— Ну я же не в этом плане- нахмурившись, перебила, нервно наматывая на палец прядь светлых волос, — Я о том, что не должно быть подобного. Приводить неизвестно кого в дом, где живут твои родные.

— Милана, мне известно всё, что нужно. Остальное узнается в процессе. — постарался сохранить ровное выражение лица, чтобы не нарушать её и без того хрупкого спокойствия полными секса фантазиями, что замелькали в моей голове при последней фразе-И предлагаю быть честными- я тебе тоже нравлюсь, — ответное смущение красноречиво подтвердило мою правоту, разлившись по телу приятным теплом. Я ей нравлюсь. В самых смелых фантазиях после нашей встречи не мог представить, как будет приятно услышать простое подтверждение этого факта.

Впав в ступор, она упрямо отводила глаза, не желая затрагивать эту тему. Хорошо, я тоже понимал, что сейчас ей все эти выяснения до одного места. Решу её проблемы- и снова вернёмся к выяснению места этой женщины в моей жизни. Нашей жизни. Я- человек простой. Все эти брачные игры, женские хитрости и попытки строить из себя товар номер один на брачном рынке, либо игры в " горячо-холодно", когда женщины намеренно то приближали, то отталкивали, считая, что эти непременно заинтересуют меня, вызывали лишь усмешку и неизменное отторжение. Я представлял, во что может вылиться брак с такой — жизнь превратится в вечное противостояние. Она не станет воспринимать мужа как любимого и родного человека, а будет считать едва ли не врагом, стараясь всегда быть " на шаг впереди" в попытках показать, что ему с ней невероятно повезло. Будет стараться создать видимость- она, вроде бы, и со мной, но "полунехотя"- вокруг нее, раскрасавицы, крутятся десятки вариантов получше, а я по гроб жизни должен быть благодарен, что такая как она соизволила снизойти до меня.

Каюсь, сперва счёл Милану такой же. И это было понятно — в тот вечер она была поистине неотразима. Свободна, счастлива. Представить, какой она станет со мной… Неужели я влюбился?

Но времени анализировать свои чувства не было. Нужно выводить девушку из состояния страха к окружающему миру, жизни.

— Милана, — она вздрогнула от звука моего голоса, все ещё смущаясь поднять взгляд — Так что насчёт ужина? Сколько тебе нужно, чтобы собраться?

Она задумчиво облизнула губы, и я поплыл. Вкус ее губ всё ещё не выветрился из воспоминаний. Мммм, сладкая девочка. Моя сладкая девочка.

— Минут двадцать, думаю, — наконец, переборола сомнения, согласившись.

— Хорошо, я подожду тебя внизу. Кстати, — остановил её — Ты, помнится, хотела работать? У меня есть для тебя предложение. Обговорим за ужином. — придал ей чуточку больше желания поехать со мной. Пускай помучается догадками — ей полезно отвлечься от всей той херни, что происходила в последнее время.

Когда Милана ушла, ещё с несколько минут сидел с блаженной идиотской улыбкой. Было такое чувство, что после множества лет скитаний по житейским морям, штормы и непогоды, я все же нашел её — тихую гавань. Она внесёт размеренность и спокойствие в мою жизнь, наполнит будни любовью, наши совместные будни. То, что Милана будет не только чудесной женой, но и матерью, что Кир будет обласкан и любим, я знал точно. Как бы громко это ни звучало — эта девушка сама по себе такой человек, что сперва станет думать о комфорте окружающих, а уж потом — о своем. То, что я пошёл ва-банк, сдуру ляпнув, что нравлюсь ей, лишь послужило отправной точкой. Отсчетом наших отношений. Признаться, я сам офигел, считав по её лицу подтверждение своих догадок- я ей нравлюсь! Никогда ещё не думал, что буду сомневаться в свой привлекательности, точно девчонка малолетняя. А вот поди ж ты…

— Здесь так красиво. — Милана с восхищением оглядывала интерьер двухэтажного ресторана Тимура Тагиева, моего хорошего друга. И её искренность бальзамом пролилась на мою измученную лицемерием и показушностью женщин её круга. Невольно, благодаря лишь одному бизнесу и деньгам, я стал вхож в него. Но считал это больше утомительной обязанностью, нежели привилегией. Представить, как сейчас другая бы на месте Милана морщила нос, стараясь показать, что ее место- на Олимпе среди богов, а не в этом недостойном ее уровня заведении. А если бы пришел с девушкой попроще, то добрая половина вечера ушла бы на фото еды, её самой в выгодном ракурсе и обсуждениях вроде " как обалдеют её подруги, когда увидят, что она здесь была".

