Переход от первого этапа ко второму — эпохе расцвета северокавказской общности происходил постепенно. Уже среди погребений соответствующего горизонта, открытых в большинстве древних курганов, спорадически встречалась западно-восточная, реже — северная ориентировка. Меняется в них положение умерших — со скорченного на вытянутое. Изменение ритуальной позы привело отдельных археологов к мнению, что могилы с вытянутыми костяками принадлежат пришлому инокультурному населению — выходцам из среды волго-днепровских племен (Хашегульгов Б.М., 1985, с. 36, 37). Думается, что для такого утверждения нет оснований, так как инвентарь, сопровождающий могилы, открытые на Северном Кавказе, ничего общего не имеет с предметами из Волго-Днепровского бассейна. К тому же в северокавказских курганах встречаются могилы, сочетающие вытянутые и скорченные захоронения. Вероятно, погребальный ритуал был более сложным, чем это представляется на первый взгляд. В связи с поднятым вопросом вполне аргументированные возражения в адрес Б.М. Хашегульгова были высказаны Р.Г. Магомедовым (Магомедов Р.Г., 1987, с. 30, 31).
Следует также отметить, что ко времени второго этапа уменьшается количество краски на покойниках и более четко прослеживаются локальные особенности, характерные для определенных территорий Северного Кавказа.
На территории Прикубанья погребальных памятников второго этапа среди опубликованных материалов известно не очень много. Они обнаружены в курганах у станиц Келермесской (ОАК за 1904 г., с. 96, 97), Новолабинской (Архив ИИМК РАН, д. АК за 1899 г., л. 55), Кужорской (ОАК за 1908 г., с. 117), Костромской (ОАК за 1897 г., с. 17), Брюховецкой (ОАК за 1911 г., с. 43), Новоджерелиевской (там же, с. 45), Роговской (ОАК за 1912 г., с. 50), Константиновской (Schmidt A.V., 1929, s. 10, 14), близ Ульского аула (упоминавшиеся погребения в кургане 5) (ОАК за 1909 и 1910 гг., с. 152). Следует отметить, что в этих погребениях покойные находились большей частью в вытянутом положении, головой на восток или запад. Интересно, что захоронения с восточной ориентировкой (например, ст. Новоджерелиевская, курган 2, погребения 1 и 3) содержат обильную засыпку красной охрой в районе ног умершего и, наоборот, западная ориентация сопровождается засыпкой в области черепа. Может быть, положение умершего и распределение охры находились в зависимости от пола покойного. К сожалению, Н.И. Веселовский, раскопавший большую часть упомянутых курганов, на этот факт не обратил внимания.
В курганных могильниках Верхнего Прикубанья (Устьджегутинский, Суворовский, Холоднородниковский) А.Л. Нечитайло вскрыла более 100 погребений, которые более или менее определенно можно отнести к памятникам второго этапа (табл. 78, 79). Для них также характерно вытянутое положение костяков с преобладанием западных ориентировок. Умершие засыпаны охрой (изредка в сочетании с углями и мелом), которая покрывает их лица и ноги. В отличие от более ранних могил (первого этапа), представлявших собой ямы (иногда с заплечиками), на данном этапе появляются и, по-видимому, преобладают в Верхнем Прикубанье каменные гробницы удлиненной формы (Нечитайло А.Л., 1978а, с. 85–87). Могильный инвентарь богат. Это касается всего Прикубанья (табл. 78, 79). Следует отметить и тот факт, что курганные памятники второго этапа, как и более ранние, содержат в своей конструкции прослойки из пережженной земли (Хатажукаевский аул; см.: ОАК за 1905 г., с. 72), обилие камня в виде набросок, кромлехов и поясов (Нечитайло А.Л., 1978а, с. 70–86).
Таблица 78. Верхнее Прикубанье. Подкурганные захоронения и инвентарь (по А.Л. Нечитайло).
1 — г. Усть-Джегута, план кургана 42; 2, 10, 12–18 — ст-ца Суворовская, погребение 11 кургана 11 и его инвентарь; 3–9, 11 — г. Усть-Джегута, погребение 6 кургана 3 и его инвентарь.
