Закончив смеяться, но все так же улыбаясь, Анкил сказал:

— Знаешь, Марк, я с самого начала так и понял, что тот, кто заставил моего сына отказаться от этих гонок — тот еще фрукт, палец в рот не клади что называется!

— Он отказался от гонок? Такой цели я не преследовал.

— Да наплевать, что ты там делал! — Форест махнул рукой. — Главное, что в больнице, после того, как его осмотрели и позволили мне с ним увидеться, первое, что он мне сказал это «Я никогда больше не сяду на мотоцикл. Ну его нахрен». Представляешь⁈ Он даже в Академию решил поступить, хотя уже два года игнорирует приемную комиссию, утверждая, что учеба ему не нужна! Скажи, что ты с ним сделал?

Я неопределенно пожал плечами, потому что действительно не знал, что ответить.

По сути, я ведь ничего и не делал, просто отплатил Винсенту той же монетой — унизил его. Дважды, но оба раза — по заслугам. И оба раза — перед большим количеством человек, которых он явно не считал друзьями, скорее уж «зрителями», свидетелями его эпатажных и наглых выходок, которые он проворачивал в огромных количествах.

А тут явился я и заставил его самого быть «целью» для такой выходки, причем дважды за один день. Причем один раз — по его же собственной инициативе. А тут еще и официальные допуски до гонок ему больше не светят, и он это знает — он же применил магию в гонках.

Видимо, все это вместе немного сдвинуло приоритеты в голове Винсента, да так, что он решил… не знаю… взяться за ум? Если так, то это отличный, пожалуй, даже самый лучший способ разрешения конфликта с этим родом… Даже если реальная подоплека изменений Винсента остается эгоистичной и подлой — банально набраться сил и опыта, чтобы пересечься со мной снова и на сей раз оставить последнее слово за собой. Даже если так — это все равно лучший из возможных исходов. Ведь даже в этом случае последнее слово за ним все равно не останется.

Никогда не останется. Ни за кем.

— Марк! Марк!

— Я здесь, все в порядке. — Я улыбнулся. — В общем, как я понимаю, никаких претензий ко мне у вашего рода нет?

— Какие претензии, о чем ты! У меня сын наконец за голову взялся, пусть даже ему пришлось для этого этой головой удариться! — Анкил потёр ладони друг о друга. — Вот если бы ты оказался трусом, тряпкой и размазней, который явно не из тех, кто способен хоть на какие-то решительные действия и уж тем более — отстоять самого себя, вот тогда возникли бы вопросы, каким же образом все сложилось так, как сложилось. А из вопросов возникли бы и претензии. Но в нашем случае все иначе, и я вижу, что ты — человек слова, и характер твой тверд как скала. Винсенту следовало бы дважды, а лучше трижды подумать, прежде чем конфликтовать с таким как ты, но… Он никогда не умел разбираться в людях, он всегда был занят только самим собой.

— Рад был помочь. — Я кивнул. — Теперь я могу вернуться обратно?

— О, постой, куда ты так торопишься? — Анкил улыбнулся. — Мы еще не закончили! Я же тебя толком и не отблагодарил за то, что ты сделал то, что я не мог сделать три года!

— Не стоит.

— Еще как стоит! Тем более мне все равно надо избавиться от всего этого, чтобы на глаза сыну не попались и снова не потянули его на кривую дорожку! Эй, парни! Открывайте!

И охранники за спиной Фореста подошли к ткани, что накрывала длинный объект, взялись за углы и стянули её на землю…

Ткань, шурша и струясь по гладким обводам, соскользнула на пол, открывая то, что под ней было спрятано, и мне пришлось сделать шаг в сторону, чтобы охрана Анкила не загораживала мне обзор.

Так вот почему это нечто было такое длинное и низкое! Потому что это было не «нечто», а целая куча «нечто», целый ряд! Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Семь шикарных мотоциклов!

На вид совершенно новеньких, чистых, блестящих. Все разного класса — от высокого турэндуро до низкого приземистого скрэмблера, — и даже разных цветов, вовсе не только черно-белого…

Видимо, Винсент любил проехаться инкогнито по городу — считай, меняешь одежду, надеваешь шлем с темным визором, скрывающий рожу, берешь мотоцикл другого цвета, и все. Уже никто и не знает, что ты — это ты.

