Теперь же я, как официальное лицо от власти империи, собирался взять здесь все в свои руки. Моей целью было восстановление закон и порядка в городе, и для этого я должен был вырвать власть из рук своих врагов, личность которых стала мне известна.

Гвардейцы подняли бандита и прикрепили его к конструкции. На его груди была прибита табличка с надписью, которую я сам написал:

«Я причастен к уничтожению рода Свиридоновых. Пусть будет предостережением для всех!»

Гвардейцы были взволнованы, зная, что этот акт отправит мощное послание всему городу.

Затем мои люди отступили в сторону и лишь шум ветра и свет месяца освещал мрачное представление на площади. Грозное зрелище среди ночи произвело впечатление на всех, напоминая всем о том, что в этом городе закон и справедливость стоят выше всего.

Следя за колыхающимся трупом бандита, все вокруг, включая группу охотников на монстров, сопровождавших меня в этот день, обратили внимание на это странное происшествие.

Среди охотников выделялся Леонид, мускулистый воин-громила с грубыми чертами лица, приблизившийся ко мне с интересом в глазах.

Он не медлил и задал мне вопрос:

— Что вы собираетесь делать, господин Димитрий?

Я взглянул на Леонида, моментально понимая, что решение, которое я собирался принять, могло повлиять на весь ход наших будущих событий.

— Я бросаю им вызов, — ответил я, поднимая брови и смотря на труп бандита. — Скоро нам предстоит большая война.

Леонид вздохнул и напомнил мне о том, что было договорено ранее:

— Ваш дворецкий обещал нашей команде оплату за наши услуги. Мы не собираемся служить вам бесплатно.

Моя уверенность начала исчезать, когда до меня дошло, что я не имею при себе денег, чтобы выполнить свои обязательства. Я признался:

— Да, деньги… У меня их нет.

Леонид выразил свою разочарованность и напомнил мне о предыдущем соглашении:

— Вы обещали, что мы поймаем монстра Манаханта на Лысой горе, и за это мы получим награду. Но мы вернулись с ни с чем.

Моя рука, лежавшая в кармане, наткнулась на что-то маленькое и теплое. Засунув руку глубже, я нащупал маленький кристалл маны, который мне вручил маг на Лысой горе.

Вытащив его, я не глядя показал Леониду.

— Ну не совсем ни с чем. Вот, у меня есть что-то ценное. Кристалл маны, продав который, мы можем разделить награду на всех.

Леонид взглянул на мою ладонь с недоумением, а затем ухмыльнулся и сказал с иронией:

— Это перепелиное яйцо, а не кристалл маны. Не думал, господин, что вы будете прикалываться и шутить.

Я посмотрел на свою раскрытую ладонь с удивлением, и чувство смешанных эмоций охватило меня.

— Действительно яйцо, — охнул я от удивления и разочарования.

Леонид глубоко вздохнул, его глаза сузились от раздражения, и он заключил, поднимая брови в недоумении:

— Я не буду работать за яйцо, господин Димитрий, это плохая шутка. Вы обязаны нам что-то дать, или мы не будем служить вам.

Для меня ситуация действительно была непростой. Капитан гвардии Иван лежал в тяжелом состоянии, и его опыт был бы весьма ценным в этом нестабильном времени. Большинство рядовых гвардейцев были желторотыми новичками, необстрелянными воробьями, которые прежде не имели большого боевого опыта. Думать, что мой отец, герцог, дал мне самых худших и новичков из имевшихся у него в распоряжении, было невыносимо.

«Но яйцо, откуда оно в моем кармане и почему оно не разбилось?» — размышлял я, осматривая странный предмет внимательнее при свете луны.

Оказалось, что это вовсе не было перепелиным яйцом, а каким-то другим. Скорлупа была очень крепкой и шершавой, с мелкими ворсинками, как кошачий язык.

Поняв, что произошла небольшая путаница с яйцом и кристаллом маны, мне вдруг вспомнился маленький монстрик по имени Шифтлинг — питомец древнего мага, которого я отдал ему после его прибытия на Лысую гору. Должно быть, именно он или она и снесло яйцо в моем кармане.