4–7, 9, 10, 12–17 — бронза; 8, 11, 18 — глина.
Таблица 79. Верхнее Прикубанье. Подкурганные захоронения и инвентарь (по А.Л. Нечитайло).
1-15 — ст-ца Суворовская, курган 11, погребение 13; 16–29 — пос. Холоднородниковский, курган 2, погребение 3; 30–45 — г. Усть-Джегута, курган 42, погребение 3 (30, 31, 36–40, 42–45) и погребение 5 (32–35, 41).
2–4, 6–9, 12–15, 21–24, 31–15 — бронза; 5, 19 — раковина; 11 — гагат; 17, 18, 27–29 — «белый сплав»; 20, 25, 26 — кость; 30 — керамика.
Для памятников Пятигорья также характерны курганные насыпи с большим количеством камня, а могильные сооружения большей частью представляют собой каменные ящики, сделанные из массивных плит и перекрытые такими же плитами. Встречаются также склепы со стенами из камней, положенных плашмя. Поверх перекрытий обычно возвышается навал из булыжника. Таковы могильные сооружения, раскопанные близ Пятигорска и Кисловодска (Самоквасов Д.Я., 1887, с. 51–57; 1908а, с. 23–27; 1908б, с. 23 и след.; Березин Я.Б., Хашегульгов Б.М., 1988, с. 322, 323, 327–329, рис. 1, 1, 2, 5), Ессентуков (Архив ИИМК РАН, д. АК № 134 за 1908 г., л. 8, 9). Правда, в кургане 2 у колонии Каррас под Пятигорском каменное перекрытие было заменено настилом из дерева (Самоквасов Д.Я., 1908а, с. 31).
Очень оригинальными оказались упоминавшиеся подкурганные конструкции на Константиновском плато близ Пятигорска и у пос. Нежинского близ Кисловодска: каменные ящики и склепы были «вписаны» в кромлехообразные и спиралевидные выкладки из плитняка и речного камня (табл. 74, 6) или располагались в виде колец и спиралей (Гумилевский И.С.,1951; 1952; Марковин В.И., 1971, с. 35–37, рис. 12; Кореневский С.Н., 1990а, с. 136–138, рис. 12–15).
Погребения в простых ямах на территории Пятигорья, да и вообще в Ставрополье встречаются реже. Иногда они имеют перекрытия из каменных плит. Таковы захоронения в курганах у сел Константиновского под Пятигорском (Самоквасов Д.Я., 1908б, с. 35), Александрия, Орехово, Высоцкого, Старомарьевского (ОАК за 1909 и 1910 гг., с. 159, 160), аула Адыге-Хабль (Минаева Т.М., 1954, с. 277, 278). Инвентарь всех указанных погребений довольно богат (табл. 80).
Таблица 80. Пятигорье. Материалы эпохи бронзы.
1–9, 22, 23, 26, 29–31, 38, 41–44, 47, 52, 54, 55, 59 — район г. Пятигорска — Константиновская колония и Константиновское плато; 2, 3, 22, 23, 26, 42, 59 — по Д.Я. Самоквасову; 3–6, 8, 38, 41, 44 — по И.С. Гумилевскому; 7 — по Н.М. Егорову; 29–31, 43, 47 — по В.И. Марковину.
1, 9, 52, 54, 55 — музей г. Пятигорска; 10–15, 20, 25, 27, 28, 32–37, 39, 40, 45, 46, 53, 58, 61 — район Кисловодска — «Три камня», Минутка, Долина нарзанов (10, 11, 25, 28, 35–37, 39 — коллекция Филиппова; 12–15, 27, 46, 58, 59 — по Д.Я. Самоквасову; 20, 34, 61 — музей г. Пятигорск; 28, 32, 33, 40 — коллекция Е.Д. Фелицына); 16, 18, 21, 51, 52 — район г. Ставрополь (ГИМ и Музей г. Ставрополь); 48 — Горячеводск; 49, 50 — ст-ца Константиновская (по А.В. Шмидту); 56 — район г. Черкесска; 57 — с. Лепицкое; 60 — хут. Родниковский на р. Итока; 62 — с. Михайловка.
