— Не хочу задеть твоих чувств, но чем тебе так нравится это место? — осторожно спросила Ная, с опаской прикасаясь к стене. Та выглядела крепкой и обрушаться на головы не собиралась. Пока что. — Обычные развалины, а я почти успела сочинить таинственную историю.

— Я еще по пути к границе понял, что сочинять ты любишь. С крыши открывается красивый вид, особенно на закате, но со своими руками я туда не заберусь и тебя не подниму, — и тут же, противореча своим словам, Рой ловко запрыгнул на один из булыжников рядом с пристройкой и, опасно балансируя, вытянулся, словно надеялся что-то разглядеть за окружившей развалины редкой порослью молодых деревьев. Впрочем, спрыгнул он почти сразу. — Здесь удобно лазить.

— Еще удобнее расшибиться.

— Эта башня крепче, чем кажется, к тому же хорошая возможность выпустить пар и не давать себе расслабиться. Тебе бы, кстати, тоже не помешали занятия, чтобы хотя бы не быть беззащитной при встрече с обычной пьянью. Это вдвойне обидно — крутиться в большой политике, но подставляться по ерунде.

— Спасибо за заботу, я учту, — вежливо поблагодарила Ная, передернув плечами. Его слова пришлись по больному. — Так что у тебя с результатами?

— Орин дурак, в отличие от тех, с кем встречался. Он долго сидел в кабаке на входе в Торговый квартал, предполагаю, нужные люди его там заметили и через разносчицу передали записку с местом, куда идти дальше. Больше к нему никто, насколько можно было видеть с улицы, не подходил, а после его сопровождали чуть ли не от входа. Профессионалы, в толпе их почти не заметно, куда свернули, тоже не успел понять, — с досадой сказал Рой. — Остается один кабак, есть у меня мысль на этот счет, но сначала расскажи, что у тебя.

— Вестница. Ее упоминал культист, который попытался напасть во время переговоров, но я тогда сочла, что это нечто вроде… должности. Теперь думаю, что прозвище, — Ная протянула слегка помятую копию протокола и замолчала, давая возможность прочитать, благо солнце не успело скрыться до конца, и текст еще был различим.

— Не слышал такого. Допускаю участие Ильяны, она считается мертвой, а представляться новым сподвижникам как-то надо. Опять же в последние пару месяцев слишком много событий, чтобы это было совпадением. Гробокопатели появились, когда я уехал, после чего очень активно пытались избавиться от меня и подставить Дом Дариты, — Рой выдохнул и попытался взъерошить волосы, но только запутался и выругался. Подстриг бы уже, в самом деле, раз вернулся в Лангрию, зачем терпеть неудобства? — Не знаю. Предлагаю взять это на заметку, но начать с кабака и попробовать выманить хотя бы связного. Подбросим им пищи для размышления, пусть заинтересуются.

— Какие идеи?

— Я слишком увлекся и показался на глаза, пока шел за Орином от кабака. Отследить, уверен, не сумели, я тоже не вчера родился, но теперь знают, что я в городе, отросшими волосами и щетиной их не запутаешь, — он раздраженно дернул за особенно настойчиво лезущую в лицо прядь. — Наверняка теперь околачиваются у дома и резиденции… Не суть. Хочу завтра заявиться в этот кабак, привлекая внимание всех заинтересованных.

— Не хочу критиковать план, но уверен, что они клюнут, раз так хорошо тебя знают? Добьешься только того, что начнут ходить следом.

— А вот тут пригодишься ты, как человек, активно в последние недели присутствующий в окружении Крейга и для большинства все еще являющийся темной лошадкой. Появилась практически из ниоткуда, сразу заслужила доверие… Пришлю приглашение на встречу, на которой мы должны будем обсудить мое предложение об участии в неком деле, и отправлю самым сомнительным курьером, чтобы письмо наверняка вскрыли.

— Не понимаю. Что за дело, какое предложение?

— На самом деле скорее просьба. Где будет проходить последний прием?

— В кабаре.

