— Во-первых. Папа, никогда больше не говори «прелюдия» при мне.

— Или при мне. — Лори кивнула. — Тем не менее, он прав.

— Спасибо. — Папа улыбнулся. — И я знаю все о прелюдии. Как вы думаете, как вы обе…

— Папа! — воскликнули мы хором. Он захихикал.

— Во-вторых, — начала я и уставилась на них. — Вы оба сошли с ума.

— Кензи, ты слепая, если…

Папа положил свою руку на руку Лори и покачал головой.

— Позволь ей быть в мире отрицания. Ей нужно многому научиться после того, как она некоторое время жила в мире придурков со своим бывшим.

Лори гоготнула.

Я надулась, села поудобнее и спросила:

— Папа, сколько тебе лет?

— Достаточно взрослый, чтобы понять, когда я вижу мужчину, который явно создан для моей девочки, но она слепа к этому.

Я задохнулась. С расширенными глазами посмотрела на отца и спросила:

— Ты же не имеешь в виду Грейсона?

— Я определенно не имею в виду Дилана. — Он посмотрел на Лори и добавил: — Мы поговорим о нем позже.

— Он мой босс. Ему нравится управлять жизнью людей. Мне хватило этого с Робертом. Я…

— Кексик. — Папа вздохнул. — Твой босс совсем не такой, как членорылый. Пусть все идет своим чередом, и однажды ты будешь бегать по тому пути, по которому тебя хочет провести Грейсон.

Вскинув руки вверх, я закричала:

— Что это вообще значит?

Он похлопал меня по плечу.

— Не волнуйся, однажды ты поймешь. — Звонок папиного мобильного прервал смятение, царившее вокруг меня. Он достал его из кармана и ответил: — Говори. — Сделав паузу, чтобы выслушать того, кто был на другом конце и говорил некоторое время, затем папа сказал: — Понял. Хорошая игра, сынок. — Затем он повесил трубку, положил телефон обратно в карман и вернулся к просмотру игры.

— А, кто это был? — спросил я.

— Никто.

Я посмотрела на Лори, которая ответила мне широкими глазами.

— Я не спрашивала, о чем был разговор. А спросила, кто это был.

— Точно. — Папа похлопал. — Мне нужно встряхнуть змею. — Мы с Лори обе застонали. — Вернусь через минуту. — Он встал и пошел вверх по лестнице.

— Это было странно, — прокомментировала Лори.

Встретившись с ней взглядом, я кивнула.

— Согласна. Единственный человек, о котором я знаю, и которого он называет сынком, это… — Мои глаза расширились. — Зачем Грейсону звонить нашему отцу?

Она улыбнулась.

— Я не знаю, но мне не терпится узнать.

А мне нет.

Я знала, что папа и Лори думали, что Грейсон неравнодушен ко мне, а я к нему — ладно, у меня были чувства к нему, когда он не был идиотом, но, чтобы Грейсон был неравнодушен ко мне? Это было безумием. Если бы они взглянули на Гарпию или других женщин, которые нравились Грейсону, они бы со смехом откинули головы назад. А потом сказали бы мне, что спятили, раз вообще об этом подумали.

Я почувствовала, что мой живот скрутило от нервов. Зачем Грейсону звонить моему отцу?

— Перестань волноваться. Я уверена, что все в порядке, — сказала Лори, взяв мою руку в свою. — Давай выбьем это из папы, когда он вернется.

Я просияла от такого предложения.

— Или мы можем упомянуть о том, что тетя Оливия может увидеть кое-какое сообщение.

Мы вместе рассмеялись.

— Еще лучше.

— Этот смех звучит как-то зло. Что вы обе натворили? — спросил папа и снова сел между нами.

— Никакой очереди в туалет? — спросила я.

— Нет. — Он покачал головой.

— Итак, кто звонил?

Он встал и крикнул:

— Да, хороший удар. Беги, мальчик, беги.

— Папа, — огрызнулась я.

— Я смотрю игру, Кексик.

— Если ты не сядешь и не ответишь мне прямо сейчас, я отправлю это сообщение тете Олив.

Его голова наклонилась вперед, подбородок едва не коснулся груди.

— Черт. — Он сел. — А я говорил ему, что рассказывать мне не вариант. И предупреждал его, что вы обе мастера вытягивать из меня дерьмо. Ни для кого из вас я не смог бы устроить вечеринку-сюрприз. Один взгляд на меня, и вы обе знаете, что я что-то скрываю.

— Кому и когда ты это сказал?

— Когда ходил в туалет.

— Ты вытащил свой телефон в туалете.

— Что? Нет, это было до того, как я пописал.

— Кому, папа? — потребовала Лори.

— Грейсону.

— Ха! Мы так и знали, — взвизгнула я.

— Тогда какого черта вы обе только что шантажировали меня?

Лори пожала плечами.

— Мы хотели, чтобы ты подтвердил это.

— Может, вы все уберете отсюда свои семейные дела? Это отвлекает. — Сказал мужчина средних лет сзади нас. Когда мы все медленно повернулись, мужчина отпрянул от выражения, которое увидел на наших лицах и сказал: — Не волнуйтесь, говорите.

— Чертовски верно, мы так и сделаем, — проворчал папа.

— Ты собираешься рассказать нам, что сказал Грейсон? — спросила я.

— Он хочет, чтобы ты работала сегодня вечером.

Мои глаза сузились.

— И он позвонил, чтобы сказать тебе… зачем?

— Твой телефон, должно быть, разрядился.

Достав его из сумки, я нажала на кнопку. Он тут же засветился.

— Нет. Попробуй еще раз.

— Он хотел поговорить о мужских делах.

— С тобой? — спросила Лори.

— Да. Я чертов мужчина.

Вздохнув, я потерла виски.

— Через пять секунд ты скажешь мне правду, или я опубликую твое сообщение Лори в Facebook.

— Ты маленькая… Ладно, — прорычал он. — Он берет тебя сегодня на вечер вручения музыкальной премии. Хотел убедиться, что ты будешь дома вовремя, чтобы подготовиться.

Я перевела взгляд на сестру. Ее глаза были расширены от удивления. Мое тело замерло, только нервная дрожь пробивала его.

— Я не могу. Не буду. Я выставлю себя и его дураками. Зачем ему брать меня? Я всего лишь его помощница. Уверена, что он сможет найти кого-нибудь другого. — Я села обратно на сиденье, только для того, чтобы сдвинуться в сторону, а потом снова подалась вперед. — Это… безумие. Неужели он не понимает, что может произойти? Люди будут фотографировать… Боже мой, люди фотографируются на таких мероприятиях. Я не хочу, чтобы меня фотографировали. — Я встала, потом снова села. — Я должна позвонить ему. — И уже полезла в сумку за мобильником. — Он должен найти кого-то другого. — Я сделала паузу и посмотрела на Лори и папу. — Может, он не смог найти кого-то другого и поэтому попросил меня, и тогда, если я не поеду, то подведу его. — Я прикусила нижнюю губу, посмотрела на свои руки, обхватившие телефон, и вздохнула. Затем добавила: — Но я не могу пойти. Потому что скажу или сделаю что-то такое, что опозорит нас обоих. — Снова посмотрев на свою семью, я сказала: — Вы оба знаете, какая я, когда нервничаю, а Грейсон заставляет меня нервничать все время.

Папа хмыкнул.

— Хорошо.

— Хорошо? Как это может быть хорошо? Когда я нервничаю, мой мозг работает неправильно, и я выбалтываю все, что у меня на уме, без моего ведома. — Я села обратно на сиденье и скрестила руки на груди. — Не поеду. — Я протянула папе свой сотовый. — Вот, позвони ему и скажи, что меня похитили. Нет, я сбежала.

Папа закатил на меня глаза.

— Макензи, нет. Не буду ему звонить. Вот почему я не должен был ничего говорить. Он знал, что ты взбесишься.

— Он знал?

— Черт, да.

— Ладно. — Я кивнула. — Тогда, если он знал, то поймет, почему я не могу поехать. — Наклонившись к папе, я подтолкнула телефон к Лори. — Ты позвони ему и скажи, что я заболела.

— Ни за что, Кензи.

— Но мы должны были устроить вечер кино. Семейный вечер кино. Я не отказываюсь от этого. С нетерпением ждала этого. Мы собирались помучить папу марафоном «Бриджит Джонс».

— Черта с два я досижу до конца этих фильмов. Сейчас это не важно, ты занята. Так что мы с Лори найдем что-нибудь другое для просмотра.

Покачав головой, я откинулась на сиденье и заявила:

— Я не пойду, и это окончательно.

Я наблюдала, как папа и Лори переглянулись, на их губах играли улыбки.

— Серьезно, я не пойду, — огрызнулась я.