– Что за безумие! – громко проговорил он, останавливаясь в темноте. – Все это бред. Откуда ей знать, куда нужно идти?

На перекрестке двух глухих переулков он снова остановился, нервно теребя пальто.

– Это жар, бред! Ее там не было.

На улице было темно, только на углу горел красный фонарь, да слабо мерцал свет в маленьком старом ресторане через дорогу. Но ему чудилось, что мелькают огоньки, которые освещают дорогу к глухому переулку. Старые дома безмолвно глядели друг на друга и как будто поджидали его. Наконец он открыл какую-то дверь и вошел в темный коридор. Бледные колеблющиеся огни, рождавшиеся в незримой глубине ночи, продолжали освещать ему путь.

– Ее там не было! – с трудом проговорил он, запирая дверь и опускаясь на пол.

Он поднял глаза и увидел, что в большой комнате все светлело от колеблющихся огней.

– Все будет гореть так, как горю я! – громко произнес он.

Призрачные огоньки проникли в его тело. Вдруг он рассмеялся. Пустая студия ответила ему эхом.

– Что это? – зашептал он, внимательно прислушиваясь. – Кто это стучал?

Кто-то стоял за дверью. Кое-как ему удалось подняться и повернуть ключ.

– Ты? – прошептал он в то время, как женщина быстро вошла.

Волосы ее были в беспорядке, черное платье засыпано снегом.

– Кто же мог прийти, кроме меня? – проговорила она, задержав дыхание. – Слушай! Ты слышишь, как моя мать опять зовет меня? Слишком поздно… Но она была со мною до конца…

В тишине, из бесконечной дали, донесся крик отчаяния:

– Françoise!

Хельмер упал в кресло, и маленькие огоньки окутали его, так что комната начала снова наполняться бледным сиянием. Сквозь него он наблюдал за женщиной.

Часы сменялись часами, время шло… Она сидела подле него молча, не дыша.

Словно огненный вихрь, охватили его дремота и грезы. То ли он погрузился в сон, то ли лежал без сознания, продолжая глядеть на гостью ничего не видящими глазами. И так час за часом… Бледное сияние стало угасать и перешло в мерцание.

Хельмер очнулся среди полного мрака. Сознание его было совершенно ясно, и он тихим голосом произнес ее имя: «Françoise!»

– Да, я здесь, – ответила она.

– Это смерть? – кротко спросил он, закрывая глаза.

– Да. Смотри на меня, Филипп.

Глаза его раскрылись. На изменившемся лице застыло глубокое удивление: перед ним на коленях стояло крылатое существо и внимательно смотрело на него…

Перевод Андрея Танасейчука