— Эй, там, на Марсе? Как слышно, прием, прием! — Таня пощелкала пальцами в воздухе, как-то задумчиво глядя на меня.

— А? Да, Тань, извини. Что ты говорила? — понял, что где-то на заднем фоне, полностью заглушенный мыслями, всё это время слышался голос моей заместительницы.

— Хотела бы я, чтобы обо мне вот так думали. — выдала вдруг Таня, тут же покраснев словно школьница. Видно, я оказался прав- в ее личной жизни было нечто такое, отчего она предпочла спрятаться, дистанцироваться, погрузившись с головой в работу.

— Ты можешь мне немного рассказать про сына? — отодвинув ноутбук, неожиданно спросила она. Я нахмурился — о чем рассказать? — Ну, мне нужно для понимания. Так, сама, я изучила тему, но там такой разброс. На Западе считают одно, у нас — другое. Вплоть до того, что некоторые издания, весьма авторитетные, пишут о том, что можно излечить аутизм определенного рода диетой…

Я криво усмехнулся — да, мне это знакомо. Нам с Киром даже " посчастливилось" лично встретиться с парочкой таких мам. Одна почти насильно всучила кучу буклетов центра, куда ходила вместе со своим ребенком. В центре считали, что истоки аутизма — в карме рода. Ну, так сказать, генетику своими словами объяснили. Как в школе, мать его. Да ещё и множество учёных, врачей в мире бьются над разгадкой возникновения этого заболевания у детей- чем его обусловлено, есть ли факторы, что увеличивают вероятность аутизма у ребенка и ещё куча вопросов без ответов. Но центр " Свобода" на Трыньковской дом семь бросил вызов всем мировым светилам. Местные энерготерапевт Светозара (это надо в креативщики идти с таким нестандартным мышлением. Нынешние хитроманы такие профессии выдумывают, что страшно читать- нутрициолог, энерготерапевт, тренд вотчер, дизайнер эмоций) и специалист по здоровью Евгений (ну, хоть мужик не заморачивался) задорно обещали, улыбаясь с фотографии, что приведут вашего ребенка к нижней границы нормы всего за каких-то пару месяцев. Естественно, не бесплатно. Естественно, не дёшево. Я бы добавил, " естественно, мы п…здим".

Другая же мама наседала на всех в радиусе нескольких метров вокруг себя, нахваливая безглютеновую диету. Будто бы исключить глютен- и вуаля, ребенок здоров и счастлив. Естественно, я не стал возражать, и даже покивал головой из вежливости, хоть внутри закипал. Бедные дети. Мало того, что мать, отказываясь или сводя к минимуму реабилитационные занятия, заменяет их на всякую откровенную хрень, что тормозит развитие такого ребенка, так ещё и будто эксперименты ставит над ним. Но тогда я и сам не мог ничего предложить взамен, понимал, что вот сейчас выскажусь, накручу мать- и? Кому от этого станет лучше? Ребенку- так вряд ли.

А сейчас, надеюсь, у нас всё получится. Надо же когда-то протянуть руку помощи и детям, и родителям. Тем более, и я стал всё больше вникать в заболевание сына, и мама в последнее время бредит этой идеей.

— Если честно, Тань, — наконец, более-менее собрал мысли воедино я- Я и сам могу рассказать лишь то, что слышал от кого-то, что читал.

— Но…как же? — взлетели ее брови удивлённо вверх — А разве в больницах там, НЦПЗ, где лежали, не говорят ничего?

— Определенного- нет. — и я не капли не соврал- У нас только недавно перестали видеть в аутизме шизофрению. И на том спасибо. — усмехнулся я, но внутри всё сжалось, едва даже на мгновение допустил возможность, что Кир бы родился не сейчас, а в то время, когда его заклеймили бы психопатом и упекли "в дурку", как с выражением презрительного сочувствия на любопытных лицах сообщали бы всем и каждому соседи по нашей старой сталинке.

— Печально, конечно. — задумчиво вертела меж пальцами карандаш Таня- И что, получается, вообще никакой помощи?

