— И за твой престол, конечно, тоже нужно заплатить… — Рена осеклась, ощутив непроизвольную дрожь во всём теле. Если жена или ребёнок стоили многих жизней, то, сколько потребуется для целого царства⁈ — Ты… — Во рту резко пересохло, но она заставила себя договорить: —…собираешься утопить в крови весь Каэр?

— Если понадобится, я утоплю в крови весь этот мир! — глухо ответил Дарк и отвернулся. Его взгляд упёрся в стену. Тёмный, тяжёлый и какой-то обречённый. Он ясно передавал всю глубину чувств, накопившихся на душе и, в то же время, не менее явно показывал всю ту решимость, с которой Дарк готов был броситься в предстоящий бой. Его настрой не допускал никаких компромиссов: либо смерть, либо победа!

— Тебе не кажется, что это немного слишком? — прошептала Рена несколько боязливо. Она не могла предсказать реакцию на свои слова, что вызывало опасения. И не напрасно. Дарк резко повернулся: в глазах горело ужасающее чёрное пламя, а на губах заиграла кровожадная усмешка. Ещё миг, и он вздёрнул голову Рены, подцепив пальцами её подбородок.

— Это. Не тебе. Решать! — отчеканил Дарк, прожигая своим неистовым взглядом.

Действительно, вершить судьбу мира не в её власти. Она всего лишь крохотное колёсико в заведённом механизме. Вот только, что будет, если это самое колёсико вдруг остановится или повернёт в другую сторону?

«Ты можешь всё испортить!» — слова Килары сами собой всплыли в голове. Словно ехидная издёвка!

— Отпусти. — Рена не узнала собственный голос. Он стал каким-то холодным и отчуждённым. А ещё в нём была какая-то удивительная сила, отчего её слова превратились из привычной жалобной просьбы в жёсткое требование. — И уходи. Сегодня я хочу побыть одна.

— Что⁈ — Волна гнева вновь окатила Дарка. Никто, кроме Килары, прежде не позволял себе такого поведения, и уж точно не послушная милая Рена. Но в ней что-то вдруг перещёлкнуло, и старая жизнь, подобно иллюзии, просто растаяла в воздухе. Теперь она видела всё своё прошлое совсем в ином свете. С удивительной ясностью ей стало понятно, почему оказалась в доме Дарка, для чего нужны были отвратительные уроки с тёмными знаниями, и почему Килара так грубо и бесцеремонно вмешалась в её уютную семейную жизнь.

— Я сказала, что не желаю сегодня тебя видеть, — повторила она всё тем же неестественным голосом и смело подняла на мужа глаза, тем самым заявляя, что всё это вовсе не шутка и не какая-то занятная игра. Дарк удивлённо моргнул, видимо, с трудом осознавая внезапные перемены. Но Рена продолжала сверлить его настойчивым взглядом, невзирая на новые приступы гнева у мужа. Дарк всячески пытался подавить её восставшую из небытия волю. Муж что-то говорил, о чём-то настаивал и даже призывал Рену к привычному порядку, но его слова пролетали мимо ушей, никак не затрагивая её чувств. Ей хотелось, чтобы он ушёл. Нет, он просто должен был уйти.

— Да какого демона ты творишь! — со злости Дарк ударил кулаком по стене совсем рядом с Реной. В любой другой момент, это бы заставило дрогнуть, утерять зрительный контакт и признать очередное поражение. Смириться и снова превратиться в ту милую, заботливую и страстную любимую жену, которую так желал Дарк, но не теперь. Рена осталась невозмутима, ни один мускул не дрогнул на её лице, и, пожалуй, это сыграло решающую роль.

— Ну так и сиди здесь одна до скончания веков! — сдался он и, выйдя, со всего размаху хлопнул дверью. Секунду спустя щёлкнул замок, и послышалась неровные удаляющиеся шаги. Затем был резкий стук в соседнюю дверь, нежный и удивлённый голос Эрмиры, а потом всё стихло. Рена выдохнула и сползла по стене на пол. В глазах защипало от подступающих слёз, а в горле застыл комок от невысказанных слов. Но они предназначались не Дарку. Киларе. Ей отчаянно хотелось спросить, довольна ли теперь первая жена, что Рена выставила их мужа за дверь? Рада ли Эрмира внезапному вниманию? Или же всем им так же плохо, как и ей? Вряд ли. Это ведь только ей руководит разум, а не ведут за собой стихии страстей, тех самых, что рождают танец. А танцу нужны чувства. Любые. Просто эти, что закручивали сейчас в болезненные спирали сердца, было легче всего разбудить. И чтобы ничто не могло их спугнуть, её заперли, словно в клетке.

