— Ага.

Песок окончательно опал, и загрохотали выстрелы.

Ермак выстрелил из подствольного гранатомёта и резко присел, зажав плечо — под его пальцами расплылось бурое пятно. Боец опёрся спиной на массивную кровать, служившую им укреплением и попытался одной рукой вытащить бинт.

Литвин дал две небольшие очереди о спрятался за импровизированным бруствером, в который начал начал бить свинцовый град, перемалывая его в труху.

Граната прилетела в борт пикапа, тот дёрнулся, стряхнул с себя стрелка и, чуть поднявшись в воздух, упал на бок. В соседнего стрелка попало несколько пуль, тот захрипел и упал навзничь с кузова.

Громко заговорили пулемёты русского бронетранспортёра, заставляя замолчать стреляющих турок. После выстрелила пушка на уцелевшем пикапе — взрыв разметал остатки угловой колонны, вновь осыпав бтр кусками кирпичей, а после в борт бронемашине влетело ещё две ракеты. Башню заклинило, но пулемёты продолжали стрелять. Одна граната прошла выше башни и разорвалась у угла здания.

Куприянов перестал стрелять и откатился от колонны, в которую тут же врезался снаряд. В ушах зазвенело, сверху посыпались камни, рядом рикошетили пули, сверху пролетела граната и врезалась в крыльцо больницы, выбив стёкла в окнах рядом.

Сильный взрыв потряс бронетранспортёр, машину охватило пламя, пулемёты замолчали. Литвин отбежал от своей позиции и выстрелил из подствольного гранатомёта в ворота. На позициях турок прогремел взрыв. С забора, отделяющего больницу от церковного двора, соскользнуло трое человек в тёмных одеждах и обмотанных тряпками лицах. Ермак, который успел себя перевязать, схватил автомат и не целясь дал очередь в их сторону. Один из них согнулся и завалился на бок, двое распластались на земле, выхватывая своё оружие. И тут уже Литвин дал в их сторону очередь.

— Отходим, — Куприянов пытался сесть на корточки, мотая головой, он по-прежнему плохо слышал. Затем глава консультационного отдела посмотрел на забор, у горящего бтра, через который перемахнули пятеро противников, и указал на них рукой, — Обходят.

В окне больнице показался автомат, и загрохотали выстрелы. Турки во дворе залегли и начали отстреливаться. Ермак чуть высунулся из-за укрытия и метнул гранату на улицу. Там снова грохнул взрыв. Литвин залёг на дорожке и открыл огонь по проникшему во двор противнику. Игнат Кондратьевич подобрал свой автомат присел на одно колено и оглянулся налево, в сторону ворот и позиции Ермака. И ровно в этот момент туда прилетел снаряд из пушки. То место, откуда боец успел метнуть ещё одну гранату, буквально разворотило мощным взрывом. И словно в ответ послышался разрыв у турецких позиций.

Выстрелы с улицы стихли, в проходе разломанных ворот показалось два автоматчика, Куприянов дал короткую очередь, заставив тех спрятаться за грудой камней.

— Отходим, — он тяжело выдохнул, пятясь к больничному крыльцу.

— Принял, — Литвин осторожно поднялся на корточки и начал отходить следом.

Стрельба прекратилась, из больничного окна снова высунулся автомат и дал очередь. На крыльце показался Курт и двое волшебников, один из них был тем, что удивлялся наличию русских. Через забор со стороны церкви перемахнуло ещё пятеро турок. Пока они оглядывались, юноша уже побежал, размахивая волшебной палочкой к ним. Чертыхаясь, за ним бросился ещё один волшебник, лишь мракоборец замер на крыльце, оглядывая поле боя.

Турки сделали несколько выстрелов, юноша дёрнулся, споткнулся и кубарем покатился по траве. Его же спутник умудрился резко остановиться и тут же сплести заклинание, послав в сторону нападавших рукав огня. Те шарахнулись в стороны, продолжив отстреливаться. Снаряд из пушки попал в стену второго этажа над крыльцом, осыпав защитников осколками камней и стёкол.

— Литвин, внутрь, — Куприянов передал бойцу свой автомат, поднял голову наверх, где далеко над ними и дымом и пылью сражения ещё виднелось голубое небо.

