В другое время Павел бы постарался пропустить смысл песен жрицы мимо ушей и сознания. Но откровение Лиски о своих способностях заставило его несколько пересмотреть свои взгляды. Если подумать рациональное зерно у аргоновцев было. Если сознание, душа — это просто алгоритм обработки информации реализованный нейронами головного мозга, то почему таких алгоритмов должно быть бесконечное множество? Даже просто по комбинаторике нейроны могут соединяться конечным числом способов. Да, та же комбинаторика дает безумное количество вариантов, но разумных вариантов поведения не так уж много, особенно если отделять жизненный опыт от сознания. А если не отделять, то человек постоянно умирает и рождается заново. Ну а каждому варианту поведения в контексте жизненного опыта соответствует один определенный набор соединений нейронов. Или не один? Павел тут не вполне компетентен, но знает что одну и ту же задачу часто можно решить несколькими способами. Но с другой стороны какая разница как именно соединены нейроны — если бы не уроки биологии Павел бы даже не знал что они у него есть. Имеет значение именно логика принятия решений — софт.

Так что в конце брачного обряда Павел поцеловал новоиспеченную жену на автомате. Голова была занята мыслями о вечном.

[1] Используется на ряду с «тян», но звучит старомодно. Примерно как сейчас «бабоньки», «дамы» или «сударыни».

[2] Смотри выше.

Наконец Олевия отпустила молодоженов. Павел пытался понять что он чувствует. Не так он себе представлял свою свадьбу. Не так. Но с, другой стороны, с Айрис явно было бы не так весело. Кроме того, в который раз напомнил себе Павел, он все еще жив благодаря Лиске.

Вообще при желании этот брак можно было расторгнуть, так сказать, явочным порядком. Аргоновцы, конечно, за такое не похвалят, но это можно как-то пережить. А светским властям просто плевать с кем спят подданные. Их черед наступит когда Павел и Лиска решат завести детей или купить корабль, либо долю в хабитате. И настал бы в момент брака, будь Павел наследником.

Стоп. А на кого теперь записан «Метеор» в смысле «Гительзон»? До покушения и бегства он принадлежал Павлу как наследнику. Но теперь Павел изгнан из клана. Правда и корабль теперь зарегистрирован фиктивно. И почти наверняка на Хопфилдов, раз уж новых айдишник изготовил Мэтт. Тогда получается Мэтт угнал курьер. Впрочем, он и так нарушил закон перебивая ему номера.

— О чем задумался, муж? — Прервала его размышления Лиска.

— О том на кого твой дядя оформил мой корабль — Павел решил быть искренним.

— Пять минут назад женился, а уже о разводе думает! — Возмутилась Лиска, впрочем явно не всерьез.

Они неспешно шли к своему кораблю по кольцевому коридору станции, причем Лиска выбрала самый длинный путь из двух возможных.

— Скорее о том не останемся ли мы вдруг без корабля.

— Не, дядя, конечно, жмот, но считает что чужое брать нехорошо.

— И при этом фактически угнал курьер перепрошив айди.

— Вот именно что перепрошив. Это, конечно, не очень законно, но себя он во владельцы вписывать не стал.

— А кого?

— Тебя.

— Под своим именем?

— Не совсем. Ты теперь официально Павел Хопфилд, братик.

— Ну то-есть приписал корабль не себе, но члену своего клана.

— Слушай, Паш, ты в кого такой зануда? У тебя скоро первая брачная ночь, а после снова погоня по следам... — Она вовремя осеклась, вспомнив где находится — Сам знаешь кого.

— В маму с папой. Ты хочешь на станции переночевать?

— Хочу. Один день все равно ни чего не решит.

Тем временем они достигли своего летающего дома.

— Ну что там, капитан. — Встретил Павла сержант. — Куда путь держим?

— Пока всем отдыхать до завтра. Можете побродить по станции.

— Только моих родственников не обижайте! — Добавила Лиска.

— Само собой! — Улыбнулся Антон.

Молчановы принялись обсуждать куда им податься, а Лиска потащила Павла в каюту. Как оказалось не только и не столько ради консумации брака.

— Паш, если хочешь, сейчас самое время кинуть Молчановых. Совесть наша будет чиста — доберутся к себе на попутке.

