Видимо, у моего члена тоже есть собственный пульт, потому что он каменеет при виде ее на четвереньках. Взяв коробку с игрушками и салфетки, я встаю со стула и иду по ковру к кожаному дивану.

— Сюда, — похлопываю по крепкому подлокотнику.

Феникс ложится, юбка задирается вверх. Легчайшие розовые следы красуются на верхней части ее бедер, что уже значительно лучше, чем синяки, которые были раньше.

Мысленно делая пометку запастись заживляющим гелем, сажусь рядом с ней на журнальный столик и открываю коробку, в которой лежит упаковка из трех презервативов и пробка из чистого серебра с кристаллом. В отличие от своего аналога из сверхпрочного силикона, это интимное украшение рассчитано на длительное использование.

Я сдуваю анальную пробку при помощи пульта, выпуская воздух между ягодицами, заставляя ее вздрогнуть.

— Это не я, — говорит она, повышая голос.

— Расслабься, — кладу руку на ее левую ягодицу и массирую нежными поглаживаниями. — Ты отлично справилась.

Она издает протестующий звук.

— Как все прошло?

— Ужасно, — отвечает она, фыркая.

— В самом деле? — ухмыляюсь и провожу пальцами по подолу юбки. — Что я найду, если задеру юбку?

Феникс стонет, и я уже знаю, что она промокла насквозь. Подвернув ткань к талии, я оттягиваю ее трусики в сторону. Мой взгляд скользит по пробке и фокусируется прямо на ее блестящей киске.

— Маленькая лгунья, — голос хрипнет. — Ты такая мокрая.

Она скулит, и звук идет прямо к растущему члену.

Я поправляю его ближе к поясу, чтобы не мешал. Как бы мне ни хотелось драть Феникс до искр из глаз, я хочу убедиться, что она готова.

— Оказывается, тебе нравятся анальные игрушки так же сильно, как и поклонение моим ногам.

— Мне это не нравится.

— Твоя киска говорит об обратном, — я провожу пальцами по ее влажной дырочке, собирая влагу. Феникс вздрагивает от моих прикосновений и стонет.

— Оближи, — подношу пальцы к ее губам.

Она сосет их, проводя языком вверх и вниз, как будто отчаянно хочет сосать член. Когда вылизывает дочиста, я вынимаю их, зачерпываю свою порцию ее влаги и засовываю палец в рот.

— Ммм… ты такая чертовски вкусная.

Феникс виляет задницей и издает счастливый звук.

— Ты трахнешь меня сейчас?

— После того, как выну пробку, — я широко раздвигаю ее ягодицы. — Расслабься.

— Что теперь? — спрашивает она с придыханием.

Отодвинув полоску трусиков, я натягиваю резиновую трубку, и сдутая пробка выходит из ее попки. Заворачиваю все это в салфетки и кладу в коробку с игрушками.

— Есть возражения против того, чтобы тебя здесь трахнули?

— А если я издам звук? — шепчет она.

Раздается стук в дверь, заставляющий нас обоих вздрогнуть. Возвращаю ее трусики на место, закрываю коробку с игрушками и встаю.

— Да? — я поворачиваюсь к двери.

— Аттена Белус, сотрудник по делам женщин Университетского студенческого союза, — произносит женский голос будто на службе. — Откройте.

Мои зубы скрипят.

— Приходите, когда будет назначена встреча.

Она снова стучит в дверь.

— Откройте дверь, профессор Сегал. Мы знаем, что вы наедине со студенткой.

— Блять, — бормочу я себе под нос.

Феникс слезает с дивана и встает, а на ее лице застывает маска паники.

— Садись туда, — киваю в сторону стула напротив стола. — И положи свою сумку на колени.

Она подчиняется без слов.

Мисс Белус и еще несколько кулаков обрушиваются на дверь — верный признак того, что она собрала толпу. Блять, дерьмо и сукины дети. Если я смог хладнокровно убить дюжину мужчин, то наверняка смогу потягаться и с толпой разгневанных девушек.