Волшебник, стоявший над телом своего более молодого товарища, попеременно ставил щиты, пытаясь спастись от града пуль, летевшего в него, как боковым зрением увидел тень, которая резво пронеслась мимо него и накрыла крайнего справа стрелка. Мерзкий чавкающий звук прервал турецкий крик ужаса, затем мелькнул длинный чешуйчатый хвост и соседнего турка, который даже успел подняться, чтобы помочь подельнику, мощным ударом припечатало к стене. Оставшиеся стрелки повскакивали со своих позиций, не понимая, куда им стрелять, в волшебника или в огромную ящерицу, стоящую перед ними на двух ногах. Но та прервала все раздумья, решив всё самостоятельно. Гигантский варан чёрного цвета с кроваво-красным гребнем вдоль спины бросился на ближайшего турка. Тот отшатнулся, попытался выстрелить, но зверь уже настиг его, добравшись зубами до шеи. После обнял лапами свою жертву и словно от столба оттолкнулся, прыгнув на следующего стрелка. Турок завороженно глядел, как в него летят задние лапы варана и длинными когтями попадают в лицо и шею, пусть и скрытыми тканью.

Оставшийся мужчина дёрнулся и завалился набок, закатив свои глаза, когда немецкий волшебник, по прежнему стоявший неподалёку, завершил своё заклинание.

Курт сплёл заклинание и направил струю огня в сторону турок, которые уже успели отойти к горящему бронетранспортёру под огнём Литвина и стрелка из больничного окна. Они тотчас разбежались, пытаясь укрыться. А со стороны ворот и остатков забора начали стрелять подошедшие с площади силы.

Спрятаться в больничном дворе было негде, потому защитники стали падать на землю. Литвину попали в ногу, он дёрнулся и сел на ступени, развернувшись лицом к стрелкам, дал короткую очередь, но затем упал навзничь с двумя пулями в груди. Курт поставил щит, ещё один, а после не успел сориентироваться, получил от турок у бтра пулю в шею и свалился с крыльца. Волшебник, который помогал Куприянову, решил сплести заклинание в ответ, однако на середине собственного движения, ему попали в голову и ноги, так что он, как двигался, так и упал. В то же время в окно больницы, из которого вёлся огонь, влетел снаряд из гранатомёта, заставив автоматчика замолчать навсегда

Игнат Кондратьевич же в облике гигантской ящерицы успел добраться до остатков забора и перемахнуть через них. В падении подмял под собой незадачливого турка, впившись в него когтями задних лап. Распрямился, увидев слева и справа от себя ещё двоих. Саданул хвостом правого по ногам так, что тот с криком свалился на мостовую, а на левого бросился, в мгновения ока сомкнув свои челюсти на горле.

Рядом завертелся пылевой вихрь, и из него шагнул Али Демир в белых одеждах, в одной руке он сжимал чётки, а в другой — длинный кривой кинжал с костяной рукоятью. Он прыгнул на русскому со спины, нанося удар своим оружием, но тот словно был готов к такому, потому двинул хвостом по ногам турка, отпустил свою жертву и развернулся. Демир от удара кувыркнулся в воздухе и распластался на камнях, выпустив из пальцев чётки. Но быстро подобрался и, сгруппировавшись, бросился на возвышающегося над ним ящера, метя кинжалом в грудь. Русский резким движением схватил челюстями запястье турка, брызнула кровь, пальцы разжались, выпуская оружие. Али попытался впиться свободной рукой в противника, но лишь скользнул по чёрной чешуе, зато Игнат ударил лапой наотмашь, попав когтями по лицу, разжал челюсти, и тело турка полетело к остаткам забора, его кисть же упала на землю. Лицо Демира заливала кровь, стекая на белую дишдашу, он махал обрубком руки и всеми силами старался не кричать от боли.

Куприянов сделал шаг к нему, и сзади заговорили три автомата. Пули врезались в спину огромного двуногого ящера, тот зарычал от боли и резко повернулся к стрелкам. Напружиненно попытался прыгнуть, но пули попали в его грудь и шею, русский повалился на колени, пытаясь дотянуться до противников. Ещё несколько коротких очередей, и он уже растянулся на пыльной мостовой.

Смолкли выстрелы, турки аккуратно приблизились к огромному варану, который уже не двигался, сделали ещё несколько выстрелов в безжизненное тело, которое стало превращаться в человеческое. Дождавшись, пока оборотень примет свою истинную форму, они бросились к своему командиру.