Бабушка любила Роуз и пока была жива, делала жизнь внучки сносной. Правда, это длилось недолго: женщины не стало, когда Кларк было семь. В тот год малышка и отца видела в последний раз. После похорон бабушки отец с матерью здорово поругались, и больше он не появлялся, даже ни разу не позвонил.

Мать начала пить. Она и до этого частенько прикладывалась к бутылке, но после смерти бабушки пьянки стали постоянными. Больше никто ее не сдерживал. Сложно было припомнить, когда Роуз видела мать трезвой последний раз. Алкоголь делал женщину еще более жестокой. И чувство страха сидело глубоко внутри маленькой Роуз. Она по сей день помнила ощущения от надвигающейся разъяренной женщины с покрасневшим пористым лицом и растрепанными неухоженными волосами.

Спустя год в школе Роуз перестала шарахаться от каждого резкого движения или вскрика, но, как оказалось, не избавилась от детской травмы. Лишь спрятала страх в дальний угол подсознания. Сейчас, когда она висела связанная в холодной мрачной комнате и ее тряс этот неуравновешенный тип, Кларк испытала тот же обреченный ужас, который сопровождал ее в детстве. Из-за страха она перестала ясно мыслить. Хотелось только одного — забиться в угол, спрятаться. Сердце колотилось так быстро, что стук отдавался в ушах. Во рту пересохло, виски пульсировали, а сознание безуспешно металось в поисках возможностей побега, как бы глупо это ни звучало в данном положении.

— Ты будешь говорить⁈ Будешь? — ноздри мужчины раздувались, глаза сузились, он сжимал зубы, часто и шумно дышал, на лбу выступила испарина.

Роуз только мотала головой как безумная. Мучитель резко затих, затем медленно отвел подбородок пленицы в сторону, второй рукой стер пот со лба и жестом показал одному из пособников дать ему что-то. Низкорослый мужчина с маленькими глазами, рыжей щетиной и самодовольной ухмылкой протянул ему кусок тонкой металлической трубы, которая лежала на столе рядом. Роуз нервно сглотнула остатки слюны в пересохшем горле.

— Ты будешь говорить, — спокойно произнес он утвердительно. — Ты мне все скажешь.

Главный опустил взгляд в пол всего на мгновение, а затем размахнулся и наотмашь ударил трубой по голове Роуз, в районе правого уха. Кларк не потеряла сознание, но на какое-то время очертания комнаты, предметов и людей превратились в мутную массу. В ушах стоял невыносимый звон. Теплая кровь тонкой струйкой потекла от места удара и закапала на пол. Зрение понемногу стало фокусироваться, сознание возвращалось, пытаясь прорваться сквозь шум, который вытеснил все остальные мысли.

— У нас тут девочек бьют, если ты еще не поняла. Так что советую быть разумнее. Повиси здесь немного, подумай, — прохрипел мужчина. Роуз почувствовала его дыхание на коже, злодей придвинулся еще ближе. Первые слова прозвучали сдержанно, а затем вернулся ужасающий, леденящий тон. Мужчина вновь схватил ее за лицо. Роуз попыталась отстраниться, но сил не хватило. — Будешь долго думать, убью, как собаку! Но перед тем ты еще молить будешь, чтобы я с тобой покончил!

Похититель развернулся и в несколько широких шагов покинул комнату. Пособники последовали за ним. Тот коротышка, который подал трубу злодею, проходя мимо Роуз, остановился и замахнулся. Его кулак замер напротив ее солнечного сплетения. Кларк зажмурилась и сжалась, готовая принять удар. Бить он не стал, а только расхохотался, обнажая крупные некрасивые зубы. Тяжелая металлическая дверь захлопнулась с грохотом. Роуз вздрогнула. Тишину нарушало гудение ламп. Если бы она только знала, над чем должна подумать! Что было в той папке и почему артефакт имел такую ценность? Почему нечто важное оказалось на учениях?

