Связь Галюгая с ранним Майкопом несомненна. Она подкрепляется находками на поселении не только бронзовых мотыги и обломка бесчеренкового ножа, подобных обнаруженным в Майкопском кургане, но и отдельных типов раннемайкопской керамики. По ряду же признаков керамический комплекс Галюгаевского поселения достаточно специфичен, и это заставляет исследователя данного памятника ставить вопрос о том, что становление Майкопа на Тереке шло несколько по-иному, чем в бассейне Кубани (Кореневский С.Н., 1991, с. 41). Таким образом, очевидно, что проблема детального изучения и тщательного сравнительного анализа керамики бытовых и погребальных памятников майкопской культуры по отдельным регионам и в целом становится сейчас одной из ключевых задач в исследовании раннебронзового века Северного Кавказа. Уже на основании предварительного сравнительного изучения глиняной посуды из отдельных майкопских комплексов Прикубанья устанавливается, что «отличие памятников бассейна р. Белой, Фарса и Кубани особенно наглядно в керамике» (Нехаев А.А., 1990, с. 16).

Значительна по количеству и разнообразнее по формам керамика из позднемайкопских памятников. По характеру глины, цвету, обработке поверхности, набору примесей и некоторым другим особенностям она отличается в целом единообразием и по многим из этих признаков, что следует особо подчеркнуть, аналогична раннемайкопской керамике. Позднемайкопская посуда изготовлена из тщательно отмученной глины (с примесями мелкотолченой раковины, реже — песка, шамота и другими, а иногда и без всяких видимых примесей), хорошо обожжена и имеет охристый или красно-охристый и редко — красно-бурый цвет. Поверхность ее покрыта тонким слоем красновато-коричневого ангоба и заглажена или в отдельных случаях залощена. Отдельными образцами представлены (в основном в Прикубанье) сосуды с чернолощеной поверхностью (Попова Т.Б., 1963, с. 20; Мизиев И.М. и др., 1973, с. 20; Резепкин А.Д., 1989, с. 6; и др.). Красно-охристая керамика с пачкающей поверхностью оказывается характерной не только для майкопской культуры и таких памятников, как Луговое и Серженьюртовские поселения I и II в Чечено-Ингушетии, но и для отдельных комплексов раннебронзового века смежных областей, в частности Грузии и Подонья (Мунчаев Р.М., 1975, с. 371, 372).

Чрезвычайно важной особенностью позднемайкопской керамики является то, что значительная часть сосудов малых и средних размеров, как убедительно доказывается, изготовлена с помощью гончарного круга (Бобринский А.А., Мунчаев Р.М., 1966, с. 14–22; Мунчаев Р.М., 1975, с. 373–375)[61]. Значение данного факта трудно переоценить. Ведь до сих пор нигде в Восточной Европе, включая Закавказье, применение гончарного круга для этого времени документально не зафиксировано. Следует подчеркнуть и тот факт, что майкопский гончарный круг по своим конструктивным особенностям оказывается весьма близок подобному орудию из Месопотамии, в частности из Ура. Это дает основание установить источник, откуда гончарный круг или его идея проникли на Северный Кавказ в эпоху ранней бронзы. Это могла быть, несомненно, Передняя Азия, где круговая керамика в III тысячелетии до н. э. уже прочно вошла в быт городских цивилизаций.

Наиболее распространенную группу позднемайкопской посуды составляют сосуды с округлым и реже — уплощенно-шаровидным туловом и невысокой, как правило, шейкой (табл. 60, 3–7, 10–12; 61, 1–3, 5, 7–9). Все они за единичным исключением плоскодонные и лишены ручек; орнаментированы только отдельные из них. Эти сосуды различны по размерам — от небольших (высотой 15–20 см) до крупных (высотой до 50 см). Типологическая связь многих из этих сосудов с раннемайкопскими горшками представляется очевидной.

