— Спасибо, — благодарно кивнул майор. Он отломил десертной вилочкой кусочек пирога, отправил его в рот, некоторое время молча жевал и неожиданно спросил: — Это же не вы сделали?

— Что? — испуганно уточнила я, опять почувствовав себя преступницей.

— Пирог, — пояснил он. — Прошлый был почти такой же, но не такой. Мне трудно объяснить, но отличия есть.

— Один и тот же рецепт у разных хозяек получается по-разному. Да, этот пирог готовила инора Эггер, но по точному моему рецепту. Возможно, ваш дядя и не заметит отличия.

— Возможно, — вздохнул майор. — Но было бы лучше, если бы приготовили вы. Ваш вкуснее, уж не знаю почему.

Дальше разговор у нас не заладился, и я, извинившись, вскоре тоже ушла из столовой, предупредив, что приготовлю и отнесу зелье инору Альтхаузу, а уже потом займусь своим основным пациентом.

Когда я пришла с горячим зельем в спальню инора Альтхауза, то обнаружила там обоих иноров. Дядя умиротворённо качал головой и доедал принесённый племянником пирог. Племянник же что-то рассказывал, наверняка стремясь исправить впечатление от своих слов за ужином. Всё же дядю он действительно любил и не хотел обидеть.

— Инора Альдер, как хорошо, что вы пришли, — жизнерадостно сказал инор Альтхауз, — я только что получил отчёт от целителя, курирующим Вальдемара в Гёрде. Он пишет, что теперь совершенно уверен: тонкие структуры не только перестали разрушаться, но и начали восстанавливаться. Простите, что вам не верил.

— К сожалению, не всё так просто, инор Альтхауз. — Я невольно вздохнула. — Проблема в том, что проклятие осталось и не рассеивается. Вашему племяннику нужна консультация хорошего специалиста по проклятиям.

— Но я уже консультировался, — недовольно сказал майор. — Ещё до того, как вы за меня взялись.

— Вы консультировались по активному проклятью, а теперь оно у вас замершее, — пояснила я. — Но пока замершее, поэтому, как мне кажется, консультация необходима, если вы хотите остаться с магией. Потому что магичить вам всё так же нельзя, это может запустить проклятье по новой, понимаете?

— Пожалуй, я знаю, к кому можно обратиться, — задумчиво сказал майор. — Завтра же с утра письмо уйдёт в Гаэрру.

После утренней процедуры майор укатил в город, а мне пришла замечательная идея устроить генеральную уборку в спальнях. Тем более что это там действительно требовалось: мягкость инора Альтхауза привела к тому, что прислуга выполняла обязанности спустя рукава и очень обижалась, когда ей на это намекали. Странное дело, я не помню, чтобы здесь творилась такое безобразие при бабушке. Она никогда не ругалась, но всё почему-то выполнялось вовремя и аккуратно.

А вот мне Беата сразу попыталась противоречить:

— Инор Альтхауз был полностью удовлетворён нашей работой, — забухтела она, остановившись посередине комнаты и с тоской оглядывая фронт работ. — А дополнительная нагрузка не входит в наши обязанности.

Вторая горничная, которая пришла с ней в комнату майора, была не столь бойкая, но наверняка воспользовалась бы поводом удрать.

— Беата, как я погляжу, всё, кроме болтовни с посторонними, ты воспринимаешь, как дополнительную нагрузку. — Я провела пальцем по каминной полке и показала её горничным. Если там и не хватало почвы для разведения грядки под лечебные травы, то самую малость. — Мне привести сюда инора Альтхауза и показать ему это? В твои обязанности входит регулярная уборка, а она не делалась так давно, что без генеральной теперь не обойтись.

Беата надулась и принялась выполнять мои указания, не забывая бормотать себе под нос, как хорошо и спокойно было раньше, пока не появились всякие странные особы со своими наглыми требованиями. Но главное — убирала многолетние пылевые залежи.

Сама я им помогала и отправляла за чем-либо то одну инориту, то вторую, рассчитывая отправить их как-нибудь одновременно и добраться наконец до тайника у камина. Но надеждам моим сбыться было не суждено.

— Инора Альдер, — раздался от двери голос ещё одной горничной. Порог она не переступала, словно боялась, что дело найдут и для неё.

