Смирнов не знал, было ли это резкой инициацией родовых способностей, или всё же это было связано с тем, что в Светлореченске появился Полозов-старший? Старик пока не знал, как не допустить того, чтобы об этом прознал Захарка. Поговорить, что ли, с парнем осторожно?

Если Полозов-старший хотя бы на миг заподозрит, что в его сыне проснулась сила, он его запрячет настолько далеко, что в то место даже солнце только по большим праздникам будет заглядывать.

Нельзя было допускать этого.

В любом случае, факт остаётся фактом: в Светлореченске появилась неучтённая фигура на шахматной доске. И Радислав Смирнов, пожалуй, сможет правильно разыграть эту партию.

Всё же родовитые дворяне весьма отличаются по магическому потенциалу от обычных.

А пока он лишь обозначил Ярику Волкову, чтобы тот и дальше присматривал за перспективным пареньком, которого, при правильном подходе и выборе средств воздействия, вполне можно будет связать по рукам и нога, поставив себе на службу.

Только сделать это нужно было весьма грамотно, чтобы не только сам парень, но и даже Ольга ничего не заподозрила, не говоря уже о Захарке.

Не простит.

Полозов ему этого точно не простит. А тягаться с императорским псом в открытой схватке… нет, на такое изощрённое самоубийство Радислав Смирнов точно не подписывался.

На Светлореченск продолжало надвигаться что-то незримое, зловещее. Казалось ещё немного, и над городом разразиться буря, которой ещё здесь не видели. Вот только Петя понимал, что это были только его ощущения.

Ощущения чего-то неотвратимого, которого не замечали не встречающиеся случайные прохожие, старавшиеся при виде патруля городовых, конвоирующего непонятного субъекта, инстинктивно перебраться на другую сторону улицы, чтобы опасливо проводить их процессию беглыми взглядами.

Спокойно шагая впереди городовых, Пётр двигался совершенно расслаблено. Он знал, что нейтрализовать четвёрку полицейских — дело нескольких секунд, но вот только этого категорически нельзя было делать. Не нужно.

Парни не виноваты, что у них такая работа. Да и действовали они без грубости и какого-либо хамства, как те типы, которые пытались его подставить возле Первого Императорского Банка.

Действовать жёстко и выводить из строя патруль было сейчас лишним. Без шума не обойдётся, тела ещё куда-то нужно незаметно деть. При этом невозможно было рассчитать, на какое время получится их нейтрализовать. Затевать эдакий беспредел здесь, практически напротив дома Ротмистрова, мимо которого они только что бодро прошагали — весьма глупая затея.

Да и не решил Петя, на самом деле, что делать с этим отставным. Для начала его нужно было увидеть, проследить некоторое время, чтобы понять, с кем он имеет дело, а потом уже и решать по ситуации.

Слежка — самый оптимальный вариант для того, чтобы понять с каким количеством народа общается Ротмистров, и чем вообще дышит.

Зажимать его и колоть, чтобы услышать от отставного, что его нанял Полозов-старший — незачем. Это Петя и так знал. Гораздо важнее было понять, какую роль он играет в цепочке «Полозов-старший — Туман».

Двигаясь по широкой улице и обстоятельно отвечая на различные вопросы старшего патруля, Петя сочинял на ходу, вдаваясь в несуществующие подробности для достоверности. Этому приёму его когда-то давно научил Туман, который утверждал, что ложь тем изощрённее, чем больше мелких деталей ты привнесёшь в свой рассказ.

Это всегда работало, если запоминать, что именно и в каком виде ты говорил, не путаясь в поданной слушателю информации.

Видя что парень не пытается юлить, и, кажется, немного напуган таким поворотом действий, стражи общественного порядка немного расслабились. Даже старший патруля вернул револьвер в кобуру, но клапан всё равно оставил открытым.

— Ну? — раздражённо поинтересовался главный. — Далеко ещё идти?

— Вот до следующего переулка, а потом ещё два пройти и потом налево, — заискивающе произнёс Полозов. — Совсем недалеко. Да уже и пришли почти.