Четкая типологизация этой группы сосудов, как и всей майкопской керамики в целом, пока не разработана. В ней можно выделить по некоторым деталям формы и размерам условно несколько типов. К первому из них относятся средние и крупные сосуды с округлым или уплощенно-шаровидным корпусом. Отдельные сосуды этого типа имеют сравнительно маленькую горловину и непропорционально узкое днище (табл. 61, 8, 9). Возможно, при разработке детальной классификации майкопской керамики эти сосуды будут выделены в отдельный тип. То же следует сказать и в отношении сосудов с заметно суживающимися к основанию корпусом. Небольшая часть сосудов данного типа орнаментирована. Любопытно, что все сосуды из курганов 1 и 2 у Новосвободной украшены, причем главным образом жемчужным орнаментом — в виде рядов выпуклин, опоясывающих верхнюю часть тулова сосуда (табл. 60, 7, 12; 61, 1). Этим орнаментом украшены и сосуды (видимо, того же типа) из позднемайкопских поселений (Мешоко, Скала, Хаджох I, III и др.) Прикубанья (Формозов А.А., 1965, рис. 34, 40, 41). Жемчужный орнамент имеется, как отмечалось, и на отдельных образцах металлической посуды, а также на двух топорах из новосвободненских курганов. Этот орнамент характерен для керамики памятников Прикубанья. В памятниках Центрального Предкавказья и Чечено-Ингушетии он отмечен лишь на единичных сосудах: на обломках горшка из Долинского поселения (Круглов А.П., Подгаецкий Г.В., 1941, табл. VII, 6) и на сосуде одного из бамутских курганов (табл. 61, 1), а также, кстати, на трех фрагментах керамики из Лугового поселения (Мунчаев Р.М., 1961, рис. 28, табл. XIII). Причем наблюдается существенное различие как в системе расположения «жемчужин» на прикубанских сосудах и отмеченной керамике из Кабардино-Балкарии и Чечено-Ингушетии, так и в самой технике нанесения орнамента — в первом случае «жемчужины» образованы путем продавливания стенки сосуда изнутри, а в другом они представляют собой округлые налепы.

Отдельные сосуды рассматриваемой группы украшены резным орнаментом. Укажем, прежде всего, на керамику из Новосвободной, в составе которой имеется сосуд (табл. 60, 12), сочетающий елочный узор и жемчужный орнамент (Попова Т.Б., 1963, табл. XII, 2). Из того же кургана (1) происходит небольшой (высотой 12 см) красноангобированный сосуд в виде чайника, украшенный «елкой». Это единственный в майкопской культуре горшок с носиком (Попова Т.Б., 1963, рис. 10, табл. XII, 1). Третий сосуд оттуда же украшен четырьмя симметрично расположенными полосами нарезного орнамента, в том числе елочного, спускающимися от края шейки к средней части корпуса (Попова Т.Б., 1963, табл. XII, 3). Несколько иного вида резной орнамент на большом горшке из кургана 3 у сел. Чегем I (табл. 60, 10) — на его плечиках четыре полосы из вертикальных линий (Мизиев И.М. и др., 1973, рис. 7, 1). Обращает внимание и реповидный красно-оранжевый сосуд с вдавленными широкими полукругами по четырем сторонам тулова, найденный там же в кургане 5 (Мизиев И.М. и др., 1973, рис. 7, 9). Укажем на горшочек из Долинского поселения, на плечики которого нанесен орнамент в виде коротких, косо расположенных вдавленных черточек в два ряда (Круглов А.П., Подгаецкий Г.В., 1941, с. 190, 191, рис. 30, 1, табл. X, 3).

Заметно отличается по орнаментации ряд сосудов из Центрального Предкавказья (Чегем I, Иноземцево и др.), вся, или часть поверхности корпуса которых, покрыта бессистемно перекрещивающимися линиями (табл. 61, 2), выполненными, по-видимому, каким-то гребенчатым предметом (Мизиев И.М. и др., 1973, рис. 7, 2).

Наконец, некоторые сосуды данной группы имеют налепной орнамент. Так, один сосуд из Чегема I украшен валиками с защипами, расположенными на плечиках с четырех сторон (Мизиев И.М. и др., 1973, с. 20, рис. 7, 7). Оттуда же происходит сосуд, на тулове которого также с четырех сторон имеются парные налепные шашечки. Интересен сосуд из кургана в Бамуте (табл. 61, 3). Он имеет три симметрично расположенные по тулову миниатюрные ручки, над и между которыми нанесен орнамент в виде ряда продолговатых нарезных выпуклин — по четыре над ручками и по шесть между ними (Мунчаев Р.М., 1975, рис. 62, 4).