— Что-то случилось?

Беата, стоявшая на небольшой раскладной лестнице и протиравшая плафоны, сразу бросила заниматься неинтересным делом и повернулась к двери.

— Прибыла инорита Линден и хочет вас видеть.

— Меня? — удивилась я. — Ты уверена?

— Да. Она сказала, что ей очень нужен рецепт вашего вишнёвого пирога.

— Для этого необязательно лично приезжать, достаточно прислать записку, — ответила я, размышляя, чем мне грозит эта встреча.

То, что грозит, — сомнений не было, Катрин ни за что бы ко мне не притащилась, если бы ей не понадобилось что-то от меня. И это что-то — вовсе не рецепт пирога. Любые рецепты были вне зоны интересов Катрин.

— Если отправить записку, то нет вероятности встретиться с красивым военным, — хихикнула Беата, прижимавшая к себе мокрую тряпку. Кого она там представляла на её месте, сложно было сказать, но тряпка уже изрядно промочила лиф горничной. — Всем известно, что инорита Линден хочет стать леди фон Штернберг.

— Только сплетен нам тут сегодня не хватало, Беата, — сурово сказала я. — не наше дело обсуждать господские планы.

— Но нас они касаются, потому что, если инорита Линден станет тут хозяйкой, я ни дня тут не останусь. Она ужас что такое, — надулась Беата. — Она ещё хуже, чем… — Она смотрела прямо на меня и наверняка хотела сказать: «Вы, инора Альдер», но в последний момент поняла, что неблагоразумно заявлять такое тому, кто тебя может сразу уволить. — Чем инора Герхард из Гёрде. Старая грымза, у которой ни одна служанка больше чем на неделю не задерживается.

— Беата, прекрати сквернословить, лучше займись люстрой. Чтобы к моему приходу она блестела.

— Есть инора Альдер. — Она дурашливо приложила руку к голове в военном приветствии, отчего покачнулась и непременно свалилась бы, если бы её не удержала вторая горничная.

— Пожалуйста, будьте осторожнее, а то разобьёшься. Что мы тогда будем делать?

— Вы же меня полечите как лорда, инора Альдер? — скорчила умильную мордашку Беата. — Вон он какой довольный после общения с вами ходит.

— Мы занимаемся исключительно целительскими процедурами, — процедила я, чувствуя, как предательский румянец заливает не только лицо, но и шею. Уши так вообще пылали как два «светлячка». Хорошо хоть чепцом прикрыты были, есть и от него толк.

— Так я про это и толкую, инора Альдер, — чуть удивлённо ответила Беата. — А вы про что подумали?

Отвечать, про что подумала, я, разумеется, не стала. Сейчас мне даже Катрин казалась более привлекательной собеседницей, чем языкастая Беата. Возможно, что она не намекала ни на что неприличное, но очень уж у неё хитро блестели глаза, когда она мела языком. Хотя я молчала, Беату это не остановило, и она мне всё равно бросила:

— Не переживайте, инора Альдер, разве кто плохого подумает про вас и про лорда? Ему кто помоложе интересен. Вон как инорита Линден.

— Беата, займитесь наконец люстрой! — рявкнула я и вылетела из спальни.

— И чего злится, непонятно, — донеслось до меня совсем тихое. — Я ж о её репутации забочусь, которая от племянника инора Альтхауза пострадать не может. А вот от дяди — совсем другое дело, да? Вот на кого иноре надо ставку делать, ведь правда?

Что там Беата несла дальше, я не слышала, потому что почти бежала на встречу с Катрин. Та чинно сидела в гостиной, при виде меня изобразила улыбку и мило прощебетала:

— Инора Альдер, я так вам признательна, что вы согласились мне уделить несколько минут. Ваш пирог — настоящее волшебство. Я непременно хочу рецепт, и вы мне его расскажете. Разумеется, если это не какой-то тайный рецепт семьи.

— У моей семьи нет тайных кулинарных рецептов, — уверила я, присаживаясь рядом. — Так что я непременно вам его сейчас расскажу. Вы захватили блокнот, иноритв Линден?

— У меня прекрасная память, инора, — с нежной улыбкой ответила Катрин и добавила куда тише: — Каролина, мне не нужен твой пирог. Совершенно не нужен.