Второй раз женился, кажется, по любви. Стас принадлежал к тем редким мужчинам, которые осознанно хотят детей. Не просто одного сына, а троих детей, как минимум. Он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что дети — это хлопотно, ответственно, нервно и дорого. Но это его не останавливало. Он сможет им обеспечить достойное детство, воспитать и поставить на ноги. Зина ему подходила: спокойная, рассудительная, бережливая, красивая, в конце концов.

Перед тем, как сделать предложение купил путевку в Тайланд на двоих, и они отправились за синее море. Там, под развесистыми пляжными пальмами, на удобном матраце у воды, утопая в тропических запахах, он постарался выспросить всю её жизнь. И мало, что понял. То есть далеко не всё, что хотел. Родители врачи, отец хирург, мать офтальмолог, поздний ребёнок, немного избалованный достатком родителей, так как оба работали в дорогой частной клинике, но почему-то неудовлетворённый и ищущий какое-то скрытое предназначение.

— То есть сцена тебе не понравилась? — уточнил опять Стас.

— Я её не потяну.

— В смысле, это твоё внутреннее ощущение, как профессии?

— Да, мне не хватает мозгов для примы, а другими способами получать роли я не хочу. Рулетка.

— И ничего другого ты так и не нашла?

— Я в пути. Медицина меня пугает. Я выросла в медицинской среде. Не знаю, может быть, твои зубы — это другое. Там больше тупого ручного труда, как у ювелира, — она засмеялась, — меньше человеческого.

— Обижаешь, вообще-то, — Стас удивился такой откровенности.

— Просто хочу, чтобы ты сменил тему, и пошли купаться.

Ему нравился её строптивый нрав, снаружи, вроде бы, тихий, но строптивый. Ему нравилась её задумчивость и неожиданные умозаключения, которыми она сопровождала совершенно обычные, даже бытовые вещи. Секс тоже был особенный, не сказать, чтобы пылкий или долгий, но он всегда оставался удовлетворённым, а утром просыпался с чувством нежности и покоя.

Зина прекрасно плавала, прыгала с вышки в бассейне, водила мотоцикл не хуже его самого, выдерживала совершенно не устав длительные пешие прогулки, играла в мяч, в теннис, почти никогда не была голодной, ела очень мало, но только то, что нравилось. У неё была гладкая, чуть смуглая кожа, красивые руки, маленькая попка и небольшая грудь. Её элегантность надо было рассмотреть, она проявлялась в том, как она ела, причёсывалась, как носила свою простую одежду, почти всегда однотонную, она терпеть не могла цветочки и клеточки, иногда, правда, могла себе позволить шёлковый шарфик, но с очень необычным принтом, или смилостивиться и встать на каблуки. Она всегда выглядела уместно и сдержанно, с ней было комфортно и в то же время обязательно непредсказуемо.

В очередной тайской придорожной забегаловке, возвращаясь после прогулки, они оба похлёбывали острый суп из морепродуктов и рассуждали на тему самобытности местной природы.

— Хочу съездить в провинцию Краби. Недалеко. Можно взять авто напрокат, — сказала и хлебнула супа, даже не поморщившись. А суп был острый до жути.

— Зачем, можно поинтересоваться? — запил водой Стас только что проглоченную ложку деликатеса.

— Там… есть одна пещера Кхао Кханал Нам.

— Красивое название, — сыронизировал Стас, — и?

— Там… археологи…

Стас затаился.

— Нашли скелет великана, который обвёрнут гигантским скелетом змея.

— Большой великан? — на всякий случай спросил, не зная, что сказать. Особых восторгов предложение не вызвало. Он хоть и врач, и трупы со скелетами ему не помеха, но сейчас точно не хотелось на это всё смотреть.

— Пять, а может, шесть метров.

— Большой.

— Я видела фотографию. Его череп размером с кресло-ракушку. Знаешь такие?

— Может, лучше в храм какой сходим тайский? Помолимся, желания загадаем, — постарался Стас её отговорить.

— Ну, если ты не хочешь… я сама сгоняю. Возьму машину у нас в отеле. Делов-то.

Стас глотнул супа.

— Они из-за принцессы дрались по легенде, — улыбнулась Зина.

— А принцесса сколько метров была, не написано?

— Да, написано и подпечатано. Едем?

Делать было нечего.

— Останешься мне должна. Поедем вместе потом туда, куда я захочу.

Вечером перед сном, лёжа в кровати, оба уткнулись в телефоны.

— Вот, фото и пишут: «тайваньский художник Ту Вэй-чэн улыбается рядом с пластиковым скелетом гиганта на биеннале 2019 года». Творение называется «Гигант и змея».

— Пусть пишут. Ты, что, не знаешь, как официалы скрипят зубами, когда удаётся что-то найти, что не соответствует их тупому дарвинизму? Ту Вэй-чэн реплику сделал, я знаю про него, а тебе больше всех надо, — она встала с кровати и пошла на балкон. Обиделась.

— Зин, а как ты запоминаешь тайские имена? — пришёл он следом на балкон.

Она не оборачивалась.

— Ты всё время мне хочешь что-то сказать. Сейчас самое время.

— Да нашёл коробочку одну. Что это? — Стас вытащил из кармана шорт ювелирную коробочку, где лежало кольцо.

Зина открыла коробочку и внимательно на него посмотрела. Прищурилась.

— Я говорю «да», — и бросилась ему на шею.

Девушки любят этот момент, как ни крути.

После разговора с Ермолаевым Стас вообще потерял покой. Приехал домой, зашёл на кухню, налил себе воды из кулера — горячей вместо холодной, обжёгся и треснул со всей силы кружку об пол. Она разлетелась не мелкие кусочки. Потом только заметил, что это её любимая чашка, стилизованная под древнегреческую керамическую вазу. Язык и нижняя губа саднили. Взял другую кружку и опять разбил, точно также, со злостью и бешенством. Одной показалось мало. Куда его втягивают? Что за голоса, что за сумасшествие?

Не стал больше шарить по дому и искать возможные намёки, даже не открыл её компьютер, решил, что это бессмысленно. Его ломало, или его ломали. Спал плохо.

Утром поехал на работу. До обеда было только два пациента. Справится и отвлечётся. Труд — великое таинство, если бы не любимая работа, давно спился бы.

Гриша позвонил как только он вошёл в клинику. Ещё не было десяти.

— Есть одна контора, довольно известная в нужных кругах. Они вытаскивают людей из порталов, у них есть технологии и специально обученные экстрасенсы. Не знаю, экстрасенсы это или кто-то ещё, говорю, чтобы тебе было понятно.

— Мне надо туда съездить? — Стас представить себе не мог, что он будет говорить такие интимные вещи незнакомым людям, людям, которых всегда считал мошенниками. «Мир меняется» — опять прозвучало в голове.

— Туда не так просто попасть, между прочим. Я звонил на самый верх.

— Какой верх? — Стас не любил ни конспирологических закатываний глаз, ни недоказанных и не проверенных баек про силовиков, особенно одного ясно какого в таких случаях ведомства.

— Сказать не могу, но они помогут. Если они не помогут, никто не поможет. Они спецы в раскрытии преступлений, назовём так, совершённых в условиях неочевидности.

Ермолаев работал в очень крупной ай-ти конторе, и связями он вполне мог обзавестись. Мало ли кому они настраивали аппаратуру. Её ещё и поддерживать надо в постоянном режиме.

— Они вернут мне мою жену?

— А что ты ещё хочешь? Речь идёт о поиске Зины, я не так тебя понял?

Ермолаев говорил немного через губу, как бы снизойдя до Стаса. И Стас подумал, что он это делает не для него, а для Зины. Он сам хочет её вернуть. Да трахались они, как пить дать. Это выясню позже.

— Так. Что от меня требуется?

— Прийти по указанному адресу, обратиться к указанному человеку, он тобой займётся. Довериться и не задавать лишних вопросов. Скорее, отвечать на их вопросы. Это не полиция, я думаю, понятно. Это частная организация.

— Хорошо. Я приеду. Сколько стоит эта волшебная услуга?

— Не знаю, не обращался. Справишься. И ещё. Пришли мне как можно больше её последних фотографий и видео, если есть. Можно фото, где вы вместе.

— Пришлю. Спасибо.

Сразу отправил с телефона около десяти фотографий и два видео.