Сделав заказ, я чуть наклонился к Милане. В нерешительности она замерла, впившись побелевшими пальцами в кожу дивана. Это заметил лишь я, сделав знак официанту, что он пока свободен. Осознание накатило как удар под дых- она боится не меня. Она боится мужчин в-целом. Помимо того, что творил с ней этот больной ублюдок, муж, было что-то ещё? Да и я лезу к ней как подросток в пубертате, с дымящимся хером и заверениями в " мы вместе навсегда". Конечно, это и выглядит странно, с какой стороны не глянь. Но только напором можно её страх переломить, пускай перемелет, отмучается, но освободится. Чем будет всю жизнь бояться.

— Я заказал еще немного вина для тебя. — руки чесались обнять Милану, прижать к себе и просто вдыхать ставший уже таким знакомым аромат — свежесть с нотками ванили. Вкусная девочка. Моя вкусная девочка. Девочка с такими формами, что я глазами оттрахал её во всех мыслимых и немыслимых позициях. Но я героическим усилием воли сдержал порывы- нужно чередовать напор с мнимым отступлением, чтобы не дать ей выстроить линию обороны. Не будет знать, чего от меня ожидать в следующую минуту- не сможет подготовиться.

— Я не пью. — улыбнулась она робко, почти отлетев к краю дивана и нервно поглядывая на дверь большого кабинета, где мы расположились.

— Милана, скажи, ты считаешь, что я могу разложить тебя прямо на этом столе? — кивнул глазами на стол перед нами, заставляя девушку в ужасе раскрыть глаза. Ничего, ей полезно. Пускай все страхи будут озвучены и проработаны. Я прям психологом с ней становлюсь- из глубин памяти всплыл когда-то вычитанный совет о том, что страхи никогда не следует держать в себе. Лучше озвучить, даже себе самому- тогда лишь станет ясен масштаб, в большинстве случаев — мизерный. Это внутри себя мы накручиваем их до размеров огромного снежного кома, но стоит лишь произнести вслух- и оказывается, что всё это время ты боялся крошечной пушистой снежинки.

— Я….не…Попросила бы не говорить со мной в таком тоне! — сверкнула она взглядом, выпрямляя спину так, что грудь подалась вперёд, а ставший ещё более плавным изгиб между поясницей и пышной попкой заставил теперь уже меня отсесть немного дальше, во избежание происшествий. Чёрт, я ведь долго не выдержу. Вот этого не предусмотрел в своем, казалось бы, идеальном плане — испытания моему самоконтролю.

— Я просто озвучил то, что у тебя на лице написано. — бросил, скользя по ней намеренно нагловатым взглядом.

— Вы считаете, это нормально? — тут же бросилась отчитывать она, с негодованием глядя на меня. Отлично, значит, приходит в себя- Мы знакомы всего ничего, да и просто подобное поведение по отношению к женщине…

— Которую хочешь так, что яйца звенят. — ухмыльнувшись, закончил я, любуясь, как Милана, опешив от такой наглости, приоткрыла свой ротик, не в силах подобрать слов. Сейчас бы этим влажным губкам пройтись языком, сминая в жадном поцелуе. Но пока я мог лишь озвучивать желания. Мечтать и озвучивать.

— Давайте " договоримся на берегу"- вернув мне мои же недавние слова, покраснев от возмущения, Милана даже не заметила, как пересела поближе ко мне- Если вы…

— Ты- исправил я, лениво откинувшись на кожаную спинку дивана.

— Что? — нахмурилась она, потеряв нить повествования.

— Мы давно перешли на " ты", если ТЫ- намеренно выделил я, лениво скользя по ней взглядом- забыла.

Она замялась, смущенная своим выпадом и тем, что наши тела стали вдруг ещё ближе.

— А….да, хорошо. — рассеянно кивнула в ответ, снова бросив полный надежды взгляд на дверь — вдруг кто-то войдёт и избавит её от неловкости и необходимости продолжать свой возмущённый монолог, пыл к которому уже порядком подрастеряла.