— Мне нужно будет туда незаметно попасть, чтобы гости и Крейг не видели. Хочу понаблюдать со стороны, но моя персона обычно привлекает излишнее внимание на таких мероприятиях, — Рой поморщился. Он неплохо потрудился над своей репутацией за прошедшие годы, но порой она создавала досадные помехи. — Кстати, это возможно?

Ная покосилась на его руки и задумалась, вспоминая планировку кабаре. Если Рой действительно увлекается лазаньем по стенам, то наверняка сумел бы забраться, допустим, в кабинет Луизы, окна которого выходят во двор. Не слишком удобно, но теоретически возможно, вот только ожоги… Через черный ход наверняка в тот день будет ходить много людей, и наверняка Эрик выставит охрану.

— На первом этаже есть кладовка, окно не слишком большое, но при некотором старании пролезть можно, — наконец, сказала она. Надо будет только заранее разгрести вещи и проверить раму, ее давно не открывали. — Но об этом мы договоримся сейчас, тогда в чем смысл?

— За нами будут наблюдать. Я спрошу, обдумала ли ты мое предложение, с тебя требуется лишь нагнать таинственности, поломаться и очень нехотя согласиться. Для них это будет выглядеть как удобная возможность организовать провокацию и обвинить нас в покушении на Крейга, что создаст суматоху и разброд в резиденции, под которые можно провернуть нужное дело.

— Не боишься подставить гостей приема? И принца с Луизой в том числе.

— Думаешь, без нас все пройдет мирно?

Ная поджала губы. Рой был, несомненно, прав, единственным спокойным событием оказался пикник в парке — но, вероятно, из-за того, что Крейг слишком быстро оттуда ушел, а нападение случилось на следующий день во время куда более значимых переговоров. Прощупывать почву противник начал еще на первом приеме в резиденции и вряд ли остановится на достигнутом, тем более, когда появится такая эффектная возможность — под конец праздников, при большом скоплении людей.

Но очень не хотелось жертв — не столько из человеколюбия, сколько из опасения еще больше накалить ситуацию. Небольшой скандал с баронессой общество простит и спишет на вино, перенапряжение, волнение и что угодно еще, а вот ответственность за убитых или покалеченных с охотой возложит на хозяина вечера, особенно если в толпе появятся правильные настроения, создать которые не так сложно.

— Нет. О чем бы ни договорились Крейг с королем, мирно не будет точно, — признала Ная, стараясь задавить всколыхнувшееся дурное предчувствие. Не стоило так просто отмахиваться от своей интуиции, но то, что мир вокруг давно трещит по швам, понятно и без нее, а тревога только обезоруживает, парализует, мешая действовать.

— История их конфликта слишком давняя, многие успели воспользоваться расколом, и возможное воссоединение королевской семьи теперь как кость в горле. То, что благо для Верны, далеко не всегда является им для желающих ее растащить. Так что?

— Надеюсь, твою идею мы хотя бы переживем, — с мрачной усмешкой согласилась она.

В город они вернулись затемно, и до самого кабаре пришлось идти пешком; на темных улицах окраин Ная, прислушиваясь к возне в переулках и улавливая отголоски самых разных, в основном гадких и тяжелых, эмоций, неосознанно старалась держаться ближе к Рою, которого, кажется, подозрительные личности старались вовсе обходить стороной.

Провожать до самого кабаре он не стал, чтобы не мелькать рядом лишний раз, но идти по освещенным центральным улицам было куда спокойнее, хотя пару раз Ная, задумавшись, все-таки шарахнулась от тени фонаря, приняв за притаившегося преследователя.

А может, кто-то действительно следил за ней? Да, Рой был уверен, что смог запутать возможных ищеек, но кто сказал, что за нее они не начали охоту еще раньше, когда только появилась первый раз в обществе принца? Не получится ли, что вся затея с приманкой окажется напрасной, потому что кто-то успел их подслушать в развалинах? Место там не слишком заросшее, но спрятаться можно.

Нет, бред. Решение прогуляться до башни было спонтанным, а ведущая к ней дорога — слишком открытой, более опытный Рой наверняка бы заметил посторонних. Да и так скрывать эмоции, как это делал он, могли далеко не все даже среди профессиональных наемников, значит, чужое присутствие почувствовала бы и она.