Сквозь слёзную пелену, Рена попыталась оглядеться. Большая комната таяла в вечернем полумраке: полукруглое окно, выходившее в сад, лишь добавляло теней от раскидистых деревьев, чьи сучковатые ветви рисовали по стенам и полу причудливые устрашающие узоры. Они слегка колыхались на ветру, отчего ещё больше напоминали чудовищ из сказок. В этой пугающей игре теней, Рена с трудом приметила большую деревянную кровать с роскошной резной спинкой. Ещё в комнате обнаружился туалетный столик, мягкий пуфик и громоздкий добротный шкаф. Узкая дверь, распознать которую помогла блестящая серебряная ручка, вела, по-видимому, в уборную. Пожалуй, не слишком уж обстановка и отличалось от домашних личных покоев. Разве что не хватало крохотного балкончика и ширмы, за которой прятался небольшой кабинет. Невольно всхлипнув, она начала подниматься, придерживаясь за стену, но стоило ей только разогнуть колени, как внезапный порыв ветра швырнул ближайшие ветви в окно. Грохот и дребезжание стекла заставили вздрогнуть, а последовавшее за ударом хриплое карканье кольнуло сердца.

«Прощай», — скользнул в встревоженном мозгу чей-то бесплотный голос. Он вихрем пронесся по городу, навсегда покидая его, и исчез где-то в глубине льдистых гор. Секундное замешательство вернуло Рену обратно на пол. Она тупо уставилась в сумрачное окно, за которым привычное течение жизни уже восстановило свой бег и порывистый северный ветер, как прежде беззаботно трепал кроны деревьев. Замысловатая и неспешная пляска теней вновь наполнила собой комнату, но Рена едва ли её замечала. Она только успела сделать короткий вдох, прежде чем её настигло острое осознание: король Йоран умер, а застывший в долгом ожидании мир воспрянул ото сна и пришёл в движение.

Ход 5. Осенний бал. Рениса

Рениса:

Рениса кружилась перед зеркалом не в силах оторвать взгляда от небесно-голубой атласной ткани бального платья. Нет, этот цвет не очень шёл к её бледной землистой коже, хотя она изрядно припудрилась, чтобы придать своему лицу более приятный и нежный оттенок. А ещё подвела чернильным карандашом веки, отчего глаза стали чуть более выразительными. И хотя в мозгу навязчиво зудела вбитая братом и отцом непреложная истина, что ей не стоит выделяться, в этот раз она просто была не в силах отказать себе в удовольствии стать хоть чуточку краше. В конце концов, Рениса уже нарушила столько правил, и ещё одно ничего не меняло. Если бы отец только знал! Ох, он бы запер Ренису на сотню замков, или хотя бы приставил охрану, и уж точно не оставил в одиночестве за час до бала! Но встреча с торговцами была важнее, чем внешний вид дочери. Вдобавок он и не подозревал о хитром подлоге, который учинила Рениса. Да и, надумав проверить, едва ли понял, в чём дело. Посол Рош ничего не смыслил в платьях! И Рениса это прекрасно знала, потому, когда Рэл всё-таки не смог отыскать адресата, за что был сурово отчитан, коробка с нарядами перекочевала в закрытый шкаф под замок. Однако стоило брату покинуть Дворец Совета, а отцу вновь отправиться на совещание, Рениса пробралась в кабинет, отыскала ключ и… просто подменила платья. Засунув в коробку свои старые затасканные наряды, она благополучно развесила в шкафу новые роскошные одеяния. Рениса готова была любоваться ими вечно! Особенно тем самым, из «демонической паутины». Не прошло и дня, с тех пор как она вызволила свой подарок из заточения, чтобы Рениса не коснулась нежной ткани, не почувствовала в своей руке гладкость и невесомость плетения, не восхитилась переливами и блеском. Каждый раз у неё сбивалось дыхание от восторга, и, казалось, к этому невозможно было привыкнуть. Она даже не могла помыслить, чтобы нарядиться в него. Хотя бы просто так, для примерки. Только любоваться, как произведением искусства. И потому, получив короткое послание от Данье, Рениса даже обрадовалась, что полукровка посоветовал ей выбрать голубое платье. Довольно простое по крою и лишённое рукавов, оно куда больше подошло бы рослой драконеанке или пышногрудой сирене, но не щуплой и нескладной Ренисе. И всё же наряд пришёлся в пору. Широкий пояс подчеркнул стройную талию, а объемный верх и роскошные юбки восполнили недостатки фигуры. Оставалось только крохотное дополнение — узкие туфельки на небольшом каблуке. Рениса потянулась к верхней антресоли шкафа и, поддев рукой новую коробку, спустила её вниз. Ещё одно тайное сокровище.