Чертовски хотелось пить. Все тело невыносимо ныло оттого, что находилось в висячем положении. Мышцы тянуло, а цепь на ногах придавала веса. Запястья онемели. Кларк жутко замёрзла: одежда и волосы еще не просохли, а от сквозняка становилось еще холоднее. Теперь, ко всему прочему, раскалывалась голова. Хотелось прилечь и поспать. В последние часы Роуз испытала столько стресса, что сон пришелся бы кстати. Но как уснуть, когда болтаешься под потолком с пробитой головой и пулей в плече⁈

Роуз стала размышлять: прокручивала в голове каждую деталь учений, старалась найти в воспоминаниях что-то значимое, чтобы понять, что же произошло. Она отметила только одно — в основной группе подобрались ученики с самым высоким рейтингом. Возможно ли, что это было лишь совпадение? Вряд ли. Наставники и Генри удивились нападению не меньше остальных, но сразу поняли, почему это произошло.

Границы времени стерлись. Роуз не понимала сколько часов провела в этой комнате. Когда она уже буквально отключалась от усталости, дверь распахнулась и в помещение вошли четверо, включая главного. По виду мужчин она догадалась, что обращаться с ней будут жестоко и бескомпромиссно. «Что ж я знала, на что иду», — обреченно подумала она. На самом деле, она не знала и даже не представляла, куда влипла. Когда Роуз сорвалась из укрытия в лесу, то не подозревала, что ей придется пережить. Она осознавала, что ее могут убить, и на этом все закончится. У нее напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения, но такую боль и пытки терпеть было сложно. Сначала идея помочь казалась неким приключением, которое отдавало романтизмом. Роуз вся из себя такая героиня, спасла всех, и сейчас спасут ее. Удар по голове вытерпеть можно, пулю тоже. Ранение было болезненным, но не серьезным, а Роуз верила, что все скоро закончится и непременно хорошо. Вот-вот откроется дверь, и ее вызволят, иначе и быть не может. Не могли же ее просто так бросить! Кларк ждала спасения с минуты на минуту.

Главный расположился на стуле так, чтобы видеть все помещение. Один из пособников подошел к глубокой металлической раковине в углу комнаты, закрыл сток и включил воду. Второй поставил на стол маленький чемоданчик. Роуз смотрела, как наполняется раковина, и разум затуманивал ужас.

Второй детский страх — вода. Кларк было три года, когда мать пыталась утопить ее в озере. Маленькая Роуз нарушила планы матери, а бабушка сильно опаздывала, чтобы посидеть с внучкой. Родительница развлекалась и выпивала с очередным любовником. Мужчине не понравилось, что в соседней комнате истошно орет одинокий ребенок и попросил заткнуть девочку. Роуз не помнила, был ли это страх или нечто другое — она была слишком маленькой. Но фобия осталась по сей день.

Захватчики приготовили банальную пытку. Раковина наполнилась так быстро, что Роуз не успела подготовиться. Двое мужчин резким движением сняли цепь, на которой она висела, с крючка и пленница рухнула на пол. Мучители тут же подхватили ее, не расцепляя рук, закрутили кусок цепи вокруг талии таким образом закрепив конечности пленницы вдоль тела, и потащили к раковине полной воды. Кларк заранее знала, что произойдет в следующую секунду. Но из-за паники дыхание сбилось. Роуз не успела набрать воздуха в легкие, как голова оказалась под водой. Мучитель сильно давил на затылок. Кларк сопротивлялась, насколько хватало сил.

Вода заливалась через нос, Роуз старалась не вдыхать как можно дольше. Паника мешала контролировать ситуацию. Ей хотелось кричать, она инстинктивно вдохнула, и вода стала заполнять легкие. В груди жгло, пленница уже не могла остановить этот процесс, силы покидали тело. В тот момент, когда Кларк решила, что умирает, ее вытащили из воды. Она закашлялась, выплевывая жидкость, которая текла и из носа, и изо рта. Глаза щипало, но нужно было сфокусироваться: видеть происходящее и знать, чего ждать в следующий момент. Двое мужчин держали обессилевшее тело под руки, больно сжимая. Главный стоял впереди:

— Ну что, готова говорить?

Роуз отрицательно помотала головой не в силах откашляться. Злодей вздохнул и махнул пособникам продолжить пытку.

Через секунду она снова оказалась в воде. Второй раз было не так страшно, Роуз мирилась с безысходностью. Она и правда не имела понятия, чего от нее хотят. Раскалываться Кларк, конечно, не стала бы, но было к лучшему, что она и впрямь ничего не знала. Роуз пыталась выбраться, из последних сил брыкалась, упиралась ногами и старалась освободить руки.