— Ты чего?

— Того что ты действительно можешь быть прав и десантники к нам прилипли не просто так.

— Это же моя работа была параноить!

— Ставки выросли. Я ни кому не говорила, но знаешь что общего у чипов из твоего трюма и контроллеров «киберзомби»?

— Отсутствие маркировки?

— Точно!

— И это повод избавляться от нашей абордажной партии?

— Можно взять безопасников дяди. Я их хотя-бы знаю.

— А он даст? Лис, не тупи! Будь это агенты Инкцизиции или еще кого — нас бы повязал еще Штутгарт.

— Возможно, они хотят просто следить за нами.

— Значит у нас пока что есть покровители. Раз за нами следят — значит заинтересованы чтобы мы куда-то пришли. Договорились вроде уже считать Молчановых друзьями!?

Это был уже не первый раз когда обычно безбашенная кицуне давала волю чувствам. На этот раз страху. Видимо для компенсации.

— Страшно мне, Паш. Я не боюсь смерти, но боюсь стать таким вот. Зомби.

— Тебе ведь будет все равно.

— Как знать? Не факт что операция удаляет нейрокоррелят сознания.

— Тогда бы сохранилась свобода воли.

— Не обязательно. Аргоновцы учат что сознание по большому счету наблюдатель, который лишь выбирает из вариантов подкидываемых подсознанием наилучший.

— Но они могут ошибаться.

— Или нет.

— Ну значит в случае чего вынесу тебе мозг.

— Ни когда бы не подумала что буду благодарить за такое обещание — Ответила Лиска, прижимаясь к Павлу.

Вечером молодожены выползли из своей каюты и обнаружили Федора одиноко рубящегося в «Феоды» на корабельном терминале.

— А где все? — Задал очевидный вопрос Павел.

— Антоха с тянками в церкви.

— А ты?

— Я привык надеяться на себя.

Федя не уточнил в какой конкретно церкви, но выбор был невелик, да и на аргоновцев Молчановы не походили. Павел был готов поспорить на деньги что Лиска в ближайшее время наведет справки у своих родственников к кому штурмовики ходили помолиться перед походом.

— Давай что ли в «Феоды» на троих? — предложил Астахов-Хопфилд.

— Только на средней карте!

— Вот ведь жук! Думаешь мое превосходство в макро компенсировать?

— Так тебя Лиса будет поддерживать.

— Обойдется! — Хищно оскалилась Лиска.

Федор остался верен «подземелью», Павел же решил взять «горцев». Лиска выбрала «лесной альянс». Погнали. Павел, как обычно, начал планомерный захват карты, Федор тоже, но более резво ибо рисковал атаковать сильных нейтралов с низкоуровневой армией. А вот Лиска зачем-то наплодила аж четыре отряда. На все замечания кунов о том что так делают только ламеры она лишь отмахивалась.

Хитрый план кицуне стал понятен Павлу когда его прокачанный уже до второго уровня отряд встрелился с армиями Лиски. В первом бою «боевые бомжи» его жены легли в полном составе, но лишили Павла травницы и арбалетчика. А затем на ослабленный и потерявший очки действия отряд навалилась вторая волна бомжей, да еще и обвешанных бафами. И Павел благополучно потерял отряд на прокачку которого было потрачено много времени и денег. Да и пару отбитых у нейтралов артефактов, перешедших под контроль Лиски.

— Миллион, миллион, миллион злых бомжей! — Начала напевать Лиска.

— Посмотрим как ты со мной справишься! — Было видно что Федор был рад встретить достойного противника.

Лиска продолжила штамповать бомжей, игнорируя развитие городов, требовавшееся для прокачки бойцов. И скупать артефакты в лавках. Она явно решила вынести первым Павла, благо он оказался ближе. Но Федор успел раньше, разумно посчитав что для противодействия стилю игры Лиски нужно не дать ей хватать то что плохо лежит. Павел попробовал повторить стратегию Лиски, но вернуть золото вбуханное в отстройку уже не представлялось возможным. Так что вскоре он стал пассивным наблюдателем битвы орд кицуне против элитного отряда Федора. Впрочем, штурмовик сам вынужден был сформировать еще два отряда первого уровня для противостояния набегам боевых бомжей Лиски на экономику.