завышенной осторожности твоего отца на твой счёт. Сама подумай, сколько из-за неё нас лишали задушевного общения и приятных минут взаимного времяпрепровождения.

Сухо кашлянувший кучер, наверное, пытался напомнить, где все сейчас находятся и подобные речи может услышать со стороны кто угодно, в том числе и намеренно. Но Полли лишь залилась в ответ заразительным смехом, не переставая удивлять окружающих многогранными талантами своей очаровательной натуры. И со стороны, действительно могло показаться, будто она напропалую флиртует с искушающим её Киллианом Хейуродом, что даже у Эвелин буквально на ровном месте и из ничего резануло под кожей обжигающей вспышкой острой ревности на происходящее. И это было не просто странным, поскольку она и раньше мало чем отличала себя от того же возничего или невидимой тени, на которую мало кто обращал своё внимание. Но в этот раз всё выглядело по-иному.

Ещё минуту назад она являлась неотъемлемой частью столь увлекательного похода по рынку, её даже попытались смутить нежданным появлением портового грузчика, а теперь… Теперь эта парочка, как ни в чём ни бывало, обменивалась взаимными любезностями на известные только им темы разговоров. О ней снова успешно позабыли, даже несмотря на то, что Киллиан Хейуорд стоял к ней до сих пор ближе всех (даже после того, как она обернулась и отступила от его пугающей близости на допустимое правилами этикета расстояние почти в целый ярд).

Она же боялась его едва не до смерти, особенно после того, как узнала кто он такой по своему рождению и какую представляет опасность для наивных дурочек вроде Эвелин Лейн. Откуда тогда это необъяснимое чувство ревности, а, главное, к кому именно? С одной стороны, ей очень сильно хотелось схватить Полин за локоть и насильно увести отсюда, а с другой… опять испытать этот бешеный прилив пугающего волнения, накрывающий с головой каждый раз, когда взгляд молодого грузчика переходил на неё далеко не поверхностным скольжением, фокусируя на её оцепеневшем личике более чем заинтересованное внимание.

- Ты неисправим, Киллиан. И всё-таки, твоё счастье, что рядом нет мадам Леру.

- Тогда бы и я не рискнул к вам подойти. При чём с самым банальным желанием, быть представленным твоей очаровательной спутнице. Насколько я помню, нас миновало данное упущение по многим занимательным событиям вчерашнего дня. – ну вот. Началось. Теперь он снова на неё смотрит и её снова обдаёт плавящим жаром от макушки до пят не только под осязаемым касанием его через чур проницательного взгляда, но и не менее звучного голоса, проникающего под слабый покров внешней защиты из плотных одежд и панических страхов.

Но и ни это, наверное, самое страшное, а то, как её парализует сковывающими приступами острого смущения и стыда, которые видят все, кому не лень, включая Полин д’Альбьер.

- Так вы уже где-то до этого пересекались? – в удивлении девушки не было ничего удивительного, ведь она до сих пор считала, что Эвелин только-только сошла с парохода и, никуда не сворачивая, перенеслась прямиком в особняк Ларго Сулей в том виде, в котором все её сейчас лицезрят.