Я подошел к мотоциклам и двинулся вдоль ряда, внимательно оглядывая их. В каждом замке зажигания торчало по ключу, а к каждому ключу была через стальное кольцо прикреплена длинная тканевая бирка — видимо, для идентификации каждого стального коня.

Я протиснулся между двумя мотоциклами, повернул ключ низкого сурового скрэмблера и нажал на кнопку пуска. Разок крутнув стартер, мотоцикл завелся и тихо заурчал на ультранизких оборотах. Не сомневаюсь, что и все остальные тоже запустятся с одного тычка.

— Вот прямо всё мне? — ухмыльнулся я, поднимая голову и глядя, как Форест Анкил и его охрана собираются и загружаются в машины, явно давая понять, что здесь они закончили.

— Хочешь — оставь тут! — пожал плечами Форест. — Мне все равно, главное, чтобы они больше не попадали на глаза моему сыну!

— Это хорошо, конечно, но как мне одному их отсюда перегнать… куда-нибудь?

— А это уже не моя проблема! — засмеялся Анкил. — Ты умный малый, придумаешь что-нибудь! Все дарственные в бардачке красного, так что удачи!

Он сел на заднее сиденье внедорожника, который тут же тронулся с места и выехал из ангара.

Я проводил взглядом небольшую кавалькаду автомобилей, и снова перевел взгляд на мотоциклы.

Что ж, придумывать так придумывать.

Я достал телефон и набрал номер Ванессы.

— Ты прямо вовремя, — не размениваясь на всякие ненужные слова, она перешла сразу к сути. — Я как раз закончила.

— Отлично, Ви. А мне как раз нужна твоя помощь. И, наверное, не только твоя. Тебя одной тут не хватит.

— Чего? Ты о чем?

— Тебе долго или коротко?

— Желательно коротко.

Я убрал телефон от уха, открыл приложение камеры, быстро сделал снимок мотоциклов и отправил его на номер Ванессы:

— Если коротко, то вот.

— Ага, это что? — без интереса спросила она. — Ты где-то наткнулся на сходку мотоциклистов?

— Да нет, я вроде как… Сам по себе теперь — сходка мотоциклистов. — Я усмехнулся. — Это все мои.

— Как это твои?

— Вот прямо так. Мне их подарили…

— Ты прикалываешься, да? — Ванесса посерьезнела. — Ты пошутил так?

— Нет. Но если я начну рассказывать, это будет уже длинная история. Короче, просто приезжай сюда и все поймешь.

— Ладно, допустим. А сюда — это куда?

А действительно — куда?

Я повертел головой по сторонам и понял, что совершенно не представляю, как ей объяснить, где нахожусь. Тогда я быстро открыл приложение с картами, которое сразу же определило мое местоположение, сделал снимок экрана и кинул его Ванессе следом за фотографией мотоциклов.

— Поняла. Скоро буду. Никуда не уезжай.

— Очень смешно, — скривился я, но вместо Ванессы в трубке уже слышались короткие гудки.

Я сунул телефон в карман и боком сел в седло ближайшего мотоцикла. Ждать пришлось недолго, любопытство принесло Ванессу уже скоро. Минут через пятнадцать неподалеку раздался шорох шин, а следом — хлопок закрываемой двери.

— Марк? — тихо послышалось из-за стен. — Ты где?

— Заходи! — крикнул я, не вставая с мотоцикла. — Я тут!

Ванесса зашла, недовольно щурясь при переходе от яркого солнца снаружи в полумрак внутри, и остановилась, глядя на меня:

— Так. Ну рассказывай.

Я пожал плечами и начал рассказывать. Ничего не утаивая и не изменяя. Ванесса внимательно слушала меня, переместившись на один из мотоциклов и развалившись на нем, как на кровати, закинув ноги на руль, а голову положив на пассажирское сиденье — к счастью, мотоцикл на боковой подставке стоял крепко и выдержал подобные акробатические этюды.

Когда я закочнил, Ванесса покачала головой, соскочила и подошла к красному мотоциклу.

— Ну просто удивительный подарочек от Анкила, с ума сойти.

Девушка открыла кофр и вытащила из него пачку пластиковых файлов, в которых лежали отпечатанные на принтере бумажки с подписями и печатями. Быстро пробежалась по ним взглядом и вздохнула: