У меня звенело в ушах, глаза были плотно закрыты, а дыхание… казалось, я не могла набрать достаточно воздуха.

— Ты изменял мне целый год?

— Ну, я не получал этого дома, а если и получал, то это было ужасно.

Боль пронзила меня насквозь. Я переступила с ноги на ногу и потерла лоб тыльной стороной ладони. Голова болела. Сердце болело.

— Год?

— Да.

Выпрямившись, я вытерла несколько скатившихся слезинок и посмотрела в окно.

— Хорошо, что теперь я знаю об этом. — Я кивнула сама себе. — Решение оставить тебя наконец-то стало легким. Я больше не буду чувствовать себя виноватой…

— Макензи, — тихо сказал Роберт, смягчив свой тон, который стал почти милым. Он понял ошибочность своего пути, но я больше не была его собачкой на поводке.

— Нет, Роберт. Спасибо, что сказал мне. Возможно, у меня был лишний вес, черт, он и сейчас есть, если судить по тому, что ты говоришь, но мне все равно. Ты можешь засунуть свои жестокие слова о том, как идеальны все остальные женщины по сравнению со мной, какая я неуклюжая, какая странная у меня семья… ты можешь взять все свои слова и засунуть их себе в задницу, где, я надеюсь, они будут гнить и разлагаться. — Я рассмеялась без юмора. — Подумать только, я боялась этого звонка, потому что была настолько глупа, что чувствовала себя ужасно из-за того, что бросила тебя. Я беспокоилась о твоей боли, о твоих чувствах. Сейчас понимаю, что так было всегда. Ты вылепил из меня человека, который считал, что не сможет жить без тебя. Женщину, которая заслуживала того, чтобы терпеть каждое резкое слово, которое ты бросал в мой адрес. Больше нет, Роберт. Документы о разводе будут на почте к концу следующей недели, урод.

— Макензи, милая. На самом деле я не имел в виду ничего из того, что сказал. Мне было больно. Я бы никогда…

— Нет. Я не хочу это слышать. — Я покачала головой. — Ты просто перекрутишь все так, что я буду думать, что была не права. Больше не позволю тебе этого делать. Я возвращаю свою жизнь назад. И возвращаюсь к тому, кем была до встречи с тобой, и этот человек сказал бы тебе, что ты эгоистичный ублюдок, мудак. Мудак за то, что ты сделал со мной. Прощай, Роберт. — Я сбросила звонок, зарычала во все горло, а затем бросила его на пол. Моя грудь вздымалась с каждым вдохом. Я положила руки на нее, затем провела одной вверх по шее. — Святое дерьмо, — вздохнула я. — Святое дерьмо, — прошептала я, а затем меня прорвало на хихиканье. Я прикрыла рот рукой.

Неужели я окончательно схожу с ума?

Нет. Не схожу. Произнести эти слова, наконец-то назвать Роберта так, как долгое время хотела… освежающе, волнующе, но в то же время меня сковывал страх.

Я прижала руки к разгоряченным щекам.

— О, Боже.

Что я наделала? Что случится, если все, чего я пыталась достичь, провалится? Что произойдет, если Роберт был единственным мужчиной, которого Бог создал для меня, а я просто отбросила все шансы?

Я быстро подошла к своему телефону в углу комнаты и взяла его в руки. Он не был сломан. Может быть, мне стоит перезвонить ему? Извиниться за то, что сказала?

— Не надо, — грубо приказали позади меня.

Закричав, я повернулась и увидела мистера Джексона, стоявшего внутри комнаты с закрытой за ним дверью. Его глаза были темнее, чем обычно, а поза была жесткой, руки скрещены на груди.

Мои глаза расширились. Держа телефон в руке, я завела обе руки за спину и напряглась. Как долго он был в комнате?

— В-ваша обеденная встреча… Вы, ах, вы не должны быть здесь. — Чтобы услышать хоть что-то из этого. Я судорожно оглядела комнату, не желая встречаться с его жестким взглядом. — Извините, что я здесь. Я, ах, просто пойду на обед. — Я направилась к двери, но мистер Джексон не сдвинулся с места.

Вздохнув, я уставилась в пол и спросила.

— Сколько вы услышали?

Он не ответил.

— Я уволена? — спросила я. — Знаю, что не должна была находиться в вашем офисе без вас, но он продолжал звонить. Мне нужно было… — Боже, моя нижняя губа задрожала. Но у меня не было ни малейшего шанса расплакаться перед боссом, сколько бы раз ненавистные слова Роберта о его измене не проносились в моей голове. — Этого больше не повторится. — И, хотя мои глаза были стеклянными от слез, я подняла взгляд и встретилась с глазами мистера Джексона.

— Возьми отгул до конца дня, — приказал он и отошел от двери.

— Нет. — Я покачала головой. Если бы я это сделала, мой разум… я бы зациклилась на этом звонке. — Я бы хотела вернуться к работе, пожалуйста.

— Хорошо. — Он кивнул один раз. — Попросите Хелену принести вам что-то на обед.

Знал ли он, что я не смогу пообедать с Анджелией и всеми остальными?

— Спасибо, — прошептала я и пошла к двери. Я услышала, как он ворчал позади меня. Открыла дверь и вышла, остановившись у своего стола, за которым сидела Хелена. Она удивленно подняла голову, увидев меня.

— Мистер Джексон попросил меня выполнить кое-какую дополнительную работу. Не могли бы вы принести мне сэндвич, а я займусь тем, что мне нужно.

Она закатила глаза.

— Если вы скажете мне, что вас так сильно беспокоит, я смогу с этим разобраться, и вы сможете…

— Хелена, — прошипел мистер Джексон позади меня. Я обернулась и увидела, что у него в руках была папка. Должно быть, он что-то забыл перед встречей, что и привело его обратно в кабинет. — Только Макензи может с этим разобраться, поэтому принеси ей обед, а когда вернешься, сходи на обед сама.

Мое сердце учащенно забилось уже по другой причине. Он назвал меня Макензи. Значит ли это, что я могу называть его Грейсоном? Или «милый», «сладкий», «пирожочек»? Мои глаза расширились. Откуда эта идея называть его ласкательными словечками? Если бы я могла дать себе пощечину в этот момент, то так бы и сделала. Я просто должна была списать это на то, что мистер Джексон был достаточно добр, чтобы помочь мне.

— Да, сэр. — Хелена мурлыкнула, встала и протиснулась между мной и мистером Джексоном. Я быстро села, положив телефон в ящик стола.

Не успела я еще раз поблагодарить своего босса, как он уже ушел, направившись к лифту.

Мистер Джексон был загадкой.

Я не уверена, что смогла бы его разгадать.

Удивительно, но меня это вполне устраивало.

Роберт больше не звонил. Я была уверена, что он позвонит, и даже испытала облегчение, но была удивлена тем, как быстро он сдался. В течение последней недели мои мысли были разбросаны во все стороны, я то похлопывала себя по спине за то, как справилась с ситуацией, то боялась, что все испортила. Только в конце недели поняла, что не успела зайти к адвокатам, чтобы начать оформление документов по разводу и отправить их бывшему. Когда наступил понедельник, я обнаружила, что мне и не нужно идти к адвокату, потому что сотрудник компании навестил меня как раз в тот момент, когда мистер Джексон ушел на очередную встречу за ланчем. К тому времени, когда Хелена пришла на обеденный перерыв, у меня были подписаны все бумаги, и Боб, главный юрист компании, пообещал, что лично вручит документы.

Я знала, что Роберт должен был получить бумаги, но он не позвонил. Тогда я окончательно пришла к выводу, что он не собирался больше огорчать меня разрывом наших отношений. И почувствовала облегчение от того, что Роберт не собирался связываться со мной, а также от того, что мистер Джексон взял на себя труд договориться с адвокатами кампании. Честно говоря, на секунду я подумала, могла бы поцеловать этого человека. Ужасно боялась сделать этот шаг, развод. Мистер Джексон облегчил мне задачу, и я это оценила.

После того, как мой босс нашел меня в своем кабинете, я думала, что между нами возникнет неловкость. Но это не так. Ну, конечно, все никогда не было нормальным; ничего не может быть нормальным, когда имеешь дело с таким человеком, как он. Тем не менее, он ни разу не заговорил о ситуации, в которой застал меня, и я была благодарна ему за это. Помогло и то, что я изо всех сил старалась избегать его, когда находилась в квартире. Изучила его домашнее расписание — когда он ел, занимался спортом или отдыхал, что случалось нечасто, — поэтому какое-то время мне удавалось держаться подальше от его личного пространства, в основном от кухни, когда он там находился.