Подхожу к двери и останавливаюсь, держу пальцы над ручкой, ожидая, пока Феникс сядет на место. К этому моменту мой член уже полностью сдулся и неподвижно лежит в штанах, как и использованная анальная пробка. Напоминаю себе, что они ничего не знают и подозревают меня только в словесном унижении Феникс на публике.

Только когда она встречает мой взгляд и кивает, я открываю дверь.

Аттена Белус, вероятно, одна из самых ярких женщин, которых я когда-либо видел. Ростом едва ли ниже меня, с обесцвеченными светлыми волосами, собранными в аккуратный шиньон, который не сочетается с оливковой кожей. Она смотрит на меня серыми глазами, придающими новый смысл выражению «боевая раскраска».

По обе стороны от нее стоят кузины Грейс и еще несколько студенток, которых я знаю по лекциям. Одна из них поднимает смартфон, предположительно, чтобы записать это противостояние на камеру.

Тогда желательно вести себя наилучшим образом.

— Что привело буйную толпу на мое рабочее место? — спрашиваю я.

Остальные ученики переглядываются в поисках воодушевления, но мисс Белус глаголит.

— У меня есть прошение о вашей отставке.

Я поднимаю бровь.

— На основании?

— Сексуальное насилие, — выпаливает кто-то на заднем плане.

— В самом деле?

— Сексуальное домогательство, — мисс Белус подносит свой смартфон с постом в интернете, призывающем к моему увольнению. — Здесь более трехсот комментариев.

Одна из кузин Грейс кивает.

— Что вы думаете об этом, профессор?

Учитывая, что три юные леди, сопровождающие мисс Белус, любят многозначительно сосать леденцы в классе, я не уделяю ей того внимания, которого она ждет. Вместо этого обращаюсь к главной.

— Дайте угадаю, — говорю я с ухмылкой. — Вы пытались и не смогли наказать меня, а пообщавшись с остальными людьми, получили вывод, что Университету королевы Марии, должно быть, повезло с таким выдающимся академиком?

Ее глаза сверкают, потому что я прав. Но это не значит, что я позволю этой девушке и ее подружкам сказать последнее слово.

— Я не разрешаю есть во время своих лекций. Ни фрукты фаллической формы, — мой взгляд скользит от мисс Белус к кузенам Грейс. — И уж точно не леденцы, которые лижут в похотливой манере.

У всех троих хватает порядочности опустить глаза.

Брови мисс Белус сдвинуты, а глаза вспыхивают от осознания того, что, возможно, эти дамы не такие уж невинные жертвы.

— Он просто извинялся за свой комментарий о банане, — выпаливает Феникс.

Мисс Белус смотрит на меня прищуренными глазами.

Я смотрю в ответ.

Если бы мое недолгое пребывание в Университете королевы Марии не было наилучшим шансом покончить с Криусом, я бы сказал что-нибудь поинтереснее. Но на деле я самый виноватый среди всех. Мои преступления по отношению к женскому студенческому обществу включают в себя не только один неуместный комментарий.

— Идем, Феникс, — фыркнула мисс Белус.

Феникс поворачивается ко мне и глазами просит разрешения уйти. Я еле заметно киваю ей и перевожу взгляд на других девушек.

— Закончили? — я скрещиваю руки на груди, а Феникс проносится мимо меня в коридор.

— Пока да, — мисс Белус обнимает Феникс за плечо и ведет ее к лестнице.

Мои губы образуют тонкую линию. С моей стороны было безрассудно ругать ее за то, что она ела банан на занятии. Еще более безрассудно пытаться что-либо делать на территории университета.

Я возвращаюсь в свой кабинет и закрываю дверь. Просто нужно дождаться воскресного обеда и заняться растлением Феникс как следует.

ФЕНИКС

Всего неделя, но теперь дни, которые начинаются без профессора Сегала, явно будут скучны.

Суббота тоже обещает быть скучной.

Вот, почему я лежу на матрасе в своей захламленной студии в окружении открытых книг. Я не могла сосредоточиться с тех пор, как Аттена Белус и группа так называемых доброжелателей вытащили меня из его кабинета.

Сначала я думала, что они догадались о нашей связи, но на деле они просто предположили, что он сексист, который говорит дерьмовые вещи своим ученицам.