Но философия не только опиралась на конкретное знание в постижении человека. Она накопила собственные традиции осмысления этой проблемы, выявила самостоятельные подходы к целостному анализу человека. Примером плодотворного соединения философского и естественнонаучного знания может служить специфическое направление — философская антропология, возникшая в 20-х годах нашего столетия. В нашем сборнике помещены переводы классических трудов видных представителей данного теоретического течения немецкой философии.

В целом в советской литературе уже получили освещение и разработку основные разновидности западной философской антропологии — биологической, культурной, религиозной. Рассмотрена общая программа, представленная в свое время М. Шелером, который предполагал развернуть философское познание человека во всей полноте его бытия, реализовав при этом идеал синтеза конкретного знания с философским постижением. Изучены в определенной мере некоторые аспекты сущности человека в связи с его отношением к миру животных и растений в так называемой космологической перспективе (концепция X. Плеснера). Выражены общие позиции по отношению к идейно-философскому наследию А. Гелена, Э. Ротхакера, А. Портмана, Г. Хенгстенберга, М. Ландмана.

Философские тексты, представленные в сборнике, прежде не публиковались на русском языке. Они помогут значительно расширить представление о тех идеях, которые питают сегодня философскую анторопологию на Западе. В частности, обращаясь к проблеме определения человека, М. Шелер выдвигает чрезвычайно важное для всей философской антропологии положение о принципиальной невозможности определить человека. Такая дефиниция, как полагает философ, означала бы отрицание свободы и многообразия человека. Утверждая, что человек представляет собою микрокосм, Шелер выстраивает из одних и тех же категорий как систему мироздания, так и учение о человеке.

Отождествляя «порыв» с жизнью и вообще с природой, М. Шелер, тем не менее, конкретизирует это понятие весьма детально. По его мнению, порыв образует и в животном и в человеке «низшую» ступень психического, которая объективно (вовне) выступает как «живое существо», субъективно (вовнутрь) — как «душа». В этой системе рассуждений важен принцип, обоснованный Шелером, согласно которому человек и становится человеком. Этот принцип находится вне всего того, что мы можем назвать жизнью, внутрипсихической или внешневитальной. Он вообще противоположен жизни. Это решающее свойство человека М. Шелер обозначает словом «дух»; разум же оценивается как составная его часть. Но дух, кроме того, это и созерцание — «узрение сущности», а также разнообразные эмоциональные и волевые акты: доброта, любовь, раскаяние и благоговение. Носителем духовных актов выступает личность.

С точки зрения Шелера и Плеснера, философская антропология должна обнаружить «базисную структуру» человеческого бытия. Конечная цель такого исследования — выявление специфических свойств и характеристик человека. Отсюда возникает трансцендентальный вопрос об условиях, в которых обнаруживаются феномены человеческого существования. Плеснер ставит задачу постичь природную сферу человека, а не ограничиваться изучением его только в качестве субъекта духовного творчества и моральной ответственности.

Хотя, как мы упоминали, советские философы активно осваивают идеи философской антропологии, теоретическая работа пока по существу находится у самых истоков. Советские философы еще не приступили к развернутой характеристике той многообразной работы, которую провели философские антропологи. В частности, еще не прослежена эволюция представлений, сформировавшихся в русле философской антропологии, не выявлена последовательность этих мировоззренческих изысканий, не обнаружена их относительная цельность и специфичность.

Философские антропологи, представленные в сборнике, придерживались общей методологической платформы. Но вместе с тем у них можно обнаружить серьезные научные разногласия, которые позволяют раскрыть сложнейшие оттенки философских позиций. Так, М. Шелер понимал человека не столько как биологическое, сколько как духовное существо, способное к чистому созерцанию вещей. Плеснер же фиксирует внимание на эксцентричности человека, который утратил свою самость и потому вынужден постоянно пребывать в ситуации поиска и самосовершенствования. Гелен выявляет биологическую недостаточность человека, выводя отсюда потребность в неустанной деятельной активности, культуросозидающем творчестве. Отметим, в частности, что труды М. Шелера и X. Плеснера отразили отрицательное отношение этих авторов к произведению Хайдеггера «Бытие и время». Существенные различия позиций выявились и в современных работах их последователей.

Философы-антропологи резко критикуют экзистенциализм, подчеркивая, что экзистенциалисты не принимают во внимание достижения конкретных наук, исследующих поведение человека. Шелер, Плеснер, Гелен и их последователи действительно отметили крайнее разнообразие в типах поведения человека, из чего ими был сделан вывод о неограниченной адаптивности индивида к своему социальному окружению. Сами философские антропологи широко привлекают естественнонаучный и социально-исторический материал для своих построений.

Сегодня можно говорить о своеобразном «антропологическом повороте» в философии. Речь идет не только об экзистенциализме, персонализме и многих направлениях философы-антропологии, в которых человек рассматривается как единственная философская проблема, как предмет философии. Тема человека присутствует и в других философских течениях. Это относится к психоанализу, герменевтике, структурализму, аналитической философии. Материалы сборника, как представляется, позволят значительно расширить горизонты и наших философско-антропологических исследований.