Я пошурудил рукой в том же кармане и нащупал похожий предмет. Вытащив его, я взглянул — это был сияющий кристалл маны.

— Вот что, Леонид, — сказал я с улыбкой, приоткрывая ладонь и предоставляя кристалл маны на обозрение. — Я нашел настоящий кристалл маны. Теперь у нас есть, чем заплатить за ваши услуги.

Леонид взял кристалл маны в руку, и его глаза заблестели от удивления и восхищения. Он не мог скрыть своего восхищения и воскликнул:

— О, господин Димитрий, уж я то, как охотник разбираюсь. Этот кристалл стоит очень дорого. Не знаю, откуда вы его взяли, но теперь мы готовы присоединиться к вашей войне и помочь в битве.

Я медленно кивнул в ответ на слова Леонида, улыбка играла на моих губах, и я осторожно спрятал драгоценный кристалл обратно в более скрытый карман. Яйцо, обернутое в мягкий платок, осторожно переместил в нагрудный карман моей рубашки, где оно будет оставаться в тепле и защищенности.

Прервав наше молчание, я обратился к Леониду, с гораздо более серьезным выражением лица:

— Кстати, Леонид, — начал я, пока мы не вскочили на наших лошадей. — Я хотел бы поговорить с тобой откровенно.

Леонид, внимательный и преданный воин, немедленно выразил свою готовность:

— Да, конечно, ваше величество. Все, что угодно, кроме голодовки. Просто скажите в чем дело.

Мой взгляд скользнул к гвардейцам, несущим бесчувственное тело своего командира, и я продолжил:

— Капитан Иван сейчас не в лучшем состоянии. — Я указал на них, обращая внимание Леонида на мое беспокойство. — Поэтому я хотел бы, чтобы гвардейцами командовал кто-то опытный и умеющий сражаться.

Леонид нахмурился, и его брови сдвинулись, создавая впечатление глубоких размышлений. Глаза его стали почти как щелочки, что говорило о его готовности к серьезному решению. Он молчал, смотря в одну точку, затем развернулся и взглянул в другую сторону.

Наконец, с небольшим пожатием плеч, он ответил:

— Если вы хотите, чтобы я возглавил ваших гвардейцев в сражении, то я не против, конечно. С радостью. Только на время, я думаю, капитан скоро поправится.

Мое облегчение было огромным, и я выдохнул. Казалось, одна из серьезных проблем осталась позади:

— Конечно, Леонид, — ответил я весело. — Только на время. Как только капитан Иван поправится, он приступит к своим обязанностям.

Следующим этапом нашего пути будет подготовка к обороне усадьбы. Мы сели на наших верных лошадей и направились к нашему дворцу. Ночь обещала быть тревожно, и нам нужно было отдохнуть, чтобы быть готовыми к вызовам, которые ждали нас впереди.

Пока мы скакали по узким улочкам этого заснеженного города, мои размышления витали в воздухе, словно дым от холодного дыхания. Эти мгновения в пути стали для меня источником глубоких раздумий, затрагивая каждый аспект моей жизни, включая неизбежное будущее, которое развивалось передо мной.

Однако, несмотря на мои внутренние сомнения, я понимал, что моя дерзость бросить вызов двум самым влиятельным фигурам в этом городе была смелым шагом. Я рисковал всем — своей жизнью, свободой и репутацией. Ведь, как только тело того грязного бандита будет обнаружено на центральной площади, а слухи о надписи на табличке дойдут до их ушей, им сразу станет ясно, как много я знаю о их грязных тайнах.

Этот момент будет важным — они либо решат, что пришло время покончить со мной раз и навсегда, либо они выберут путь переговоров и попытаются установить условия, на которые я соглашусь.

Но до того, как они примут решение, пройдет как минимум день или два, ведь это не решение, которое принимается на ходу. В это время у меня будет возможность укрепить оборону в моем замке, чтобы быть готовым к любому исходу.

Особенно меня поражала причастность к этим мрачным интригам магната Филимона Фонарева. Этот человек, которому я доверял, оказался намного бессердечнее, чем я мог предположить. Он был готов уничтожить семью жениха своей собственной дочери, лишь бы сохранить свою власть и статус.