— Ты белены объелся? — ожидаемо вскипел тот. — Ты же сказал, что на этой улице дом бабы твоей. Юлишь, паршивец!

— Да бог с вами, служивые, — Пётр сделал вид, что испугался. — Зачем мне юлить, я что ворюга какой? Да, на этой улице, но — за поворотом. Угловой дом. Я же говорил.

— Смотри мне! — предупредил полицейский уже в который раз. — Если наврал — пеняй на себя!

Заверив в очередной раз господ-полицейских, что указанный адрес, как и та самая вдовушка, о прелестях которой парень уже успел рассказать, действительно существует, Петя старался вспомнить, что именно находится по пути.

Поняв, что патруль действительно решил убедиться в реальности его места жительства, Полозов помрачнел. Городовые от него точно не отстанут, так что следовало заканчивать это представление.

Как раз, практически в самом конце пути, находился неприметный проулок, которым местные жители пользовались только для того, чтобы срезать путь, прошмыгнув на параллельную улицу. Только, исключительно, днём.

Ночью по таким местам осмотрительный народ, проживающий здесь, старался не шарахаться, понимая, что хоть здесь и не Вторая Базарка, но лихой люд, или просто пьяные дурни, решившие по-лёгкому срубить копейку, присутствуют везде.

Да и не доставляло удовольствия ходить извилистым узким переулком по темноте, минуя переполненные мусорные баки. А уж, чтобы подвергать свою жизнь опасности — желающих находилось ничтожно мало.

Гораздо проще прошагать лишних полкилометра по широкой улице, освещённой яркими фонарями, где хоть изредка снуют патрули, вместо того чтобы так глупо рисковать.

Вся четверка городовых шла сзади.

Петя боковым зрением приметил, что двигались они совершенно по-дилетантски, поскольку такое рассредоточение вокруг конвоируемого лица в случае внезапного сопротивления, даёт возможность открыть огонь только той двойке городовых, которая двигалась впереди.

Идущие же сзади не смогут ничего сделать, без риска попасть по своим. Им бы рассыпаться полукольцом, но городовые, видимо нечасто кого-то конвоировали, чтобы задумываться над подобными тонкостями. Поэтому, они шли, как шли, совершенно не заботясь над тем, что в случае противодействия, они сами себе вредят.

Несколько раз прокрутив в голове порядок своих действий, Петя всё же решился действовать. До искомого переулка оставалось примерно полсотни метров, поэтому Петя двигался настороже.

Полозов не знал, то ли его выдавали уверенные движения, но городовые незаметно подобрались, словно что-то почувствовав. Это его, Петина, промашка.

Чтобы реализовать всё то, что парень уже смоделировал, нужно было резко остановиться на месте, принять вправо, и впечатать локоть в солнечное сплетение самого беззаботного из их четвёрки, идущего прямо за парнем и совершенно не выдерживающего безопасную дистанцию.

Пока городовой будет вдыхать воздух, Полозов сможет сплести парализующий конструкт, чтобы швырнуть его в того, кто двигается следом за его первой жертвой.

На всё это нужно было не больше двух секунд.

Этого было ничтожно мало, чтобы двойка городовых сумела вовремя среагировать на кардинальное изменение ситуации и текущего расклада.

Человек, обычно, реагирует на опасность или ту же неожиданность, в течение одной-двух секунд. Именно столько времени нужно для того, чтобы мозг обработал текущую ситуацию и отдал команду телу двигаться и как-то реагировать.

Если старший патруля достаточно натренирован и опытен, то ещё полторы секунды ему хвтит для того, чтобы выхватить револьвер, взвести курок и, тщательно прицелившись, выстрелить.

Но только Полозов прекрасно знал, что старший патруля этого не сделает, или замешкавшись, или пытаясь выцелить именно фигуру Петра, чтобы не попасть в своего напарника.

Ну вот у не выглядит этот старший отличником огненного боя.

Предоставленное время Петя преспокойно использует ещё на два сотворённых конструкта, которые гарантировано выведут оставшихся двух полицейских из игры.