— Отчего же? Какие суммы даются при оформлении инвалидности — я вспомнил, как в первое время мама год с небольшим потратила на беганье по больницам и кабинетам, чтобы по итогу получать деньги, которых с натягом хватало на 4 сеанса с одним из 4–5 жизненно необходимых специалистов. Тогда я вкалывал как вол, чтобы вырваться из нищеты, цепко держащей развитие моего ребенка в своих мерзких лапах- Мизерные, конечно. Ну и, вроде, реабилитация месяц в год также, бесплатно.

Таня, замолчав, нахмурилась. Точно что-то для себя сопоставляла.

— Подожди, — наконец, спросила — Если между реабилитацией и количеством занятий прямая связь со здоровьем и развитием такого ребенка, то, получается, если семья асоциальная или просто бедная, то…

Она не закончила мысль, но по её растроенному лицу было понятно, о чем речь. Да и я задумался — в таком ключе мне раньше думать не доводилось. Действительно, если бы мой Кир родился в семье алкашей- для него бы это стало приговором. О какой реабилитации шла бы речь? Он бы никогда не освоил навыки самообслуживания, никогда не заговорил бы, никогда….Сука! При одних лишь мыслях о таком, хотелось взвыть. А осознание того, что сейчас десятки, если не сотни детей по стране, в таком ужасающем положении, сердце сжалось от ядовитой смеси бессилия и сочувствия.

— Да, совсем…печально. — выдохнула Таня, стирая краешком пальца слезинку под подозрительно запотевшими стеклами очков.

Повисло неловкое молчание- Таня всё больше тянулась к глазам, уже открыто вытирая слёзы. Я сидел точно громом пораженный — пока я упивался нашей бедой, нашим отчаяньем, не видел, что другим вокруг может быть гораздо хуже.

— Мы…у нас….Хотя бы у нас можем что-то сделать, изменить…Бесплатно ведь будет… — всхлипывая, начала Таня. Но тут, не выдержав, уронила голову на руки, и зарыдала, не таясь.

Я впервые видел Таню плачущей. Вообще, любые её эмоции, кроме ледяного спокойствия или едкого сарказма, были словно надёжно скрыты под замком. А тут…

Поэтому я сделал то, чего бы от меня ждала Железный Феликс — встал и покинул ее кабинет. Потому что попыток её успокоить, жалости она бы мне ни в жизнь не простила.

Допник, допникам* — дополнительный офис, сотрудники этого офиса.

Road card* (англ " дорожная карта") — карта проекта по пунктам.

Губер*- губернатор

Ковыляя в туалет, прикусила губу в надежде хоть ненадолго перебить острую боль в лодыжке. В тот день, когда мне удалось дозвониться в 112, и я сбивчиво начала диктовать оператору адрес, где меня держат в плену, Влад, ворвавшись в помещение, избил меня. Избил и изнасиловал. " Я убью тебя, сука!" — рычал он, терзая мое тело. Синяки не сходили ещё несколько дней. Да и сознание было на грани- если раньше Влад, с видом героя-добродетеля приносил мне книги, каждый раз уговаривая принять его предложение, то сейчас я сходила с ума в четырех стенах. Однажды мне даже показалось, что я слышу шум драки и крики Протасова.

День и ночь для меня стали лишь словами — я спала урывками, по паре часов, просыпаясь и бесцельно слоняясь из угла в угол. Влад приносил еду, но я почти не прикасалась к ней, изредка заставляя себя проглотить несколько кусочков.

— Мила. — раздался ненавистный голос, пока я натягивала на себя брюки. На этот раз я даже не вздрогнула — лишь презрительно усмехнулась, глядя на измученную девушку в отражении зеркала над раковиной. Влад, нужно сказать, подготовился — оборудовал здесь все, что нужно, чтобы держать ненужных жён взаперти. Вот только не учел одного- и сам палач, сам мучитель, невольно привязывается к жертве. Остаётся с ней один на один, отринув весь остальной мир. Так и сейчас — мы будто местами поменялись. Я стала собранной и холодной, четко знающей, к какой, пускай и страшной, цели иду. А он…Влад стал моим пленником. Все чаще заходил, почти не прикасался. Пытался задобрить подарками или едой, одеждой (в его извращённой системе координат, видимо, было вполне себе нормальным — искалечить человека физически и морально, а потом дорогим подарком решить всё, заставить забыть о боли, которую он принёс). Просил подумать о будущем, выдавая раз за разом всё более безумные его версии.