1-21 — глина; 22–44 — бронза; 45 — кость; 46–62 — камень (без масштаба).
В центральной части Северного Кавказа в тот же период в предгорьях встречаются вытянутые и скорченные захоронения, а в горах, по-видимому, преобладают могилы со скорченными костяками. Такова, к примеру, основная часть захоронений в каменных гробницах, обнаруженных в могильниках у селений Верхний и Нижний Кобан (Ростунов В.Л., 1988, с. 21–64, рис. 5, 8 и др.). Захоронения в ямах, заваленных камнями, а иногда обложенные ими, с вытянутыми и скорченными скелетами, ориентированными в основном к востоку, были обнаружены в курганах у селений Чегем I, II, Кишпек (Мизиев И.М., Бетрозов Р.Ж., Нагоев А.Х., 1973, с. 22 и след.; Чеченов И.М., 1984, с. 234–236), Старый Черек (Бетрозов Р.Ж., 1974, с. 6–8) и Лечинкай (Батчаев В.М., 1984, с. 113–139). Близкие по типу захоронения (1–4 в кургане 2 и 1 в кургане 4) найдены в Кабардинском парке у г. Нальчика (Деген Б.Е., 1941, с. 220–227, рис. 11, 13, 25, 28). Только скорченное положение погребенных зарегистрировано в могилах 3, 5, 7 кургана сел. Верхний Акбаш (Крупнов Е.И., 1949а, с. 200–202, 213, рис. 6), во впускном захоронении 1 у сел. Старый Лескен (Крупнов Е.И., 1949б, с. 286–288), в центральной могиле кургана на территории хладокомбината г. Владикавказа (Марковин В.И., 1969, с. 63–65), у станиц Николаевская (Газдапустаи Д., 1969, с. 140, рис. 2, 1), Терская, сел. Дзуарикау (Николаева Н.А., Сафронов В.А., 1980, с. 38 и след.) и в некоторых других пунктах. Погребения, содержавшие только вытянутые костяки, обнаружены в погребении 2 кургана 2 у сел. Заюково (Археологические исследования…, 1941, с. 227, 228, табл. XXXVIII, 1–4), в погребениях 2 и 9 кургана у сел. Верхний Акбаш (Крупнов Е.И., 1949а, с. 199, 200, 204–208, рис. 3, 9, 11, 12), погребении 3 кургана 1 у сел. Старый Лескен (Крупнов Е.И., 1949б, с. 286), в двух погребениях у сел. Каменномостского (работы О.В. Милорадович, Архив ИА РАН, д. № 981 за 1954 г., с. 22–25), в погребении 8 кургана 10 у г. Моздока (Пиотровский Ю.Ю., 1977, с. 18, 19, рис. 4, 1, 2), в трех могилах кургана 4 у селений Хумалаг (Антонович В.Б., 1882, с. 228), Урух, Ногир, Хазнидон и в других пунктах (табл. 77, 3, 4) (Николаева Н.А., 1981, с. 94, 95, рис. 4, 5). В вытянутом положении могли находиться и погребенные в потревоженных могилах у селений Хабаз (Гриневич К.Э., 1951, с. 126–128, рис. 1–4), Нартан (Хакуашев Е.Т., 1952, с. 196–199, рис. 2–6), Старый Урух (Крупнов Е.И., 1949а, с. 226). Во всех случаях зафиксирована ориентировка на запад, либо на восток. Краски мало. Следует отметить, что, несмотря на разницу в погребальных сооружениях (ямы, склепы, срубовидные сооружения) и в позах погребенных, инвентарь во всех случаях единообразен и представляет изделия из бронзы, камня и керамические сосуды (табл. 77, 81). Он может быть дополнен комплексами вещей из разрушенных погребений (селений Дигора, Ардон, Чикола, г. Владикавказа в Северной Осетии, селений Кызбурун III, Былым (могильник Аплама), Безинги в Кабардино-Балкарии) и случайными находками (Тменов В.Х., 1980, с. 11–27, рис. 2–5; Батчаев В.М., 1984, с. 153, 158, рис. 25–27; Марковин В.И., 1960б, с. 60–62, рис. 13, 25).
